Подарок золотой рыбки

— Потенциально ценной, — поправила Пейдж.

— Да ладно. Будь это подделка, вы бы давно вернули ее нам.

— Вам не о чем волноваться, мистер Макалистер.

— Райли, — поправил он. — И я волнуюсь, потому что, как я уже говорил, — вы нервничаете.

— Может быть, я беспокоюсь, потому что вы следили за мной. — Пейдж замолчала, потому что зазвонил ее сотовый телефон. Она поколебалась, потом вынула его из сумочки, чтобы ответить. — Алло.

Райли наблюдал, как краска сходит с ее лица.

— Ч-что ты сказала? — заикаясь, спросила она. — Где? Когда? Да, я приеду прямо сейчас. Мой отец, — сказала она, и глаза ее были ошеломленные, испуганные. — В больнице. На него напали в Китайском квартале. Он в критическом состоянии.

5

Пейдж увидела мать в комнате для посетителей на четвертом этаже больницы Сент-Мэри. Рядом с Викторией сидела ее близкая подруга Джоан Беннет, хорошо обеспеченная светская дама лет пятидесяти, и ее сын Мартин. Высокий, худой мужчина за тридцать, с идеально подстриженными темно-русыми волосами. Он был в сером костюме от Армани, в котором пришел утром на работу. Иногда его внешняя безупречность — волосок к волоску — раздражала Пейдж, но сейчас, напротив, обнадеживала. Не может быть все слишком плохо, если Мартин так спокоен.

Мартин встал поздороваться с ней, обнял ее, утешая.

— Все будет в порядке, Пейдж.

Она хотела помедлить в его объятиях, словно спрятавшись у друга на груди, можно согреться и приглушить тупую ноющую боль в груди. Хорошо, когда кто-то беспокоится о тебе, но она знала, что ей не успокоиться даже в руках Мартина. Нужно увидеть лицо матери, посмотреть ей в глаза и прочитать в них правду. Пейдж отстранилась от Мартина и повернулась к матери.

— Мама?

Лицо Виктории было белым. Жесткие линии залегли вокруг рта. Обычно она не выходит из дома, не коснувшись губ помадой и без чулок. А сейчас? Снежная королева надела синюю юбку и желтый свитер, совсем не подходящие друг к другу. Это значит, что никакие мелочи в облике, за которыми мать так тщательно следила, втайне гордясь тем, какое сильное впечатлении она производит на окружающих, несмотря на возраст, сейчас наконец-то для нее не имели значения. Плохо. Должно быть, дела очень плохи.

— Как папа?

— Врачи пока не говорят ничего определенного. Он без сознания. У него рана на голове, возможно, перелом черепа. — Виктория откашлялась, с трудом выговаривая слова.

— Но с ним все будет в порядке? Он поправится?

— Уверена, все будет хорошо, — ответила Виктория, но в ее голосе не слышалось уверенности, только страх. — Доктор сказал, нужно время, чтобы все выяснить.

— Не понимаю, что произошло. Его ограбили? Зачем он поехал в Китайский квартал? — Вопросы выскакивали сами собой. — Полиция найдет нападавшего?

— Пейдж, не спеши, — мягко упрекнула ее Джоан. — Нужно время, чтобы все выяснить, понимаешь? — Подруга Виктории повторила ее слова.

— Время? Вы уверены, что есть время? — спросила Пейдж, встретившись взглядом с матерью.

— Надеюсь, что есть, — пробормотала Виктория.

— Это частный разговор. Вы не возражаете? — спросил Мартин.

Пейдж повернулась и увидела, как Мартин заслоняет дорогу Райли. Тот остановился на почтительном расстоянии. Она совсем забыла про него, а ведь это он привез ее в больницу.

— Вы из прессы? — требовательно спросил Мартин.

— Он привез меня сюда, — ответила Пейдж. — Райли Макалистер, Мартин Беннет. — Она повернулась к матери, оставив мужчин, их дело — пожмут они друг другу руку или нет. — Ты говорила с полицией?

