Поэмы 21-го века
Шрифт:
О том, что – чем больше у «нас» недостатков –
Тем больше достоинств, и это так гладко.
И если хотите найти половину –
Объяву пишите в газету отныне.
Но только совет мы вам свой предлагаем,
И смысл его мы замечаем, –
Пишите своё резюме вы не клёво,
Верней, – о себе вы пишите не клёво,
Все качества, полностью приуменьшайте,
И требуйте больше, чем даже желаете;
А это вам нужно, лишь, для того –
Чтоб полный верняк ощутить на все сто,
И чтоб
Вопросами глупыми не донимали,
А в будущем – чтобы не упрекали
Не требовали и чтоб не гнали.
Верняк это круто, верняк это классно,
Хоть даже в начале не очень прекрасно,
Хоть даже в начале не много обидно,
И как-то всё смутно и вроде не видно,
Зато, чуть попозже, эффект весь пойдёт,
И «ваша» "звезда" вас уж не задолблёт,
И не надоест, не будет противно,
Когда тридцать лет проживёте с ней стильно,
И муж «ваш» не будет злой никогда,
Если "звезда" будет готова всегда,
Если "звезду" никогда не зажмёте.
И если всегда по утрам «Вы» сосёте,
То значит – Вы счастливо с ним проживёте.
Вы не пугайтесь и не стесняйтесь,
Не жадничайте и не тикайте…
0.2.3. «Пролактин».
«При половом акте после оргазма выделяется вчетверо больше гормона пролактина, обеспечивающего прилив удовольствия, по сравнению с оргазмом при мастурбации». Доказанный факт.
Глава «Пролактин».
Летел самолёт над тайгой, – над Россией,
И до конца не смог путь осилить:
Какая-то схема закоротила
И быстро то пламя, своё возбудила.
Он, вдруг загорелся, пилоты поняли,
Что сталось, вдруг то, что не ожидали.
Они пассажирам парашюты вручили
И прыгать немедля, всем поручили.
Там было людей, где-то – тридцать, примерно,
А может быть, больше, скорее, наверно.
Пять было детей, семи лет, где-то вроде,
И с ними вожатая, они были в походе;
Мужик был – философ, и девушка тоже,
Она ниже ростом и вроде моложе.
Других было разных, но смысла в том нет,
Ведь они не успели спрыгнуть, – их нет.
Вожатая, девочек двух подхватила
И в парашют к себе зацепила,
Ещё двух девчонок философу дали
И быстро, спеша, ничего не сказали;
А пятую девочку, – вручила девчонке
И прыгать собралась, молча очень звонко.
Философ, вдруг, крикнул чесному народу:
«Встретимся возле сего самолёта».
Поспешно все прыгнули в миг друг за другом,
А все остальные – взорвались с испугом.
И самолёт, от взрыва лихого,
Напополам раскололся, в итоге.
Кабина его сама полетела –
Была без хвоста, и она не горела.
А хвост, – ещё раз вспыхнул в полёте, –
И нет, теперь, уже самолёта.
А те, кто спаслись, – в небе парили –
Свой
страх высоты они победили,Кольцо смыканули, ещё пропарили, –
И на земле себя ощутили.
Они первый раз парашют раскрывали
И как с ним лететь – не понимали,
Поэтому в разных местах оказались,
Пошли все туда, где части остались.
Философ шёл, смело, общаясь с детями,
Не верил ушам, когда слушал их сам он, –
Они, по общенью, не были детями,
Об этом они знали и сами.
Детями – индиго они оказались
И на всё, что слышали – не удивлялись,
А сами в ответ добавляли до темы,
Вот это везло в общении, с делом.
Они целый день шли до места взрыва,
И вот, наконец-то открылся пред ними:
Кусок самолёта, уже догорал…
– А где же кабина? Ни кто не видал?
– Кабина упала правее хвоста. –
Сказала Катюша и сразу пошла.
– Давайте мы всех подождём у огня. –
Сказала Анюта, глядя в далека.
Вокруг были ели, другие деревья,
Чуть дальше – поля расстилались «безмерно».
А от самолёта осталось железо,
Горело слегка и дымилось оно.
Надежда была, лишь, на кабину, –
На то, что в кабине осталось чего.
Была то весна, но морозно, однако, –
Почти крайний север, вокруг было мряко.
Снежок кое-где, виднелась река,
Вот только, река была далека.
Девчонки стояли возле тепла,
А философ, взяв палку, накалив до огня,
Разводил, полукругом, много костров,
Собрав перед этим достаточно дров.
Костры от волков, кабанов и медведей
И чтобы увидели огонь из-за елей
Другие, которые тоже спаслись,
И чтоб не петляли и быстрей прибрелись.
И вот, зашуршало поодаль, вдруг что-то,
Философ сразу увидел кого-то,
Поднёс оп на палке огонь для проверки,
В ответ он услышал слова очень мелко:
– Привет, это мы. – Поднимались девчонки.
Они снизу шли и дошли уже звонко.
Увидев подружку? Людмилу, девчонки,
Кинулись навстречу, помогать ей, но с толком.
Философ помог той, что была постарше,
Забраться на гору, её звали Наташей.
Они на бревне все сидели, общаясь
И ждали ещё троих, а те приближались.
А сзади бревна догорел уже хвост,
Ну, а впереди – костры полукругом,
Костры то пылали, ведь им помогали, –
Все вместе сухого хвороста собирали.
И вот, уже ночью пришли остальные,
Уставшие очень девчонки, и с ними
Вожатая Таня, годов тридцати,
Сказала: «Спасибо», и сразу – на «ты».
Они положили ещё бревна три,
Парашюты простелили, и спать полегли.
Дежурили ночью по очереди,
На случай пришествия дикой фауны.
Быть может поодаль ходили волки,