Подумаешь, попал

На платформе среди суетящихся военных, показались двое, один штатский в дорогом бежевом костюме, и начальник станции.

– Это ты, Сидор Констанинович правильно сделал, что военный эшелон вне очереди

Пустил, говорил гражданский, им быстрей нашего надо, да и смотри, сколько платформ

и вагонов освобождается, сюда и будем грузиться, а то тех, что нам выделили не хватало.

Я обернулся к проходящим, в этот раз мой комбинезон был расстёгнут, так что видна была гимнастерка, на которой блестела звезда героя. Начальник станции, шарахнулся в сторону.

– Ты чего? – спросил гражданский. Увидев меня, он приподнял шляпу, поздоровался.

Что то сказал, но я не расслышал, очередная 34, с ревом съехала с платформы, я поспешил к ней. Нам снова повезло, над рощей, где разместился наш батальон, в сторону станции пронеслось с десяток юнкерсов. Мой механик водитель, хотел было крикнуть воздух, но я одернул его показав кулак. Через некоторое время, раздался грохот от разрывов и стали видны дымы пожаров, станция горела.

Меж тем вечерело, стал накрапывать дождь. Появился командир роты, и позвал к себе командиров машин.

– Через час выступаем, – сообщил он. – Сразу после ужина, экипажам проверить исправность машин, чтоб во время марша отставаний не было.

– Все, занимайтесь.

Своим ходом, мы двинулись к Белгороду. А дождь не прекращал лить, наоборот усилился, осень брала свое. Я с тревогой подумал о наших автомашинах, те шли следом по уже разбитой дороге.

Не чего прорвемся, чай немчуре тоже не слаще приходится, ворчал мой мех – вод.

Наша 34 была радиофицирована, что облегчало переговоры . В конце, концов уже поздней ночью, въехав в какой то поселок, мы остановились. Послышалась команда, глушить моторы.

Максим , мой мех – вод высказался.

– Половина заправки, ушло на переход.

Я в свою очередь, молча похвалил себя за то, что мое рацпредложение поддержал

командир батальона, и сзади за башней к танкам, прикрепили по бочке с топливом.

– Командирам рот и взводов, прибыть к комбригу.

Послышалось в шлемофоне. Я отстегнул провод от него, и нехотя вылез из башни.

Темно, дождь все не прекращался, я поежился и спрыгнув с машины направился туда,

где кто то, усилено махал фонариком. Мы набились в дом, вероятно бывшим сельским клубом, там какой то полковник склонившись над столом, что то доказывал нашим командирам.

– Дробить бригаду, не дам, – произнес Романцев.

– Да вы поймите, – полковник выходил из себя. У нас почти нет артиллерии, чем отражать танковые атаки противника, а тут вы, неужели нельзя придать каждой роте, хотя бы по танку. Романцев, взглянул на карту и сказал.

– Из всей бригады у меня, здесь всего лишь танковый батальон, остальные части,

где то на подходе, я смотрю у вас тут нет сплошной обороны, каковы вероятные направления ударов противника, и где он сейчас находится?

Полковник пожал плечами.

– Вы что, не знаете обстановку?

– Высланная на разведку группа, на автомашине до сих пор не вернулась, дороги наполнены беженцами и отступающими частями, – вмешался какой то майор.

И тут же добавил. – По последним полученным данным, это было еще днем, мотоциклисты противника, были замечены в тридцати километров от нас.

– Что у вас с соседями? – спросил Романцев. Полковник, зло бросил карандаш на стол.

– Я с одним из своих полков, связь потерял, а вы в этой каше о соседях спрашиваете,

уже третьего курьера посылаю, последний приказ из штаба армии, закрепиться и держаться.

– Понятно. Комбриг оглянулся, и посмотрел на нас. Заметив меня, окликнул.

– Капитан Кропоткин?

– Я.

– Подойдите сюда. Он указал на карту. Полковник, очевидно командир пехотной дивизии,

неохотно подвинулся.

– Возьмете свой взвод, и выдвигайтесь в этом направлении. Он показал на карте деревушку,

со смешным названием Сердитое.

– Как у вас рация?

– Вроде нормальная.

– Сможете связаться с нами? – В общем я думаю, к разведке боем, вам не привыкать.

– Действуйте!

– Есть.

Я вышел . Дождь вроде начал затихать , но дороги то размыты .

Впрочем чего это, танки грязи не боятся. Отдал приказ дозаправиться.

Начал давать вводные командирам танков, младшему лейтенанту Горошко и старшему сержанту Поплывцу. Пустые бочки, были скинуты и мы обходя нашу колонну, двинулись из села.

Проехать надо было километров двадцать, ох и дались они нам, не смотря на ночь, как только мы выскочили на большак, чуть не увязли, нет не в грязи.

По дороге шли люди, ехали запряженные лошадьми телеги, отчаянно сигналя,

прорывались груженые чем то машины. По обочинам валялся брошенный хлам, местами автомобили с раскрытыми дверьми. Кое где виднелись костерки, которые уставшие люди, несмотря на прошедший дождь, умудрились развести. И этот людской поток,. был перемешан, гражданские, военные. Пришлось свернуть в поле, в ночи, не подавив людей передвигаться было бесполезно. Хорошо, что вскоре мы выбрались на проселочную дорогу, и заляпанные грязью машины пошли быстрее. Направление было подходящим, определил по компасу. Максим, вдруг резко затормозил. Танк дернувшись, остановился.

– Ты чего? Я резво пару раз, включил и выключил задние габариты, сигнал остановки.

Шедшая за нами, на оговоренном расстоянии машина, успела остановиться.

– Кажись я кого то, чуть не сбил, – сказал мех вод.

Я завертел башней, вглядываясь в темноту. Показалась какое то движения, и появившиеся человеческая фигура, замахала рукой.

– Держи на мушке, приказал я стрелку и откинув люк, высунулся из танка.

– Кто такие? Я посветил фонариком и заметил несколько человек.

– Я же говорил, что свои. Послышался, чей то знакомый голос.

– Я по шуму мотора, враз определю, что это 34 едет – значит свои.

– Свои разные бывают, пора бы это знать Грищенко.

Проговорил я, вылез из башни и присел на крыло.

– Командир, ты? – удивлено воскликнул Степан.

– Я Грищенко я, а кто еще, по ночам на танке разъезжать будет?

Рядом со Степаном возник еще один знакомый боец.

– Иван –охотник! Радостно воскликнул я.

– Здорова командир. Он протянул мне руку.