Подопытный некромант
Шрифт:
– Прочитал, – сказал я Саволу. – А предел какой?
– Там не написано? – осведомился кот.
– Не написано, – ответил я.
– Вот и сделай вывод, – вздохнул кот и вновь прикрыл глаза.
Ага. Значит, нет предела. Понятно…
Теперь посмотрим, что за особенность я получил.
Испитый – огромная кровопотеря причинила непоправимый ущерб твоему организму, но взамен ты получил награду за стойкость. –1 к Ловкости; +1 к Телосложению
Как там говорил Савол? Особенности необязательно положительны. Но тут
– Кстати, Алексей, – вдруг заговорил Савол. – Что насчёт накопителей?
– А что с ними не так? – удивился я.
– Делить будем? – спросил кот.
– Ты что-то сделал, чтобы мы их получили? – задал я логичный вопрос.
– Но мне нужно минимум несколько накопителей! – взмолился Савол.
– Поговорим об этом завтра, – вздохнул я.
На небе сияла Оранжевая Луна, причём уже вторую ночь. Значит, через пять ночей наступит время Красной Луны и, соответственно, очередного подъёма чудом уцелевших тел.
Вообще, Серые земли большие, поэтому нетронутых мертвецов остаётся гораздо больше, чем может показаться. Даже падальщики не могут быть в нескольких местах одновременно. Поэтому стихийные мертвецы – это извечная проблема.
– Безопасно ли спать сейчас? – спросил я у кота.
– Безопасно, – ответил Савол.
Видимо, он что-то знал. Я постелил шерстяное одеяло на песок, лёг на него и укрылся вторым одеялом. Это коту пофиг, ему любой рюкзак сойдёт, а мне желательно спать мягко и тепло.
Ночью вновь снился кошмар.
На этот раз я работал в морге бюро судебно-медицинской экспертизы. Руки и ноги на месте, ничего не сломано и я живой. В секционном халате, в глянцевом фартуке, с полиуретановым щитком на лице, в толстых резиновых перчатках. Препарирую очередного мотоциклиста-неудачника. Курить нельзя, но очень хочется. Уже поздний вечер, работать совершенно нет желания, только мысли – поскорее бы в общагу, поскорее завалиться спать. Завтра семинарские занятия…
– Душной, пойди, проверь холодильник, – дал мне распоряжение Пал Петрович. – Там какой-то шум. Непорядок.
Я отложил малый секционный нож, коим отделял кожу вокруг арматуры, на которую нанизал себя бедолага-мотоциклист. Снял перчатки, развязал фартук, положил его на пустой прозекторский стол. Так нельзя, но мне сейчас глубоко насрать. Всё равно в конце мыть рабочее место, пройдусь по нему из шланга дополнительно – и хрен с ним.
О! Сейчас проверю холодильник и заодно выйду, покурю! Так и поступим.
Вышел из секционного зала в широкий коридор и пошёл к холодильным помещениям для приёма тел. Ох, сука, там же лампа перегорела пару часов назад.
Разворачиваюсь и иду в комнату для отдыха персонала, она напротив кабинета Пал Петровича. Захожу в рекреацию, тихо работает телевизор, перед которым на диване похрапывает Сан Диныч, штатный патологоанатом. Жывой лигэнда, кагда я вырасту, я стану таким как он!
Нет, серьёзно, как закончу ординатуру, стану штатным патологоанатомом где-нибудь в районе, недалеко от города, а уже оттуда можно будет через энное количество лет попробовать
прорваться обратно во Владик. Пытаться зацепиться во Владике сразу после получения диплома – это не объяснимая попытка подвинуть старичков, а форменное залупание на старших! Вот когда они все постареют, начнут потихоньку сдавать позиции…В бытовке взял фонарик, лежащий в шкафчике на случай ЧП, и направил свои стопы в холодильник.
Там у нас трупы лежат, те, что оставили на завтра. Если мне не изменяет память, один «шпагоглотатель», то есть суицидник, проглотивший бритвы. Редкое явление, но случается. Один криминал, якобы случайно пристрелили мужика из карабина «Сайга-12К» на охоте. Ещё одна мутная баба, которую покусали собаки или типа того, а затем она кинулась на ментов. Один из ментов был покусан ею, а потом её пристрелили. Минут тридцать назад привезли, я только к мотоциклисту приступал. Кусать ментов – тоже криминал, если подумать…
Что может шуметь в холодильном помещении для приёма клиентов? Слышал я байку от местных, что, однажды, санитар забыл закрыть серию дверей и в холодильник проникла псина-людоед. И начала жрать бренные тела наших добропорядочных клиентов. Брехня, конечно. Причём нарочито нереальная и экспрессивно-жуткая, чтобы попугать наивных студентов…
Вошёл в холодильник, посветил на датчик температуры: +2 °C, нормально.
Освещаю всё пространство. Все на мест… Ой-ой. Простыня на полу, пустая тележка… Неужели возвращенец?
– Пал Петрович! – громко позвал я. – У нас нештатка!
Нет, я знаю, что последнее, что хочет услышать случайно оказавшийся на тележке в морге человек: «У нас нештатка!», но, тем не менее, это ведь самая настоящая нештатка.
– Пал Петрович! – позвал я ещё раз, одновременно переводя луч фонаря на другие тележки.
А затем краем глаза я уловил резкое движение, сиплый хрип и в шее возникла ослепительная боль.
– А-а-а-а, блядь!!! – откинул я шерстяное одеяло и резко сел. – Ф-у-у-ух! Сон! Сука, это сон!
– Чего орёшь? – недовольно спросил меня Савол.
– Кошмар, блядь, очень реалистичный приснился… – признался я.
– А, несбывшееся будущее… – понимающе хмыкнул кот.
– Не понял сейчас, – посмотрел я на него.
– Это злые шутки от мёртвой ноосферы, – объяснил Савол. – Когда ты оказываешься в этом мире, за тобой тянется этакий шлейф из твоей нереализованности в родном мире. И мёртвая ноосфера этого мира оперирует этим шлейфом нереализованности так, как пожелает. И желает она обычно, чтобы ты испытал максимум негатива. Опционально – чтобы ты при этом конкретно так обосрался.
– А нахрена ей это? – спросил я недоуменно.
– Смерть, так или иначе, связана с негативом, – ответил кот сонно. – Составная часть некроэнергии – это негативные эмоции. Больше некроэнергии – сильнее мёртвая ноосфера. И пусть ты испустишь мизер негатива, ты ведь песчинка на фоне планетарной ноосферы, но таких как ты много. Шерстинка за шерстинкой – шерсти клубок.
– Понятно, – вздохнул я. – Я ведь на секунду поверил, что это всё настоящее…
– Вполне могло стать, останься ты в родном мире, – ответил Савол.