Подчини меня нежно

Но как только я хотела что-то ответить, он мягко обхватил мои плечи и развернул обратно — лицом к бару, прошептав на ухо:

— Сиди ровно, иначе разозлишь Макса.

Я прерывисто вздохнула, глядя, как Даша ползет последние полметра, подгоняемая безжалостными шлепками Макса по такой красной попке, словно ее густо намазали помадой.

Вся дрожа, она замерла перед своим домом, снова сжимаясь, очевидно, ожидая, что и тот выльет на нее воду и отшлепает, но здоровяк внезапно поднялся, сгреб девушку в охапку и с головой завернул в плед, который жестом фокусника достал откуда-то снизу. Почти сразу они исчезли из виду, а Дима, вернувшись на рабочее место, принялся набрасывать полотенца на залитую водой поверхность.

А я все сидела, глядя на эти полотенца, и думала, что действительно, видимо, туповата. А я ведь с самого начала вечера должна была понять, что Макс тут не просто гость — и по тому, как обратились к нему охранники на входе, и по тому, как он разговаривал с Димой, не говоря уж о реакции зала на его появление во время аукциона. Но вот чего я до сих пор не могла понять — так это хорошую или плохую новость услышала? Нравится ли мне тот факт, что Макс не просто увлечен Темой, а любит ее так страстно, что создал соответствующий бизнес?

— Саба, я вообще-то велел тебе внимательно смотреть, — негромко заявил голос Макса где-то рядом, и я обернулась к нему.

— Это я ее отвлек, — вступился в мою защиту Ник.

— Так я и знал, что ты не удержишься от любопытства, — ответил Макс, переводя взгляд на него.

Мужчины обменялись приветствиями и объятиями, а затем снова повернулись ко мне.

— Новенькая? — спросил Никита у Макса, безо всякого стестения изучая меня глазами.

— Ага. Аукцион в следующую субботу. Да, малыш?

— Да, — еле слышно ответила я, отпуская взгляд. Моей злости на Макса как ни бывало — словно я не могла на него злиться на таком близком расстоянии. Но это ведь полная чушь. Или нет?

— Я буду торговаться, моя прелесть, — сказал Ник и, подмигнув, удалился, оставив меня в замешательстве с приоткрытым ртом.

— Он не в твоем вкусе? — уточнил Макс, наблюдая за моим лицом.

— Ну-ууу. Не знаю, — растерялась я окончательно. Внешне Никита был симпатичен, но что-то в его манере общения меня оттолкнуло.

— Ладно. Пойдем. Ночь была долгой, полагаю, пора домой, малыш, — сказал Макс, и я заторможенно кивнула.

* * *

Проснувшись к вечеру, я испытала такое чувство, будто очнулась в новой реальности. Я была дома, и в то же время все казалось незнакомым: моя постель, мой телефон, мои рисунки на стенах с позапрошлого года, когда я на пару месяцев увлеклась правополушарным рисованием гуашью. Моя квартира целиком казалось какой-то необычной, и некоторое время после пробуждения я разглядывала обстановку в деталях заново, ища реальные перемены, пока не сообразила, что все осталось прежним — другим стал только взгляд.

Во мне что-то необратимо изменилось за ночь и сохранилось в теле ощущением легкой эйфории и необыкновенной ясности. Нечто подобное я, пожалуй, переживала и раньше, когда без памяти влюблялась, но теперь я точно знала, что не влюблена. То есть, конечно, Макс заинтересовал меня, и секс, разумеется, подействовал на психику. Но все же это чувствовалось не так, как любые прежние любовные и эротические приключения.

Когда я встала и пошла на кухню, чтобы перекусить, то заметила, что мои мысли были обращены не на того необыкновенного мужчину, которому я так внезапно многое позволила прошлой ночью, а на мою собственную жизнь. На мою квартиру, мебель, вещи, на содержимое моего холодильника и на каждую минуту восхитительного воскресного вечера, который я проживала прямо сейчас. Наверное, нечто подобное люди ощущают под воздействием наркотика, мелькнуло в голове, когда я стала разглядывать собственные пальцы — тоже так, будто впервые их увидела: отмечая каждую черточку, различия в форме ногтей, рисунки на подушечках и линии на ладони.

Заварив себе кофе, я по привычке с размаху плюхнулась на твердый кухонный диванчик, и громко ойкнула, даже подпрыгнув от боли. Приложив ладонь к больному месту, я постояла так пару секунд и только затем бросилась к зеркалу, по дороге стягивая пижамные штаны. От увиденного по телу прошли мурашки — синяки выглядели гораздо хуже, чем я ожидала. Честно говоря, я вообще не ждала синяков — боль от шлепков Макса накануне вовсе не казалась такой сильной, чтобы за ней последовали подобные следы и припухлости. По телу пробежали мурашки, и почти сразу я поняла, что невольно возбуждаюсь, вспоминая горячие руки Макса, запах его духов, его строгий взгляд и голос.

— Ну что, мать, добро пожаловать в клуб извращенцев, — весело сказала я собственной заднице, когда сообразила, наконец, обработать ее кремом от ушибов.

Невольно подумав о том, чтобы взять тюбик с собой в клуб в следующий раз, я на секунду замерла. Когда это я успела решить, что непременно пойду снова? А может, еще и не пойду… Макс теперь вызывал у меня двойственные чувства — с одной стороны, тепло и доверие, поскольку секс был восхитительным. С другой — меня пугала его эмоциональная холодность. Он без колебаний готов был отдать меня любому в этом клубе, и даже подчеркнул на словах, что обмен партнерами — главная идея в «Сабспейсе». Но я никогда прежде не испытывала тяги к свингу, как и к публичности.

Прерывисто вздохнув, я прикрыла глаза, прокручивая в памяти вчерашний разговор в машине на обратном пути. Макс записал мой телефон и даже сказал, что готов заехать за мной в следующую субботу. Но как только я обрадовалась такому вниманию, он тут же равнодушно добавил:

— Если сомневаешься — лучше не приезжай. Имей в виду, ты никого этим не обидишь и не расстроишь.

— Да, мастер, — автоматически ответила я.

— Сейчас уже можно просто Макс. Мы вне игры, малыш, — мягко ответил он, заезжая в мой двор.

— Макс, а почему ты не сказал мне, что ты владелец клуба? — встрепенулась я, вспомнив, что забыла спросить об этом в самый последний момент, при виде своего дома.

— А что это меняет? — удивленно спросил он.

— Не знаю. Просто… логично было бы сказать, мне кажется.

Его губы тронула легкая улыбка:

— Логично? Похоже, ты слишком много времени проводишь в своей голове, малыш. Возможно, тебе и правда полезно было отключиться этой ночью.

— Мне было хорошо, — кивнула я, серьезно глядя ему в глаза, не реагируя даже на снисходительность, которая раздражала бы, если бы исходила от любого другого мужчины.

— Мне тоже, — также серьезно ответил он, останавливая автомобиль. — Я напишу тебе в пятницу.

Я ждала поцелуя на прощание, и не сразу сообразила, что Макс не намерен этого делать. Из-за этого возникла неловкая заминка, и его брови приподнялись в легком удивлении:

— Все в порядке?

— Да. Все, я пошла, — быстро выпалила я, едва не покраснев снова, и пулей вылетела из его автомобиля, который почти сразу мягко тронулся с места. Кажется, в этот самый момент я решила, что больше не хочу его видеть. Только вот решимости не хватило даже на сутки.