Подселенцы

— Мне нужно к Стефе, — виновато сказала Адель, махнув рукой куда-то в сторону.

— И мне нужно… — Алекс забыл, куда ему нужно, рассеяно махнув в другую сторону. — Но мы встретимся сегодня на празднике?

— Обязательно, — выдохнула девушка очаровано.

Алекс ушел, и Адель поспешила к подруге. Прежде чем открыть дверь, она помотала головой, как бы рассеивая этот туман неожиданно снизошедшего на нее счастья. Войдя на кухню, девушка сначала не заметила Стефу, только женщину, суетящуюся между противнями с печеньем. Ее подруга же сидела на полу прямо за самой дверью. Слезы на ее щеках уже почти успели высохнуть. Адель закрыла дверь и опустилась на пол рядом с ней.

— Он ушел, — сказала она тихо, чтобы не отвлекать кондитершу.

— Может быть он не виноват, — вдруг произнесла Стефания, глядя куда-то в потолок.

— Не виноват в том, что ударил тебя в лицо, спихнул с лестницы? — Об этом подруга написала в своем последнем письме Адель. До этого были десятки длинных радужных писем, искрящихся радостью и любовью. Именно из-за этого письма Адель пришла в голову мысль вернуться в Эревну. Стефании она конечно об этом не говорила.

— А я потом напала на тебя, — девушка повернула голову и посмотрела на подругу в упор.

— Ну ты же была не в себе, — возразила Адель, перейдя на совсем уж тихий шепот и испуганно оглядываясь на кондитершу. Хотя та стояла в другом конце комнаты и, пританцовывая за работой, слушала что-то через наушники.

— А может, и он был не в себе? — продолжила свою мысль Стефания.

— То есть? — спросила Адель, и тут же поняла, что та имеет в виду. — А это произошло…

— Примерно месяц назад. Вполне возможно, что в прошлое полнолуние, — проговорила Стефа печально.

***

Терренс сидел в задней части автобуса и читал на планшете блог какого-то кретина. Статья была раздутой, и при этом не содержала ни единой новой мысли, однако он прочел ее до конца, по-мазохистски смакуя наиболее раздражающие пассажи. Подобные занятия он считал полезными. Они подогревали и одновременно оправдывали его злость на людей, которую Терренс чувствовал сейчас особенно остро, двигаясь в этом душном вонючем ведре в направлении города, который сам по себе вызывал у него ненависть и тошноту. Каждый ухаб на дороге отдавался сильнейшей болью в раненной ноге, от которой одна тварь, на данный момент уже мертвая, отхватила приличный кусок мяса. И это ранение было всего лишь крайним в череде его мук. Из-за них Терренс чувствовал себя стариком, да и выглядел как старик, отдав всего себя борьбе с нечистью, которую недалекий автор тупого блога додумался назвать "великой новой расой". Тупорылая свинья, повизгивающая от ужаса и восторга, приклоняющаяся перед мощью невиданного зла, при этом отсиживаясь на безопасном от него расстоянии за спинами настоящих борцов. Терренс посмотрел на людей вокруг, которые по большей части дремали или тоже что-то читали. Есть ли среди них кто-нибудь из этих уродов прямо сейчас? Вряд ли. Им то, конечно, нет нужды трястись в жалком автобусе. Эти твари пребывают в Эревну на собственных дорогих авто, хотя было же, было благословенное время, когда им приходилось скрывать свою темную сущность и жить в лачугах и грязи, подальше от нормальных людей. Как же так вышло, что, не смотря на всю проделанную работу, эти гады размножаются как крысы и не боятся больше выходить на свет?

Выбравшись из автобуса на своей остановке, он покрепче ухватился за набалдашник трости и поковылял вперед.

— Терренс!

Он обернулся. Возле сияющего на солнце красного автомобиля стояла молодая женщина. Он не сразу узнал ее, хотя в последний раз они виделись не так давно, где-то с месяц назад, когда она неожиданно нагрянула к нему в гости, каким-то образом отследив его перемещения по свету. И не смотря на то, что произошло между ними в тот день, ее нынешняя внешность ему совершенно не запомнилась. Он четко помнил ее другой, такой, какой она была много лет назад — несчастный запуганный подросток, нескладный и неухоженный. Тогда не по своей воле, но по обстоятельствам рождения она вся находилась во власти того самого зла, борьбе с которым он посвятил всю свою жизнь. Возможно поэтому, ее образ каким-то извращенным образом переплелся с воспоминаниями о его жене, из-за которой он и вступил на свой нынешний путь.

