Подопечный Перуна

– Вот и привыкай потихоньку. Это мне только пока не надо; самовосстановливающиеся у меня. Ты же не забывай больше. А то однажды в бою останешься в неглиже.

– Ладно. Усекла.

Дальше побродили еще и в самом селе. Обошли ближайшее пастбище мелкого скота, заглянули в мельницу и уже возвращались назад, к берегу озера, как получил Гром эсемеску: "встречайте с оркестром".

– Ну, наконец-то, наш лучник прибыл. Требует торжественной встречи у ворот села.

– Пошли, встретим, - встрепенулась Мартина, и они поспешили к распахнутым воротам села.

Издали увидели эльфа, бодро шагающего по дороге к ним.

– Кого убить надо?

– весело заговорил он, как приблизился до них.

– Свору озерных кикимор и их предводителя, - пояснил Гром.
– Опять ночной бой.

– Ночной, так ночной. Какая нам разница. Ты же осветишь этих тварей. А мы с дальней дистанции по ним шарахнем.

– Ой! Совсем забыла сказать, - встрепенулась Мартина.
– Утром, после твоего ухода, Арист и меня обучил новой руне. Теперь еще одну из второго круга магии знаю. А знаете какую? Называется "огненный дождь". Страшная вещь, - бахвалялась девушка.
– Наносит по площади серьезный урон всем-всем, попавшим под нее.

– Это же здорово!
– восхитился Амитола.
– Я бывал свидетелем атаки этой магией. Правда, использовали против нас тогда. Десяток воинов пали с двух таких атак неприятеля, пока наши маги не сообразили защитный зонт раскрыть.

– Но есть и недостаток у этой руны, - предупредила Мартина эльфа.
– Она не разбирает своих-чужих. Если Гром окажется на площади, и его снесет.

– Меня не снесет, - усмехнулся Гром.
– Магией меня теперь невозможно одолеть.

– Это почему же?
– удивилась такой его самоуверенности Мартина. Да и Амитола глядел на него с не менее удивленными глазами.

Гром откинул капюшон, демонстрируя обруч на голове.

– Называется "ошейник Исчадия". Стопроцентный игнор всякой магии.

– Так он же... вижу, для обитателей Инферно вроде!
– обалдел Амитола.
– Ты не можешь носить это на голове.

Гром пожал плечами:

– Не знаю почему, но могу, как видите.

– Фэнтези!
– только и выдохнул эльф.
– Пояс их. А теперь и обруч!

– Вот и я о том же, - засмеялся Гром.
– Сам не пойму в честь чего таким стал.
– Потом махнул рукой: - Ладно. Хватит обо мне говорить. Давайте пойдем на бережок и там сварганим небольшой пикничок. Время пока есть.

У бережка немало валялись всякие коряги и деревянные обломки от деятельности местных плотников, ставивших палисад. Собрали достаточно, чтобы поддерживать костер до полуночи. Расселись вокруг сразу вспыхнувшего само собой костерка, а Гром выудил из запасов в сумке три куска мяса дичи, насадил их на прутья и вместе с остальными румянил их над огнем. Лень было сбегать в селение за солью. Решили, что от одного раза несолоного ужина от них не убудет.

Тем временем, небо неуклонно мрачнело. Проступили во тьме небосклона блеклые звездные россыпи. Выглянула, как всегда в этой игре, полная луна. Других ее фаз, по-видимому, разработчиками не предусматривалось.

Гром засек на таймере половину двенадцатого ночи, и сказал:

– Друзья. Пора продумывать тактику боя. Что предлагаете?

Амитола внимательно оглядел местность, предложил:

– Мне подойдет тот выступ у холма. До берега оттуда смогу достать.

Мартина сама тоже присмотрелась вокруг. Сначала предложила прямо отсюда и атаковать кикимор. Но доступность до нее по прямой сразу встретила отрицание такой ее боевой позиции.

– А может, на то дерево взберешься?

– показал Амитола на неподалеку растущий высокий дуб.
– Оттуда и пли по ним.

– Неплохая идея, - поддержал Гром.
– Поможем взобраться.

На том и порешили с Мартиной без ее согласия. Хотя она возмущалась избранной ей трусливой позицией.

– Ну, а я буду на самом берегу их дожидаться, - без обсуждения заявил Гром.
– На том и порешим.

Они еще некоторое время молчаливо просидели у огня.

– Интересно, что за фрукт их предводитель?
– задумчиво произнес Амитола.

– Скорее всего, нечто сильнее остальных будет. Но справимся. Не боись.
– После поднялся: - Мартина, пошли, помогу на дерево взобраться.

У дерева подтолкнули девушку на первую высокую ветвь дуба. Следом полез Гром, помочь ей выше взобраться. Устроилась она с комфортом на третьей широкой ветви, откуда хорошо просматривался берег.

Когда Гром слез, увидел, что Амитола уже взобрался на свою высотку. От него подальше, с верхушек палисада торчали головы десятка сельских мужиков с самодельными луками. Видать, решили подстраховаться на случай погибели основной ударной силы.

Гром кликнул на "сияние". Вокруг него шагов на двадцать залило бледным светом. И он пошел в сторону берега озера.

Черная водная гладь отражала звезды и высоко взобравшуюся по небосводу бледную луну. Полночь уже наступила.

Гром выхватил Лед и Пламень, стал у кромки воды, внимательно вглядываясь в черный омут.

Время шло медленно. Пока ничего подозрительного не происходило.

Как вдруг Гром встрепенулся; вдали, в глубине воды замелькали красные черточки. Они постоянно покачивались из стороны в сторону, но все вместе дружно приближались к нему. Потом на поверхности воды показались первые головы страхолюдин. Гром понял, что те черточки под водой - это были их индикация над головами, ярко видные во мраке ночи. Он даже различил у самых первых появившихся: "тарвирийская кикимора 800/800".

А головы волна за волной все продолжали вылезать из глади озера. И все направлялись в сторону Грома.

Пора было серьезно готовиться к большому бою. Вошел в опциях в свои параметры, кликнул на "берсерк". Сразу облился изнутри невероятной лютой ненавистью к этим пародийно уродливым существам. Отступил на несколько шагов, чтобы дать возможность большему числу этих тварей выбраться на сушу.

Первые, целиком оказавшиеся вне воды, вызывали своими телесами - длинными обвисшими грудями и кривыми ногами - тошнотный позыв. А те уже тянули корявые костлявые ручища, вооруженные черными когтями, в его сторону. И вдруг неожидаемо резво побежали на него в атаку.

Десятка ловкости и прочная броня, конечно, не дали тем возможность сразу же вцепиться в живую плоть, пробив синие чешуи кольчуги. Зато первые ряды агрессорок оказались в зоне дикой пляски запылавших клинков, кто сгорая заживо, кто надолго обледенев, а кто и то и другое сразу вместе.

Над головой раздался грохот и яркие, как напалм, капли полились на всю кутерьму вокруг Грома, обливая и его самого с головы до ног жидкими огненными брызгами. Он-то ничего не почувствовал под своей инфернальной защитой, но кикиморы вокруг него корчились, разваливались обгорелыми под ноги. Тут же пошла вторая волна, самоотверженно заступая в вакантные уже места.