Подпольный Алхимик

Филип страшно обрадовался, до того обрадовался, что даже в сердцах обнял меня и губы то и дело в широченной улыбке растягивал. Бирла тоже обрадовалась и непрестанно причитала. Филип велел ей пир закатить по такому радостному поводу. Бирла тут же убежала на кухню — варить, жарить, тушить и печь полтора десятка блюд. Акке, кажется, тоже искренне порадовался за меня. А вот Астра… Я, глядя на нее, по правде сказать, чутка испугался — как бы сердце у бедняжки не разорвалось от обиды и злости. Выкуси, стерва!

Филип тут же поднял вопрос о моем обучении в магической академии. Тут уж я едва сдержался, чтобы не завыть. Мне четыре десятка лет! Вы рехнулись?! Меня — величайшего алхимика Джамалона! — в школу для малолеток запихивать?! Не бывать этому! А кто вашей нищей семейке состояние сколачивать будет, пока я буду штаны просиживать за идиотскими уроками, на которых меня все равно уже ничему не научат, скорее, даже наоборот?

* * *

Бирла порхала по кухне, готовя предстоящий в мою честь пир, а мы все с нетерпением ждали возвращения Филипа от Нильсонов.

Наконец дождались.

— Ну что? — кинулась к нему Астра.

— Викар Нильсон был в бешенстве.

Я уже знал, что главу их рода так зовут.

— Но мы выплатили им долг! — ахнула Астра.

— С этим порядок. Ему не понравилась наша самодеятельность.

— А дышать нам без его позволения не запрещается случаем? — спросил я. — Насколько я понимаю, мы не их рабы, а всего лишь подчиненные. И то нелегально.

— Вот именно. Ему не понравилось, что его подчиненные продавали алкоголь вне их ведома, без согласования с ними… ну и прочее в таком духе. Удивительно еще, как они раньше не прознали про это от кого-то из клиентов.

— Вы сошлись на чем-то? — спросила Астра.

— Викар категорически против «кирпичей». Сказал, что полиция от них, наконец, отстала, и скоро возобновятся поставки алкоголя в прежнем виде. Велел и думать забыть о «кирпичах», иначе…

— Что? — Астра вся вытянулась в струнку от напряжения.

— Перекроют нам кислород, — угрюмо закончил Филип.

От его былой радости из-за моего дара не осталось и следа.

— Расслабьтесь вы немного, — решил я их подбодрить, — мы что-нибудь придумаем. А пока пойдемте есть, у меня уже желудок в узел связался от голода.

Бирла постаралась на славу. Ужин был отменным! Я едва сдержался, чтобы пальцы не облизать после еды — настолько все было вкусным и сочным.

Насытившись и поблагодарив Бирлу, я пожелал всем спокойной ночи и отправился в свою комнату.

Засыпать было и радостно, и тревожно одновременно. Мы избавились от долга Нильсонам — это замечательное событие. Мы все еще под их каблуком — это отвратительно. Надо скорее избавляться от них (не буквально, конечно) и строить свой бизнес. Только вот как быть с виноградом? Вообще-то у меня пролетела в голове мысль еще во время разговора с Босстромом… Ладно, обдумаю это завтра — на свежую голову. А пока — спать.

* * *

Ночью я проснулся оттого, что стал задыхаться. Я не мог вдохнуть. Судорожно глотая ртом воздух, я попытался успокоиться. Паника лишь усугубит состояние.

Пару минут спустя отпустило. Но что же это было?

Уже в следующую минуту я бежал в свою ванную. Меня вырвало сгустками крови.

Что за нахрен?!

Спустя минут десять мое горло вновь схватило удушье. Пара минут — прошло.

Неужели…

Я схватил смартфон и отыскал в списке контактов номер Эйвы.

— Алло? — сонно пробормотала она спустя минуту.

— Эйва, прости, что поздно… — с трудом выговорил я. — Можешь срочно привезти мне одно растение? Меня отравили.

Глава 8

— Ну как ты? — обеспокоенно спросила у меня Эйва, сидевшая в изножье моей постели.

— Видал и получше времена, но не помер — и на том спасибо, — через силу улыбнулся я. — Тебе спасибо.

— Да ну что ты…

Я обратил внимание, что сегодня она прицепила родовую брошь на платье — в виде дерева с серебряным стволом и кроной из множества маленьких изумрудов.

— Спасибо, Эйва! — настойчиво повторил я, протягивая ей руку. Она подсела поближе и взяла ее в свои теплые ладони. — Если бы не ты — вот без преувеличения и излишнего драматизма говорю — я уже трупом коченел бы. Уж поверь мне, я знаю.

— Но откуда? — тихо спросила она. — Почему ты решил, что тебя отравили?

— Поверь мне — я знаю это. Я… как бы это сказать… неплохо разбираюсь в ядах.

— И, разумеется, мне не стоит этому удивляться, — вздохнула она.

— Просто поверь мне.

— Я верю. Просто это… в голове не укладывается.

— Отчего же? Разве интриги — не неотъемлемая часть высшего света? — криво ухмыльнулся я.

То, что я поделился правдой с Эйвой — моя первая масштабная ошибка в этом мире. Просчитался. Лоханулся, облажался, как еще выражаются в этом мире. То ли разум мой деградирует, то ли гормоны юного тела в мозг ударили после знакомства с этой девушкой. С очень и очень милой девушкой. Это не оправдывает меня, но пути назад нет. Сказал и сказал: мое чутье может ошибаться, но я не вижу угрозы в Эйве. А еще она спасла мне жизнь.

— Спасибо, что примчалась так скоро.

— Да я готова была в пижаме сорваться из дома, так ты меня напугал. — Она смущенно опустила взгляд. Успел заметить вспыхнувшие щеки. — Хорошо, что дома у нас обширный запас самых разнообразных лекарств. Нашлось вот и это, в составе которого трава, которую ты просил.

— Да, мне повезло, что из этой травы делают лекарство.

— В противном случае я бы помчалась за ней туда… помнишь, мы были в домике?

— Помню… только я бы уже не дождался тебя, Эйва.

— Откуда ты знаешь?

— Я же сказал, что немножко знаток ядов.

— Немножко.

— Самую капельку.

— Неплохо держишься для того, кто недавно был при смерти.

— Твое присутствие исцеляюще. — Вот я уже опустился до дешевых комплиментов. Ох, что с мужиками делает симпатичная женская мордашка…

— Меня впустила женщина… полненькая такая.

— Ее зовут Бирла.

— Она из слуг?

— Она больше, чем служанка. Почти член семьи, — ответил я, отчего-то внутренне поморщившись оттого, что Эйва так небрежно говорит про Бирлу.