Подземелья Лондона

— Разумеется, вы правы, — признал Табби, — но от этого не легче.

Элис любила Табби Фробишера. К тому же он дважды спасал Лэнгдону жизнь, второй раз — совсем недавно во время схватки в притоне между Флауэр и Дин-стрит, где, говорят, свалил человека с пистолетом, который едва не сделал Элис вдовой. Табби был отличным другом в любом смысле слова. Состояние его дядюшки с годами крепло, как вино из жимолости, и сейчас Гилберт был богаче королевы. Покамест Табби являлся единственным наследником старика, и ему, естественно, было трудно принять матримональные устремления Гилберта. Жадным выглядеть недостойно, однако желание Табби не позволить какой бы то ни было мисс Бракен обмануть дядю было вполне понятным.

— Возможно, Табби, вы просто ошибаетесь, — сказала Элис.

— Возможно, — мрачно ответил Табби. — Виновный бежит, когда никто не гонится за ним, как учит нас Писание [22] . Я прослежу за переменами и поведении мисс Бракен. Если она решит удрать, я с радостью дам ей убраться к дьяволу.

Тут дверца кареты распахнулась, являя седокам Гилберта — бледного, с расширенными от ужаса глазами. Мисс Бракен выглядывала из-за его спины, и Элис показалось, что женщина потрясена не меньше. Гилберт держал бурый фетровый котелок, жестоко промятый и забрызганный кровью.

22

Точнее цитата звучит так: «Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним; а праведник смел, как лев» (Притчи, 28:1).

— Это фургон Джеймса Хэрроу — там, у реки, — сказал Гилберт севшим голосом. — Он проломил ограждение на краю провала, керосиновый фонарь разбился, фургон загорелся. Лошадь утонула в Темзе, большая часть оборудования — тоже.

— А где сам Хэрроу? — спросил Сент-Ив.

— Мертв. Мертв напрочь, — Гилберт беспомощно указал на котелок, как на подтверждение своих слов. — Полиция сообщила мне, что лошадь при крушении лягнула его в голову. Тело забрали в морг.

XIII НЕД ЛУДД [23]

Первую из своих уникальных мух Финн потерял почти сразу. Плохо навязал — и рыба сорвала ее, даже не тронув леску. Тогда парнишка приладил вторую муху, как следует затянув узел, и перебрался за каменистый выступ к тихой тенистой заводи, покрытой быстрой рябью, где, по счастью, не было низко нависающих кустов. Забросил лесу, выпустил чуток, и рыба клюнула раньше, чем Финн успел хоть что-то сообразить. Форель пометалась на мелководье, затем сорвалась с крючка и скрылась. Это была почти удача, но Финн столько времени потратил на чтение, что сейчас рисковал опоздать, а потому, скрепя сердце, покинул заводь и бодрым шагом отправился к ферме «Грядущее».

23

Легендарный предводитель восстания ткачей в Англии (1811–1813), направленного на разрушение ткацких и вязальных станков, которые лишали работы вязальщиков и ткачей. Восстание приобрело угрожающие размеры. На его подавление неоднократно посылались войска. Около 17 человек было казнено за промышленный саботаж и участие в боях.

Чуть ниже по течению был открытый кусок берега, испещренный звериными следами — барсучьими, лисьими и еще какими-то мелкими, похожими на ежиные. Судя по всему, многообразное зверье выходило из леса на водопой по узенькой тропке, которой Финн и решил воспользоваться. Он шел по склону холма — слева внизу поток перекатывался через камни — и вдруг услышал чей-то крик. Финн остановился и навострил уши: точно, женский голос.

Услышав его снова, парнишка помчался вперед: несомненно, это был крик о помощи. Пробравшись через нагромождения камней, он очутился на пологом берегу широкого пруда и огляделся. У противоположного берега течение плавно покачивало окровавленное тело мужчины, погруженного лицом в воду, а к дереву, росшему недалеко от воды, была привязана Матушка Ласвелл собственной персоной, у ее ног лежал валежник, а рядом валялся заступ.