— Всего несколько секунд. Они ничего не знают. Или, по крайней мере, не говорят то, что знают. Кто-то нашел Дэвида, он лежал в переулке в Китайском квартале. — Виктория закрыла лицо руками. — Боже…

Пейдж увидела совершенно ясно и отчетливо: ее отец, беззащитный и раненый, может быть, зовет на помощь…

— Не понимаю, как такое могло случиться.

— Пейдж, я знаю, ты расстроена, ты хочешь получить ответы немедленно. — Джоан прервала ее, сочувственно улыбаясь. — Но твоя мать тоже расстроена и ничего не знает, кроме того, что уже сказала.

— Ничего, кроме того, что он был в Китайском квартале, — добавила Виктория. В ее голосе слышалась горечь, она обменялась взглядом с подругой. — Вероятно, у той проклятой женщины.

— Папа был у женщины? — Это уже слишком. Пейдж показалось, что земля уходит из-под ног.

Внезапно Райли оказался у нее за спиной. Он подхватил Пейдж, и она приникла к его плечу, а он медленно сделал несколько шагов, приобняв за талию.

— Присядьте, — мягко сказал он, подводя ее к ближайшему стулу. Она села, Райли нагнул ее голову к коленям. — Дышите.

— Спасибо. Я в порядке. — Пейдж выпрямилась. — Я в порядке, — повторила она, но Райли смотрел на нее недоверчиво. — У меня просто на какую-то секунду закружилась голова.

— Что мне сделать? Чем я могу помочь? — спросил Мартин, привлекая к себе ее внимание.

Она не знала, что ответить. Можно ли что-то сделать, чтобы отец поправился, снова стал прежним?

— Может, немного воды?

— Сейчас, — кивнул Мартин.

Райли взял ее руки в свои, легонько пожал.

— Самое трудное — ожидание.

— Вы говорите так, словно вам это знакомо.

— Со мной было такое несколько раз, — подтвердил он.

В мелких складочках, появившихся вокруг его добрых глаз, когда он смотрел на нее, было столько сочувствия, что его взгляд удивил Пейдж. Разве перед ней тот же самый человек, который вчера ворвался в ее офис? Который сегодня вечером выслеживал ее по всему Сан-Франциско и обвинил ее и всю семью во лжи и воровстве? Сейчас он ведет себя совершенно иначе. Как друг. Но они не друзья. Она не могла придумать, кто они друг другу. Он привез ее сюда, потому что она была совершенно не в себе, она не могла вставить ключ в дверной замок машины, и он вызвался подбросить ее в больницу. Видимо, чтобы выяснить, нашелся ли дракон.

— Вам незачем оставаться здесь. Теперь я уж точно доберусь до дома. Меня отвезут, — сказала она. — Это семейное дело. — Пейдж понизила голос и добавила: — Как только к маме вернется разум, она придет в невыразимый ужас. Вы невольно стали свидетелем не лучшего момента нашей частной жизни, надеюсь, у вас достанет такта не разглашать подробности. Обещаю вам, я узнаю о драконе, как только смогу. Он ведь ваша главная забота.

— Надеюсь, с вашим отцом будет все в порядке.

Ее глаза подернулись туманом слез.

— Хотя он и не самый лучший из отцов, я его очень люблю, — прошептала она. — Он единственный, кто по-настоящему знает и любит меня.

Райли снова сжал ее руку.

— Надо верить.

Его слова заставили ее вспомнить — именно эти слова кто-то сказал в ночь смерти Элизабет. Пейдж было всего шесть лет, но эти слова всегда жгли ее память. Верить, чтобы не случилось худшее. Но отец серьезно пострадал Это случайное нападение? Грабеж? Или что-то еще? Отец был в Китайском квартале — может быть, с другой женщиной. У него связь на стороне? Господи, только этого им не хватало.