Подводники

Вертать жилью привычный добрый вид.

В автосалоны потянулись, словно

Боялись прежде оформлять кредит.

А за наличные, из госказны что дали,

Набрали транспорта на всякий вкус и вид.

И если прежде «пробок» не видали,

Теперь с утра поток машин стоит.

Прибавилось и в «пострадавших классе».

Кто не утоп, хлебнув лихой воды,

То угодил в аварию на трассе,

То от наезда почерпнул беды.

Лишь у Фомы с Ерёмой в сим вопросе –

Иное мнение! Особый есть резон!

Друзья не стали тратить на «колёса»

От государства «денежек вагон».

На лицах кислую не вызывает мину,

Что брошен дом, отставлен огород.

Они себе купили субмарину.

И люк задраив, новый ждут потоп.

Курортник

Приятна всем, конечно, процедура,

Когда за стол обедать позовут.

Кисель малиновый – не горькая микстура.

Не снадобье – с лапшой куриный суп!

Но в жизни вдруг встречаются сюрпризы,

Когда и сам, не ведая того,

Узнаешь про курортные сервизы,

С которых есть – не очень-то легко…

Вот и Фому однажды поддержали

Врачей консилиум и местный комитет:

Когда на профосмотре изучали,

Нашли болезней у него – букет.

Поправил, чтоб здоровье работяга,

Путёвку на курорт преподнесли,

Куда он и поехал, как стиляга:

Костюм, штиблеты справив и носки.

Для отдыха всё было чин по чину:

Кровать и тумбочка чудесной белизны.

Да и кормили сельского мужчину –

Не экономя денег из казны.

Лишь по первой Фоме неловко было:

Когда с руки он курицу жевал,

Сестра-хозяйка громко так стыдила,

Что вмиг притих обедавший «Курзал».

Пришлось вкушать лишь с ножика и вилки,

Иначе б точно он оголодал.

«Боржоми» пил не прямо из бутылки.

И рук об голову уже не вытирал.

Путёвка кончилась и впрок пошло леченье –

Фома на море здорово окреп.

Привык на полдник к чаю он с печеньем.

И лишь салфеткой брал из вазы хлеб…

В родном селе «курортника» встречала,

В слезах от счастья, близкая родня.

И стол накрыли щедрый для начала,

Где смог приезжий показать себя.

Ножом и вилкой кушать зря старался

(Чего никто не видел здесь пока),

Голодным в результате оказался,

Ведь всё смели другие со стола!

В одном лишь повезло, что квасу точно –

Хватило каждому в бочонке-лагуне,

Но тут Фома не вёл себя нарочно –

Пил через край, плескалось, что на дне.

Мелькнуло лет с тех пор уже «до черта»:

Забыл Фома «манерный свой конфуз».

А как иначе – снова на курорты

Его не посылает профсоюз!

Жалобщик

Причин для радости случиться может прорва.

И, в том числе, такие есть в селе,

Кто улыбнётся, сдохла, коль, корова,

Которую растил сосед себе.

Ещё бытует мненье не случайно,

Что «на миру» и горесть ни почём.

И никакой в том нету вовсе тайны:

Завистник зол – соседским калачом.

Вот и Фома не рад чужим успехам.

Подспудный ищет в каждом интерес,

Истопчет пашню в поисках огрехов,

Чтоб запустить проверочный процесс.

Себя он причисляет к правдолюбцам,

Мол, истину найду, всем вопреки:

– Тот на работе чай хлебал из блюдца!

А этот – мыл машину у реки!

Порой, по жалобе отыщется виновник,

Но чаще пустомеля все ж не прав.

И проверяющий, как калика-поломник,

Ни с чем уедет, время потеряв…

За то к Фоме сложилось отношенье –

С опасливою жилкою такой:

– Сегодня нету, вроде, прегрешенья,

А завтра, можно вляпаться ногой…

Вот и Ерёма другу по-соседски

Не раз пенял за норов непростой,

От слёз обиды и размолвок детских,

До взрослых ссор под крепкий мордобой.

А тут беда случилась не простая –

В дожди ушло под воду всё село.

Одни теряли скарб, других – спасая,

А уцелев, считали: – Повезло!

Вода сошла, оставив разрушенья,

Самим с какими и не совладать.

Но тут по праву, жертвам наводненья

Округа стала помощь собирать.

Поддержку и восприняли по-братски,

Забыв порой и в ведомость вписать,

На фронте как сухарь на всех солдатский

Лишь «на глазок» умели разделять.

Лишь у Фомы блокнотик приготовлен.

Что видел сам – он брал «на карандаш».

И всё, чем оставался недоволен,

Собрал в один «бумажный ералаш».

Когда проверок выдалась стихия,

Тут всем селом поднялись на Фому.

Осмыслил он: – Пишу теперь стихи я!

Сказал Ерёме – другу своему.

Самогонщик

Где отчий дом стоит от века к веку,

Там и семьи заветный бастион.

Ведь, что ещё важнее человеку,

Как ни традиций дедовских закон?!

Жаль, только время мчит неумолимо –

Ветшает крыша от густых дождей.

И под окном, где разрослась малина,

Фундамент сыплется из старых кирпичей…

– Пора латать! – давно решил Ерёма.

И у Фомы такая же напасть:

Ремонт не дёшев для любого дома,

Он денег требует таких, что, прямо, страсть!

Так что приятели заранее решали,

Как совладать с расходною статьёй.

Вот только разный путь себе избрали,

Подумав на досуге головой.

Не зря Ерёма дедов сад лелеял –

Как осень, ягоду пускает в оборот.

С его трудов «Сельмага» бакалея

Варенье получает и компот!

И у Фомы есть виноград и слива.