Зрелище было обескураживающим, но места для сомнений не оставляло. Финн поудобнее перехватил сумку и, балансируя рукой с зажатыми в ней удилищами, поскакал по полузатопленным камням, стараясь попадать носком на самый край, чтобы тут же оттолкнуться, даже если опора подастся под его весом. Не замочив ног, он пересек стремнину и на последнем прыжке бухнулся по щиколотки в холодную воду. Выругался и, отшвырнув удилища и сумку — предварительно из нее был извлечен устричный нож [24] , который Финн носил с собой с первых дней на реке, — кинулся к Матушке. Оттаскивая прутья и связки валежника, он пытался разобрать поток слов, рвавшийся с губ пожилой леди, но из сказанного понял очень мало.

24

Ирландский клинок с коротким обоюдоострым лезвием.

— Погодите, мэм, — остановил ее Финн, разрезая веревку. — Теперь вроде все в порядке.

Матушка Ласвелл, шатаясь, дошла до ручья, напилась из сложенных ладоней там, где вода текла по чистым камням, а затем, тяжело дыша, плюхнулась на ближний валун и уронила руки на колени.

— Клара! — выдохнула она. — Тот, Шедвелл, забрал ее в Лондон. Тот самый, что убил ее мать. Фальшивый полицейский. А там в пруду — сообщник злодея. Шедвелл прикончил его у меня на глазах.

— Да, мэм, — сказал Финн. — Я собирался в Лондон завтра, но могу с тем же успехом отправиться сейчас. Я готов сию минуту. Этот Шедвелл — как он выглядит?

— Давай-ка поговорим на ходу, — сказала Матушка, поднявшись на ноги и постояв, чтобы восстановить равновесие, а затем захромала вдоль берега. Финн собрал снасти, подхватил сумку и бросился догонять. По дороге пожилая леди рассказала парнишке о том, как убили Сару Райт, как появились Шедвелл и Бингэм в черном брогаме, переодетые в лондонских полицейских, о чем Финн уже слышал, и о том, что Билл Кракен ранен, если не хуже.

— Этот Шедвелл — чудовище в людском обличье, Финн. Не подпускай его к себе. Употреби весь свой ум, но не подпускай. Он убийца, но с даром убеждения, подобный змию-искусителю. Клара пока в безопасности, потому что он собирается ее использовать, но ты под угрозой, Финн!

Матушка шла все медленнее и все сильнее хромала: от шлепанцев окончательно отодрались подошвы. Вдали Финн увидел перелаз, за которым должна была быть ферма. Его разрывало от желания перейти на бег: если он хочет догнать Клару и Шедвелла на пути в Лондон, скорость важна как никогда.

— Я сделаю, как вы сказали, мэм. Вы-то в порядке? Не пострадали?

— Устала и проиграла, Финн, но не ранена. Шедвелл тебя не знает, и в этом твоя сила. Не раскрывай свои карты — или…

— Да, мэм, а вы держите в голове, что профессор с Хасбро и Элис тоже в Лондоне или скоро окажутся там, и будет странно, если они не помогут.

— Да. Я и забыла. Мой ум в смятении, Финн. Предупреди профессора и Элис, что Шедвелл переодет. Когда мы впервые его увидели, у него был крючковатый нос и парик, а сегодня он наполовину лыс, как яйцо, и на нем фетровая шляпа с плоской тульей, зеленая, которая…

— Простите, мэм, но я должен бежать, если хочу быть кому-то чем-то полезен.

— Подожди, Финн! В Лондоне тебе понадобятся деньги. У тебя они есть?

— Нет, мэм, — честно ответил парнишка, и Матушка достала кошелек, в котором держала всё отложенное для поездки в Йоркшир, которой не суждено уже состояться.

— Трать, сколько нужно, — сказала она Финну, отсчитывая половину банкнот и монет разного достоинства. — И вот объявление о розыске человека, — в кошелек отправился один из сложенных листков. — Если ничто не поможет и тебе придется заняться поисками, тут есть адрес. Пригодится он или нет, ведает Господь, но у злодеев было много таких бумажек — скорее всего, они собирались найти им какое-то применение.

Финн не глядя затолкал кошелек в карман и торопливо сказал, пытаясь оставаться вежливым, однако думая только о Кларе, чье лицо стояло перед его глазами: