Поднимая знамя

Наруто, постояв еще немного в ступоре, неожиданно широко и искренне улыбнулся, вновь перейдя в нападение. Только теперь он атаковал не яростно, а скорее с азартом, учитывая уже данные Неджи советы. Бой стал несколько интереснее, но Узумаки всё так же не дотягивал до уровня обладателя бьякугана, что и неудивительно. Потом и Киба захотел подраться с Неджи, а потом они втроем отдыхали и делились приемами, которые можно использовать в поединках. Тут даже Наруто нашел, чем удивить и своего друга, и своего нового друга. В конце концов, мальчишке приходилось частенько участвовать в уличных драках, даже если он сам этого не хочет… Расстались сегодня дети если не друзьями, то приятелями. Грусть из-за пропажи “Дочки Шинигами” притупилась и ушла на второй план.

***

На следующей день путешествие продолжилось, но уже в компании пяти детей, не считая Карин. Сакон и Укон, а именно такие имена были у близнецов, вчера были молчаливы, как рыбы, но сегодня уже вовсю подкалывали Таюю и Джиробо. Первая, не рискующая близко подходить к Ашшу, огрызалась и бранилась; второй злобно сопел, но старательно игнорировал все подначки, не желая развлекать близнецов за свой счет. Когда Карин надоело слушать придирки Сакона и Укона к родственнице, которую еще вчера опознала в Таюе благодаря сенсорным способностям, она накричала на близнецов. Зря. Они переключились на не, взяв её под руки и ведя по дороге, решив устроить девочке приступ мигрени. Тут уже вмешалась Таюя… В итоге Узумаки взялись за руки и дружно игнорировали конвой близнецов. Хьюга с улыбкой наблюдала за детьми, за Кидомару, пытающемся угомонить Укона и Сакона, за Джиробо, хмуро смотрящем на всё это, за красноволосыми девочками, игнорирующими все старания привлечь к себе внимание близнецов… Бывшая Архимаг подумала о том, что сейчас очень похожа на многодетную мамочку. Эта мысль больно царапнула сердце, заставив девочку закусить губу, чтобы не дать волю неожиданно разбушевавшимся чувствам. Эмоции, накопленные за годы существования ментальных установок и барьеров пытались вырваться, цепляясь за любую возможность. Ашшу стало потряхивать от напряжения, страха и опасений. Если блоки рухнут разом, то её накроет и неизвестно. что она будет делать в таком состоянии и не заденет ли своих подопечных?

– Ашшу-сенсей, всё хорошо?
– Осторожно поинтересовалась Карин и подошла поближе к “Бесцветной”, положив руку ей на плечо. В голосе Узумаки слышалось неподдельное беспокойство, отрезвившее “Дочку Шинигами” почище оплеух или обливаний холодной водой. Девочка через силу улыбнулась, глубоко вздохнув. Начала болеть голова.

– Эй вы, дураки, из-за вас Ашшу-сенсей разозлилась!
– Прикрикнул на Укона и Сакона хмурый Кидомару. Близнецы синхронно удивились, невинно хлопая ресницами, но сами нет-нет, да опасливо поглядывали на пепельноволосую, что накормила, напоила и дала надежду. Вдруг и правда на них разозлилась и оставит их всех сейчас здесь, решив что ей не нужные такие ученики?

– Всё хорошо, просто голова немного разболелась.
– Мягко сказала Леди Магия, успокаивая детей.

– Еще бы не разболелась, по такой жаре и в таком балахоне.
– Проворчала Таюя тихо, боязливо поглядывая на Хьюгу и ожидая её реакции на свои слова. “Бесцветная” рассмеялась.

– Да уж, в нем действительно не холодно, но если я его сниму, то рискую просто обгореть.
– Весело сказала она, совсем не злясь на слова Таюи. Да и вообще не чувствуя внутри ни раздражения, ни злости. Лишь какую-то странную нежность. Материнский инстинкт, пожалуй.
– Если продолжим идти в таком же темпе, что и сейчас, то к завтрашнему вечеру будем на берегу моря.
– Сообщила Хьюга, решив порадовать своих учеников. Дети и правда обрадовались, припустив быстрее, весело гомоня и обсуждая то. что можно сделать на море. Ашшу же думала о краже припасов в ближайшем населенном пункте, переправе на остров Узушио и о поиске схрона лично для себя, о месте, где сможет без свидетелей и лишних тревог разобраться с ментальными установками и войти в полную магическую силу. Глядишь, после ритуала, станет удобнее пользоваться магией и сопротивление чакры уменьшится.

