Поэмы 21-го века

Этого не знаем ни ты, ни я.

А раз вместе мы, – не нужны понты.

Будем жить семьёй с ними и с тобой.

Не знаю я, как ты, а мне ещё нужны, –

И ласки женских рук и всех её подруг.

Хочу тебя сейчас, потом и каждый час.

Без секса не могу, когда возможность есть.

Я долго не хочу к тебе подход искать,

Давай не будешь ты меня в сексе обделять.

Я понимаю, – мы не достаточно знакомы,

Но терпеть и ждать, для меня, – как кома…

Он тихо говорил, причины приводил,

Чтоб сразу женщина любовь ему дала.

Моральной то любви ему не нужно вовсе,

А только лишь – физической по больше и подольше.

Пока он говорил, на ушко ей шептал,

Медленно и нежно лицо он ей ласкал.

Сначала – лишь, рукой, потом – руками, ближе,

Татьяна всё молчала, потом сказала: «Ниже».

Её он в миг раздел и ею овладел.

Всю ночь её любил, нашёл в себе он сил,

Все позы применял, её удовлетворял.

Уж утро наставало, а его желание не покидало.

Она хотела спать, а он хотел ласкать.

Пришлось ей помогать, он не давал ей спать.

Её он целовал, её везде ласкал.

Когда прилив крови он ждал, – то язык его пылал,

А женщина текла, пылала вся она,

И ёрзала во всю, стонала: «Я хочу»…

Под утро, сон прошёл, – философ не сошёл,

На себя Татьяну положил, – быть сверху предложил.

Она, уж, завелась и вовсе разошлась, –

Его она губами, грудями и руками,

Ну и, конечно, тем, что у неё

Между ножек, вдвойне, ё-моё…

Они всю ночь кублились, не спали и не злились,

Лишь только иногда выходили для труда, –

Дровишек подложить, тепло чтоб сохранить.

Поспав лишь два часа, давно уже с утра,

Из дома он пошёл сажать врагов на кол:

Он головы волкам отрезал по шеям,

На колья нацепил, вокруг домов втулил.

Наташа уж давно топила баню,

Но веник старый выбросили они.

Из свежих веток из сосны

Стал веник новый, знай и ты.

Единственного мужика девчонки слушались всегда,

Причина у каждой была своя, а это знаю, даже я.

Живя всё лето там, в тайге

Втирал девчонкам он вполне,

Свои понятия и нравы,

О том, что – кто же, всё же, правый.

И чтобы он не говорил,

Ему перечить ни кто не был.

Он на охоту днём ходил и кабана всегда валил,

Девчонки лазали на ель и наблюдали, – где есть зверь.

Поймали как-то раз случайно

Оленя молодого, вытащив из ямы,

К себе оленя приручили, от дикости отучили.

А за оленем, – лось пошёл, – пристанище в семье нашёл.

Олень то, самкой оказался, и лось, попозже, – не стеснялся.

И сани сделали, кто спасся, из железяк, что оторвался.

Кабину всю распотрошили и всё, что нужно – замутили.

А волки больше никогда не приближались до дома,

Лишь иногда, вокруг ходили, кости своих, лишь, находили.

Философ, женской половиной –

Руководил он каждой милой.

Всё лето собирали брёвна сухие, палки,

Заготовляли на зиму и занимались рыбалкой.

Смотрели часто в высока –

Чи не летят там в облаках…

Кто ждал спасенья – в мир людей,

А кто других ждал новостей…

Философ не хотел домой, –

Он только здесь обрёл покой.

Всё, что хотел – имел он здесь,

Зачем ему другая лесть.

Смотрел он в небо для того,

Увидеть, – если, вдруг, оно

Опять кого-нибудь возьмёт

И в небе самолёт взорвёт,

Чтоб взять остатки лишь с него,

Так как патроны уж давно

Закончились, и у него

Осталось только лишь одно:

Копьём охотиться на рыбу

И не упасть в реке под глыбу.

Весной Татьяна умерла, –

Её лихорадка забрала.

Все поняли, что и старик

Ушёл из жизни, тот, что сгнил.

– Какой-то вирус по весне

Преследует людей в тайге.

Давайте спалим трупы мы

И проморозим дом дня три.

Беседы разные вели все по ночам,

Ведь ночи длинные были там.

Ночного света нет вообще,

А, что же делать им еще.

Мужик, вновь, секса захотел,

Ведь каждый день её имел.

Но, а теперь её уж нет,

Ну, а без секса счастья нет.

Наташе он всё объяснил,

Мол, – секс, для него, важнее всех сил.

– Ну, то есть голод это очень сильный,

Сильней, чем целый день не есть,

Терпеть его, для мужчины, не выносимо,

Мне очень хочется на тебя залезть.

– Привыкла слушать я тебя и мне не жалко,

Возьми меня, как хочешь ты, чтоб стало жарко,

Её он сексу обучил, всё рассказав,

Как нравится ему получать секса весь состав.

Она ему всегда давала любовь свою –

Лишь в сексе ощущал он любовь всю.

А младшие девчонки всё сразу понимали, –

Индиго они были, – любящих оставляли,

Когда они ласкаться начинали, хоть где;

И в доме, и в лесу, и в бане, и в реке.

Закалкой организма все стали заниматься –

И каждый день для этого в реке стали купаться,

И летом, и зимой им было прикольно,

Болезней у них не было и им было так вольно.

Прошло уже два года, настала вновь весна,

И снова одна девушка – Наташа умерла,

Закончилось всё мясо и рыба вяленая,

А новая, ни как на пику не шла.

И снова секса нет, достал этот облом,

Философ собрал девчонок и рассказал всё вновь.

Затем спросил у девочек:

– Кто кровь уже видал?

Из своей промежности,

Тот по половым признакам, –

Взрослым уже стал.