Подвиг «Алмаза»

Петлюровец выпалил:

— Это потому, что наши вожди никак не договорятся с вашими в центре.

— Но почему же они легко договорились с Калединым, а договориться с рабочими Петрограда не хотят?

Националист в замешательстве ретировался.

Агитация среди гайдамаков была сложным и опасным делом. Петлюровские офицеры, среди которых большую прослойку составляли бывшие царские офицеры, зорко следили за тем, чтобы никто из посторонних не посещал курени. Но большевистские агитаторы все чаще и чаще проникали туда. Особенно успешно вел работу среди националистических войск рабочий завода РОПИТ Николай Ма- тяш. Собираясь отправиться к петлюровцам, он обычно надевал вышитую украинскую сорочку, сапоги, смушковую шапку. Сопровождаемый двумя матросами, подходил Ма- тяш к гайдамацкому куреню.

— Хто ви Taxi? Чого вам треба? — встречали их офицеры.

— Хочемо трохи побалакати з хлопцями.

— Ви большевики?

— Яю ми большевики. Бачите — матроси з «Памяти Меркурия», — отвечал Матяш.

В действительности матросы были с «Алмаза» или «Синопа», но по совету Кондренко orin в таких случаях надевали на бескозырки ленточки «Памяти Меркурия». Это давало гарантию, что агитаторы беспрепятственно попадут в курень.

В курене идет собрание. В президиуме — офицеры.

— Прошу слова! — поднимает руку Матяш.

— Що ви за люди? Звидки прийшли?

— Та xi6a ви неписьменш? Ось написано «Память Меркурия».

124

Николай Матяш.

— То матроси, ахто ти? Може,

6iAbOIOBHK?

— Hi! Я звичайна людина.

— Нехай балакае! Послухаемо,

що вш скаже, — раздается множе-

ство голосов.

И начинает Матяш исподволь

говорить, зачем пришел, рассказы-

вать, как живут рабочие, чего они

хотят, приглашает солдат прийти

к ним на завод.

— Треба разом добиватись

кращого життя. Ви ж напп брати,

без селян ми, роботники, не прожи-

вемо, та й ви без нас, мабуть, теж

не обшдетесь. От i давайте проже-

немо пашв та шдпанюв, встановимо свою, робггничо-селян-

ську владу.

— Бий його1 Б1лыиовик! — кричат офицеры.

— Нехай балакае! Хлопець дь\о каже! — берут оратора под защиту рядовые гайдамаки. В курене начинается такое, что трудно разобраться. Матросы охраняют агитатора. Кто-то гасит свет. В общей толчее Матяш и матросы уходят. А на следующий день из гайдамацкого куреня, где побывал агитатор-большевик, приходили на «Алмаз» делегаты и заявляли:

— Ви бийтесь з радою, а ми не вийдемо з курешв.

Делегатам разъясняли, что если гайдамаки не будут

сражаться против рабочих, то с радой можно быстро покончить. Возвращаясь в свой курень, они на прощанье просили еще прислать к ним «хлопця з заводу».

Осенью 1917 года из Петрограда в Одессу прибыл революционер-профессионал Григорий Филиппович Скобло с заданием вести разъяснительную работу среди воинских частей. Служил он в Порт-Артуре, за «политическую не

/25

благонадежность» был отправлен в железнодорожный батальон, стоявший на русско-китайской границе. В 1905 году за участие в вооруженном восстании Скобло приговорили к 12 годам каторжных работ, которые были заменены ссылкой. Незадолго До начала первой мировой войны по болезни он был освобожден, а в последний год войны мобилизован в железнодорожный батальон на Северной дороге. Участвовал в работе II Всероссийского съезда Советов.

В гайдамацкие казармы Скобло ходил сам.

— Чого треба? — вопросом встречал его дежурный по куреню.

— Хочу розповкти хлопцям, як був я в Центральнш рад! у Киев!.

— Бгльшовик?

— Hi! Чого б це бмыповик ходив у Центральну раду?

— Добре, шть.

Вокруг пришедшего быстро собирались солдаты. Начиналась беседа.

— Пршхав я, хлопц! до Киева i думаю: шду подивлюсь, яка така Центральна рада. 1ду вулицями, питаю, де туточки мютиться Центральна рада? Меш показали буди- нок. Зайшов я в одну юмнату, у другу, в третю… Мабуть, хлопц! двадцять юмнат обшшов. I всюди сидять пани, офщери. Нще немае нашого брата — фронтовика, робкни- ка, селянина. 1ду i гадаю: для чого нам така рада? Такш рад! ми не рад!. Нам давай таку раду, щоб в нш були ро- бггники, селяни, фронтовики…

И повторялась почти такая же сцена, как и с Матя- шом. Одни горячо поддерживали агитатора, другие — угрожали расправой. Но слова большевйка не пропадали даром.

В окрестностях Одессы, в селе Усатово был расквартирован 12-й Ахтырский гусарский^ полк. Входил он в кавалерийскую дивизию, которой в войну командовал барон

126

фон Маннергейм. * На фронте он

не щадил ни солдат, ни лошадей,

бросал полк в конные атаки на не-

мецкие пехотные части и на про-

волочные заграждения.

— Людского навоза у меня

хватит, а господ офицеров очень

жаль, — эти слова, сказанные им о

солдатах после одного кровопро-

литного сражения, стали известны

всему Ахтырскому полку.

В двадцатых числах октября

1917 года сильно потрепанный

полк прибыл в Одессу. Среди ах-

тырцев было много украинцев,

поэтому Центральная рада намере-

валась включить полк в состав своих войск для борьбы с

Советами. Однако большевики Одессы сразу же установили

тесную связь с ахтырцами. У них побывали В. Юдовский,

А. Трофимов, М. Чижиков, П. Кондренко, А. Кривошеев,

М. Томас и другие работники большевистской организации.

Ахтырский гусарский полк — старейший полк русской армии, имел богатые боевые традиции. В 1757 году он участвовал в походе против войск Фридриха Великого, в 1770 году — штурмовал крепость Измаил, захватив 20 пушек и до четырех тысяч пленных. В бою под Бородино Ахтырский полк сражался «с отличною храбростью». В журнале военных действий главной квартиры фельдмаршала М. И. Кутузова за 1812 год неоднократно отмечались подвиги партизанского ^отряда ахтырских гусар, которым командовал русский поэт и военный писатель, герой Оте

Григорнй Скобло.

* Впоследствии реакционный государственный и военный деятель Финляндии, организатор антисоветских авантюр.

127

чественной войны подполковник Денис Васильевич Давыдов.

Об этих боевых традициях напомнил ахтырцам В. Г. Юдовский во время встречи с ними 24 октября. Юдовский узнал, что только небольшая часть гусар поддерживает командира полка полковника Гирича. ^ «Мы первыми пойдем на баррикады против гайдамаков», — ' заверили ахтырцы Одесский комитет большевиков.

— Когда нам объяснили, чего добиваются большевики, мы вспомнили слова барона Маннергейма и решили пойти за большевиками, — рассказывал ахтырский гусар Степан Долгий большевистским агитаторам.

Вскоре после выступления Юдовскбго в полк приехал лидер одесских меньшевиков профессор Сухов. На митинге Сухов, хорошо усвоивший ораторские приемы, говорил ахтырцам о революции и социализме, но сквозь _ шелуху громких фраз довольно явственно проглядывала физиономия самодовольного буржуа. Это впечатление усиливалось внешним видом оратора — сытого, холеного, одетого в добротное пальто.