Вечером снова остановились в лесу, на этот раз у речки. Взмыленные и потные после долгого перехода под солнцепеком дети весело плескались в прохладных водах небыстрой реки, да и сама Ашшу с радостью искупалась. Потом наловили рыбы, сварили уху. Прежде чем все уснули, Хьюга рассказала детям по памяти кусок из учебника истории, выданного в Академии, а после оставив Карин за старшую, поспешно ушла, сказав что вернется через час или два. “Дочка Шинигами” собиралась под покровом ночи и иллюзией пробраться в ближайшую деревушку и пополнить запасы продовольствия, почти подошедшие к концу…

Как только Ашшу скрылась из глаз, Кидомару подождал еще минут пять для верности, а потом осторожно поднялся, направившись к Карин, которая “дежурила” у костра, вороша веткой тлеющие угли. Девочка выглядела такой серьезной и сосредоточенной в слабом отсвете от остатков костра… Мальчик плюхнулся напротив Узумаки, скрестив ноги и положив на них руки. Карин удивленно поднял взор на него, рефлекторно поправив очки.

– Что?
– Не выдержала девочка гнетущей тишины и серьезного взора темных глаз. Кидомару отвел взгляд, немного смутившись.

– Ты говорила, что путешествуешь с Ашшу-сенсей всего четыре дня… - Напомнил мальчик. Карин так и не рассказала о своей встрече с Ашшу и о самой Ашшу, а ведь так хотелось узнать побольше о человеке, взявшем их под опеку! Узумаки улыбнулась, положив веточку на землю, притягивая колени к груди и обхватывая их руками.

– В деревне… м-м… Я жила в деревне, скрытой в Траве и никогда не покидала её… до того момента, как меня и пару генинов отправили в бамбуковый лес на первое наше задание: поимку собаки.
– Начала издалека девочка: ей было так легче вспоминать. Хотя ей казалось, что пусть пройдет и сотня лет, но она будет помнить момент своего освобождения так же ярко, как и сейчас.
– Я поссорилась со своими товарищами в лесу, и тогда появилась Ашшу-сенсей. Она… просто забрала меня, предложив обучение.

– И ты вот так просто бросила свою деревню?
– Удивились в один голос близнецы, так же слушающие историю Узумаки. Карин неожиданно смутилась, не думая, что её слушает кто-то кроме Кидомару.

– Д-да. Из-за шиноби моей деревни умерла моя мама… они бы и меня убили рано или поздно. Всё дело в том, что у меня и мамы была способность лечить людей, давая им себя укусить.
– Стушевавшись, тихо рассказывала красноволосая девочка, опустив голову так, чтобы волосы закрыли лицо. Она неожиданно вскрикнула, чуть подпрыгнув на месте, когда её несильно укусили за плечи. Близнецы задумчиво облизывались и рассматривали друг друга, сидя по обе стороны Карин, которую только что укусили.

– И правда лучше себя чувствую.
– Задумчиво сообщил Сакон.

– И легкость такая в теле.
– Добавил Укон. Тут выбралась из спального мешка Таюя и отвесила близнецам неплохих тумаков: за столь короткий срок девочка успела прикипеть к Карин сестринскими чувствами и не могла позволить кому-то издеваться над ней. Эта симпатия к неожиданной родственнице была своего рода спасительным якорем: никому не нужная сирота, не получающая от жизни ничего хорошего, ощущала себя лучше, понимая, что ей есть о ком заботиться.

– А ты знаешь что-нибудь про Ашшу-сенсей? Она выглядит не старше нас… - Робко напомнил о рассказе Джиробо, тоже пересевший поближе к уже затухшему окончательно костру.

– Ну-у… Ашшу-сенсей не называла своего клана, может у неё его и совсем нет. Но она тоже сбежала из своей деревне, оставив там своего друга, который тоже Узумаки.
– Улыбнулась Карин, только сейчас подумав о том, что её новой наставнице везет на представителей клана Узумаки.
– Еще знаю, что Ашшу-сенсей не совсем шиноби, а… ведьма. Она называет свои особые умения магией и обучает ею меня. А еще она говорит, что я способная ученица - Последние слова Карин произнесла с некоторой гордостью. Близнецы синхронно хмыкнули, потирая шишки. Рука у Таюи была тяжелая.

– Что, правда магия?
– Подался вперед Джиробо, глаза которого пылали интересом и немного наивностью. Узумаки кивнула и решив, что если продемонстрирует что-нибудь из того, чему научилась за столь короткий срок, ничего не будет. Подняв руки над костром, девочка стала тихо-тихо напевать, ища внутри себя и вокруг ту самую энергию, о которой говорила учитель. Судя по сопротивлению чакры внутри, Карин была на верном пути. Остывающие угольки неожиданно вспыхнули, и вот уже весело горит маленький огонек, в который Кидомару не задумываясь подбросил немного хвороста.