Мысли о жене-покойнице он с отвращением отогнал прочь, с неудовольствием рассматривая улыбающуюся Регину. Ее красота и уверенность ослепляли. Хотя возможно так просто удачно падал свет. Терренс почувствовал себя еще хуже, чем раньше, и начал шарить по карманам в поисках пузырька с таблетками.

— Почему вы не предупредили, что собираетесь приехать? — спросила Регина с укором. — Я бы подвезла вас от станции.

— Как ты узнала? — Терренс так и стоял на тротуаре, не спеша подходить к ней.

— Мои люди заметили вас на одной из остановок.

— Что это еще за твои люди? — сварливо уточнил мужчина.

— А вы не знали? Я и сама присоединилась к Истоку и уже давно занимаю в нем не самую последнюю должность.

— Тогда почему… — он все-таки подошел к ней и стал говорить тише. — Почему ты умоляла меня приехать в Эревну?

— Я не умоляла, — возразила Регина. — Но я считаю, что вы должны быть здесь сейчас.

— Из-за нового проекта мэра? Клуба для зараженных? Как там его назвали? Санаторий? Ерунда. Такие заведения только помогают держать зверей в поле зрения.

— То есть вы за? — удивилась женщина.

— Я не против, — Терренс обошел машину и попытался забраться на пассажирское сидение. — Не помогай мне! — Рявкнул он, когда Регина дернулась в его сторону. — Сам справлюсь. Смерть того тупицы, о которой ты сообщила мне утром, меня тоже не трогает.

— Тогда почему вы все-таки приехали?

— Из-за Рика.

— Вы думаете, он начнет…, - Регина села рядом с ним и захлопнула за собой дверь, — говорить?

— Не посмеет. Слишком дорого ему это обойдется. Нет. Я догадываюсь, зачем он сюда вернулся и вот это-то меня и беспокоит.

— О чем вы?

— Пока тебе знать не нужно, но наблюдай за ним и докладывай мне, поняла?

— Поняла, — ледяным тоном подтвердила Регина и вывела машину на дорогу.

К тому времени как на улице окончательно стемнело, основная масса горожан уже успела переместиться на подготовленное для празднования поле между шоссе и лесом. Музыка грохотала вовсю, ее было слышно даже на противоположной стороне города, в ново отстроенном квартале из двух рядов двухэтажных коттеджей с подъездной дорожкой и газоном спереди дома и небольшим огороженным двором позади. Марк и Анжелина сидели под окном одного из этих коттеджей, укрывшись за низкой живой изгородью. Внутри все еще горел свет, и было слышно, как жена что-то кричит мужу из другой комнаты.

— Обрати внимание — напротив нас стоит абсолютно такой же дом, — проворчал Марк, которого достало длительное и возможно бессмысленное ожидание. Судя по крикам, хозяева вроде как и собирались пойти на праздник, но собирались так долго, что в любой момент могли передумать.

— Мне нужен именно этот дом, — проговорила Анжелина твердо. Она ближе подтянула к себе большую набитую до отказа сумку-мешок и вытянула оттуда два помятых скрепленных друг с другом листа бумаги. Марк взял листы и подставил их под падающий из окна свет. Это была распечатка старой газетной статьи. На плохого качества черно-белой фотографии трудно было что-то разобрать. — Почти тринадцать лет назад в этом доме произошел взрыв газа, в результате погибло девять человек, — прошептала девушка.

Марк пробежал статью глазами и протянул обратно.

— Ты же понимаешь, что это не тот самый дом? Тот дом тогда же и снесли, а позже и всю улицу. Всем этим коттеджам еще и полугода нет.

— Да какая разница, — отмахнулась Анжелина. — Главное, что люди погибли на этом самом месте.

Кролик, до сих пор тихо сидевший в проволочной клетке между ними, резко дернулся, заставив обоих вздрогнуть.

— Все равно, зачем мы сидим сторожим этих двух олухов, когда из-за праздника почти весь город в нашем распоряжении? Достаточно выбрать дом постарше, и наверняка там кто-нибудь да помер.