Поджигатели (Книга 2)

– От бога, господин генерал, от господа-бога!

– Я никогда не был его поклонником.

– А между тем я мог бы тебе сказать нечто, что заставит тебя об этом пожалеть: американцы вступают в теснейшие сношения со святым престолом.

– Что? Бизнес с богом?
– И генерал рассмеялся.

– Это вовсе не так смешно, Вернер, - наставительно произнес Август.

– Ну, что касается наци, то они, кажется, никогда не были поклонниками Христа.

– Дело не в Христе, а в папе. Наци уже знают, сколько дверей может открыть комбинация из креста и свастики. А скоро увидят и новую комбинацию: доллар и крест.

Генерал поморщился:

– Мы с тобой болтали, как двое старых громил, нехватает только заговорить об отмычках.

– Время, Вернер, время! Кстати о времени.
– Август озабоченно посмотрел на часы.
– Мне пора, старик!

– Послушай, Август, если все это серьезно, насчет этих "комбинаций"...

– Которых, Вернер?

– Ну, я имею в виду Ватикан и Америку. Это ведь, наверно, могло бы сильно облегчить нам задачу на западе?

– Если бы вы сговорились с католиками?

– Да!

– Разумеется, умный ход мог бы дать тебе в одной Европе армию в двести двадцать миллионов католиков!

– Ого!
– воскликнул генерал.
– Мне, признаться, никогда не приходило в голову заняться такою статистикой.

– Иметь союзников на том самом западе, который тебя сейчас так интересует, - союзников верных, дисциплинированных, организованных и, главное, послушных слову святого отца, - это кое-чего стоит!

– Пожалуй, над этим действительно стоит подумать.

– Ты помнишь Пачелли?
– спросил Август.

– Кардинала? Конечно! Нас познакомили на каком-то приеме. Он мне понравился. Те, кто знавал его в Мюнхене, считают его умнейшим человеком.

Август согласно кивнул.

– Иначе он не забрал бы в руки и все католические дела и самого папу.

– Ты полагаешь, что нынешний статс-секретарь - истинный хозяин Ватикана?

– И можно почти с уверенностью сказать: когда не станет святейшего отца, Пачелли - единственный кандидат на престол Петра.

– Какое отношение все это имеет к нашей теме?

– Самое прямое: если Пачелли согласится положить столько же стараний на то, чтобы привести вам Францию с веревкой на шее и в коричневой власянице кающегося фашиста, сколько он положил на то, чтобы поставить итальянцев на колени перед Муссолини, испанцев - перед Франко, португальцев - перед Салазаром, поляков - перед Рыдз-Смиглы и Беком, то можете быть спокойны: французские генералы не ударят вам в спину.

– Что же, по-твоему, нужно, чтобы так расположить к нам Пачелли?

– Твердо стоять именно на той позиции, на которой стоят Гитлер и его покровители: Россия - вот враг! Тут нам будет по пути не только с англичанами и американцами, но и со святым престолом.

– Но ведь все его прежние "крестовые походы" против Коммунистической России провалились?

– Воинствующая римская церковь не устанет их организовывать вновь и вновь. Ее не могут обескуражить временные неудачи. Она не привыкла спешить.

– Все, что ты говоришь, чертовски напоминает мне один давнишний разговор, свидетелем которого я был.

Заметив, что старший брат вдруг умолк, словно спохватившись, что сболтнул лишнее, Август ободряюще сказал:

– Ну, ну, можешь быть спокоен - дальше меня не пойдет ничто.

– Я был однажды вызван Сектой, чтобы присутствовать при его разговоре с неким приезжим из Советской России.

– Это было давно?

– Еще в двадцатые годы, в трудный для рейхсвера период. Мы думали тогда, что удастся вместе с Польшей и при поддержке деньгами и техникой со стороны бывших союзников России ударить по большевикам, прежде чем они встанут на ноги. Тот человек, о котором я говорю, был, так сказать, полномочным эмиссаром Троцкого. Он тоже болтал тогда о планах, рассчитанных на покорение всего мира, но готов был уступить его нам, отдав впридачу и добрую половину России, лишь бы мы поскорее вторглись в СССР и помогли бы им как-нибудь захватить власть.

– Милый мой, во-первых, Пачелли умнее Троцкого, во-вторых, у него не жалкая шайка политических ренегатов, а отлично организованный аппарат, офицерский корпус в сотню тысяч священников с многовековым опытом работы во всем мире и немало подданных, способных ради того, чтобы попасть в рай, перерезать горло родному брату здесь, в этом мире юдоли и суеты.

– Пожалуй, стоит подумать о том, чтобы использовать эту силу не так глупо, как это пробовали сделать Брюнинг и Папен. Не думаешь ли ты, что мы могли бы сговориться с вашими руководителями о предоставлении нам опытных священников, прежде всего в России, для ведения разведывательной и диверсионной работы?

– Для этого вам могут пригодиться далеко не одни только священники. У нас существуют и тайные ордены мирян, которые выполняют любой приказ Рима так же беспрекословно, как священники.

– Вопрос в том, во что это может нам обойтись?

– Тут вы найдете общий язык со святым престолом. Только советую иметь дело непосредственно с Пачелли. Он так ненавидит коммунистов, что сделает вам большую скидку, а может быть, организует для вас хорошую разведку даже даром. Только пообещайте ему повесить всех, кого он включит в свой черный список.

– О, это мы ему обещаем охотно! Это куда дешевле, чем с нас брали троцкисты. Те были чертовски жадны на деньги... Спасибо тебе за отличный совет, Август... Хорошо бы действительно повидаться с этим Пачелли.

– Это можно устроить.

– На нейтральной почве, конечно, - поспешно прибавил Гаусс.

Август протянул брату руку.

– Я не предлагаю тебе благословения, старина, но удачи пожелаю! Да, от всего сердца. А главное: не ошибись. Не стоит спорить из-за деталей, если ты согласен с Гитлером в главном. Подумай, прежде чем решать.

Гаусс, не без некоторого смущения, произнес:

– Видишь ли, Август...
– он замялся.
– Вероятно, я должен был тебе сказать это раньше, но как-то не было случая...

– Что еще у тебя там?

– Времена быстро меняются. Обеспечением нашего состояния уже не может служить земля, и мне кажется, что нужно подумать о другом - о вложении капитала в промышленность, даже ценою продажи земель.

– Это, может быть, и было бы верно, если бы у нас были шансы получить в промышленности те места, какие должны нам принадлежать. Но ты же сам понимаешь: мы опоздали!