Подружка невесты или... ветеринара вызывали?

Многозначительно улыбнувшись, я придвинулась ближе к Нарзурту, обаятельно тому улыбнувшись. Отсылка на приятное общение, была камнем в огород главы безопасности. Ведь с ним невозможно было разговаривать, так как он только и делал, что раздавал приказы, морально напрягал, а еще портил настроение всем своим видом.

Вот и сейчас все повторялось, как с врачом. Мой охранник, из приятного собеседника, при виде своего шефа, превратился в холодное изваяние, застывшее памятником самому себе. Кемдигин же, вместо того, чтобы удовлетвориться моим ответом и пойти по своим делам, пришел в бешенство.

— Идите к себе, с вами я завтра поговорю, о том, как вы должны себя вести, пока находитесь под моей ответственностью.

По тому, с кем он собирается сейчас разговаривать и на ком собирается срывать свою ярость, я поняла по горящему взгляду огнедышащего дракона, бросаемому на выбранную им на растерзание жертву. Вот только я не собиралась ни убегать, ни прятаться. Сейчас я готова была принять бой, переведя весь огонь на себя.

— А что не так с моим поведением? — получилось именно так, как я и задумала. Кемдигин оторвал свой тяжелый, давящий взгляд от моего охранника и перевел его на меня. Неожиданно я поняла, что в отличие от Нарзурта, гораздо легче воспринимаю попытку морального прессинга со стороны главы охраны. Лоб моего сегодняшнего добровольного экскурсовода, уже блестел от выступившего пота, да и его напряженная фигура говорила, насколько ему тяжело. Мне же, скорее было неприятно. Поэтому я смело бросила вызов зарвавшемуся деспоту, возомнившему себя властелином Ниара. — Насколько я помню, прогулка до утра Нины и Адикари у вас не вызвала той волны недовольства, как моя. И не только этой пары, но еще и, как минимум, двух других. Даже, наоборот, вы мне сказали, что все так и должно быть. Так какие могут быть претензии ко мне? Тем более, что в отличие от некоторых девушек, я абсолютно свободна от каких-либо обязательств. Да и вернулась я не утром, а чуть за полночь. Можно сказать, еще детское время. И, в честь чего тогда эта дискриминация по непонятно какому признаку?

Берозай молчал, недовольно поджав губы. Вот то-то же. Нечего мне здесь устраивать допрос с пристрастием.

— Ну что же, смотрю вам нечего мне сказать, а раз так, то считаю этот разговор законченным и не вижу смысла к нему возвращаться, ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю, — развернувшись я уже открыла дверь в свою комнату, когда вдруг сообразила, что несмотря на поздний час, Кемдигин не только не спит, но еще и меня дожидается. — И да, в следующий раз меня ждать не надо. Не стоит мне портить хороший вечер, ну … или ночь. Там уж как карта ляжет.

Я даже не стала оборачиваться, чтобы заценить, какой эффект произвели на главу безопасности мои слова. Мне хватило и его ошеломленного молчания. При этом мне все же хотелось надеяться, что когда я в следующий раз не явлюсь в особняк к вечеру, меня не сразу бросятся искать.

Довольная собой, я отправилась спать.

19

Проснулась я в полдень, благополучно проспав завтрак. Хорошо, что хоть не обед. Быстро умывшись и приведя себя в порядок, вышла в коридор, где меня ждала первая за сегодня неприятность. Уже тогда надо было задуматься над тем, чтобы остаться у себя в комнатах. Но тут как в той пословице, знала бы где упадешь, подстелила бы подушку.

Замерев, я удивленно уставилась на незнакомого мужчину, подпирающего с небрежным видом мою дверь. Не удержавшись, тут же задала взволновавший меня вопрос. Ведь я точно помню наш разговор с Нарзуртом. Вчера, когда парень обещал мне показать еще парочку местных чудес природы, то сообщил, что сегодня до вечера он еще дежурит, а вот завтра у него выходной. Вот в свой выходной он и проведет для меня еще одну экскурсию.

— Здравствуйте. А где Нарзурт?

Нет, я, конечно же, не против новых знакомств, но как-то так вышло, что неожиданная смена охранника немного сбила меня с ритма. Да и, честно говоря, я уже настроилась сегодняшний день провести в приятной компании знакомого мне ниарца. А тут такой облом.

— Его отослали.

Услышав короткий ответ, я растерянно нахмурилась. Хотелось бы больше конкретики.

— Что значит отослали? Почему и когда он вернется?

Простояв с минуту и так и не дождавшись ответа, решила подружиться и с этим охранником, пойдя по проторенной дорожке. Мало ли, вдруг он так же окажется отличным парнем и хорошим собеседником.

— Мне зовут Дашей, а тебя?

Моя протянутая ладошка так и осталась нетронутой. Холодный взгляд охранника, задержавшись на мгновение на моей руке, вернулся к изучению пространства за моей спиной. Такое ощущение, что там было что-то очень интересное. Не понимая, что здесь сейчас происходит и, чем я так не нравлюсь этому человеку, я уронила руку вдоль тела, поинтересовавшись.

— Я тебя чем-то обидела?

Холодный взгляд мужчины переместился на мое лицо. Не знаю что он там увидел, но для меня было уже хорошо то, что хоть на последний вопрос, охранник решил ответить.

— Нет. Лично к вам это не имеет никакого отношения. У меня просто приказ, не переходить на личное общение и вести с вами разговор, только в случае крайней необходимости.

После этого объяснения я поняла, кого именно мне стоит поблагодарить за происходящее и почему приставленный ко мне соглядатай не хочет общаться. Вот же гад! Нет, не охранник, а тот кто его ко мне приставил. И что я ему такого сделала, что он решил мне конкретно так кровь попортить? Поняв, что вести дальнейший диалог просто не имеет смысла, так как мне больше ничего не скажут, я направилась в столовую. Сейчас там никого не было. Все же до обеда был еще час. Еды, как таковой, тоже не было. Хорошо хоть оставили на отдельном столике сок, хлеб и запеченное мясо с фруктами.

Перекусив немного, я поспешила к Нинке. В этот раз решила не врываться, а вежливо постучать. Мало ли что сейчас в ее номере происходит и кто там у нее в гостях. Дверь открыла подруга собственной персоной.

— Заходи.

Распахнув дверь, Нинка пригласила меня войти к себе, вот только я не спешила переступать порог.

— Ты одна?

— Да. Заходи давай. Нам надо поговорить.

Насчет последнего я была полностью согласна. Окинув быстрым взглядом наперсницу по детским шалостям, моментально отметила ее собранный вид. Неужели воздействие закончилось? Хотелось бы надеяться на это.

— Как дела? Как ты себя чувствуешь?

— Отлично. А ты где вчера была? Я к тебе заходила.

— Гуляла.

Недовольно буркнув ответ (все же еще было свежо воспоминание, почему ушла одна), я упала в ближайшее кресло.

— А меня почему не позвала?

Задавая вопрос, Нинка, своей походкой от бедра, которую увидев, ни один мужик больше не забудет, направилась к бару, наполнив нам стаканы каким-то соком.

— Так ты же с этим была, как его, — я помнила имя, но принципиально не хотела его называть, — короче, неважно. Вот и пришлось развлекать себя самостоятельно.

— Ну же, не обижайся, Даш, — подав мне заполненный апельсиновым соком стакан, подруга села на подлокотник моего кресла. — Ты меня поймешь, когда сама влюбишься.

Моя надежда, что воздействие на сознание подруги закончилась, завяла так и не успев зацвести буйным цветом. Но я все равно попыталась достучаться до сознания новообращенной невесты.

— Любовь ли это, Нин? Не кажется ли тебе, что события как-то слишком быстро развиваются? Вы же не знаете друг друга. Повстречались бы немного, пригляделись бы к друг дружке, а то, еще лучше, пожили бы вместе. И только после этого думали о свадьбе.

— Знаешь, Даш, — подруга посмотрела на меня счастливыми глазами, — а я ведь о таком всегда и мечтала. Так чтобы раз и на всю жизнь, увидеть и полюбить с первого взгляда всем сердцем. Оно же как в жизни бывает. Помнишь Юльку? Она четыре года жила со своим. Он ей все время песни пел про то, что любит, что им для счастья не нужна отметка в ай-ди паспорте, что это никак не повлияет на их совместные чувства, что им и так хорошо, зачем тогда что-то менять. Помнишь же? — а что тут сказать, помню. Поэтому просто кивнула в знак согласия, — и чем все в результате закончилось? В один прекрасный день он встретил другую, и уже спустя месяц они расписались. А Юлька дома слезы еще полгода лила и в жизни разочаровалась. Хорошо хоть детей не нарожали.