Серия «Поэты XXI века»

Юрий Райгородский

Родился в 1950 году в Ленинграде. Затем переехал в Саратов – по месту распределения родителей, окончил Политехнический институт (ныне Технический университет). В 1990 г. защитил кандидатскую диссертацию, а в 1991 г. стал одним из организаторов известного в стране предприятия ООО «ТРИМА» по разработке и выпуску медицинской техники для реабилитации в разных областях медицины.

Автор альбома «Романтика Саратовского края» – фотографий природы Саратовского края и стихотворных комментариев к ним, книги «Поэтико-фотографические размышления» (2019 г.). Автор стихотворных публикаций в Литературной газете. Ю. Райгородский стал победителем национальной литературной премии «Поэт года» за 2019 г. с вручением медали им. Ахматовой.

Умение улавливать тонкие ароматы

Особенность поэтики Юрия Райгородского – в мощной изобразительной стороне, подкреплённой звукописью, и наличием в каждом стихотворении крепкого этического стержня. Таким образом, форма и содержание не противоречат друг другу, а представляют собой некое единство. Поэт умеет создать четкую визуально- звуковую картинку – и панорамно, и детально. Очевидно тяготение автора к смешиванию, соединению разных видов искусств. Запахи, звуки, краски – вот тот природный материал, с которым работает поэт, обладающий редким умением улавливать тонкие ароматы. Именно они создают и настроение лирического героя, и атмосферу произведения в целом («Переклик»).

В душу вливаясь рапсодией Листа,Выстрелил почкой каштан,Пахнут особенно первые листья,Первый над Волгой туман.

Тончай шее переживание красоты во всевозможных её проявлениях и преклонение перед ней – основа авторского взгляда («Переклик»).

Богу роднее цветок приземлённый,С холодостойкой судьбой,Чтоб уловить аромат его тонкий,Встань на колени с мольбой.

В этой строфе соединилось всё: и нравственная устремлённость, и чистота мировосприятия лирического героя, и духовная крепость, и душевная ранимость. Но самое главное – подлинность, то, чего так не хватает современной литературе.

Если говорить о темах, которые волнуют Юрия Райгородского, то сквозные в творчестве – о быстротечности времени и непреложности вечных ценностей. То есть, по сути, быстротечность и определяет непреложность. Поэтому для поэта самым необходимым является («Счастье есть»)

Чувство наполненной жизни,Что без любви – ничто.

Также важны вопросы преемственности поколений, детства и взросления, истоков радости и уныния, секретов простого земного счастья. В жизни, по мысли автора, нет мелочей и случайностей; всё, с одной стороны, закономерно и объяснимо, с другой – всё есть тайна.

Но именно на парадоксах и выстраивается гармония.

По жанру стихотворения Юрия Райгородского можно отнести к философской лирике. Встречаются яркие и оригинальные образы: «оловянный глаз колодца», «холодостойкая судьба», «древний свидетель вулканов», «солнце встает тяжело и до срока», «сердце черёмуху ждёт» и множество других.

Стоит отметить, что автор серьёзно работает и с формой стиха.

Например, в стихотворении «Колодец» нет ни слова о стуке колёс, но он совершенно отчетливо слышится, благодаря укачивающему ритму. Стихотворение написано трёхстопным амфибрахием, который художественно убедительно передаёт движение поезда.

Я в поезде ехал, качало.Унылый пейзаж за окном,Зашла проводница, сказала,Что чаю предложит потом…

Громким и резким звуком врывается в воображение читателя образ навсегда ушедшего детства лирического героя и на миг вновь явившегося взору избирательной памяти: «вращается бешено ворот, срывается цепь в темноту».

Как уже отмечалось, Юрий Райгородский успешно использует звукопись. Например, в стихотворении «Мудрость» есть такие строки:

Поодаль птица на сосне —То чиж вцепился насмерть в шишкуНетерпеливо, как мальчишка,Хлопочет в леса тишине,Забыв о пищевой войне.

Повторение шипящих согласных передаёт атмосферу леса с шелестом листвы, щёлканьем шишек, шорохами и птичьими голосами.

Удивительно музыкально стихотворение «Весна и море», написанное как поэтический ответ Бродскому:

Послушай Бродского, сойди,Ступи опять на берег моряИ самому себе соври,Года свои оставив дома.

И ещё одна особенность: в стихах Юрия Райгородского при сдержанности интонации явственно ощущается нежность – к ребенку, к цветку, к женщине, трепетное и бережное отношение ко всему хрупкому в жизни, нуждающемуся в любви и заботе.

Анастасия Ермакова – поэт, прозаик,

зам. главного редактора Литературной газеты.

Любовная лирика

Стул

Когда Вы навсегда ушли,Стул отодвинув оскорбленно,Щелчок замка входной двериРулеткой русской стал невольно.Но нет, не мыслил я беды,Искал я выхода иного,Не помню, что сказали Вы,Но это был язык чужого.Потом я сел, услышал войИз глубины своей же раны,Я по груди провел рукойИ ощутил на сердце камень.Оно стучало, как могло,Толчки сменяли перебои,Оно скулило и теклоРасплавленным, как лава, горем.Потом тонул, упал на дно,Стул выражал свое участье,Она качалась, сев в него,Стихи читая, как причастье.Он первым ощутил теплоИли прохладу ее тела,Ему так запросто дано,О чем мечтал я неумело.Теперь со стулом мы одно,Он мой тотем, любви начало.Я крепко выпью, сев в него,Но нет – не из ее бокала.Любовь – качели. Стул молчит.Кнадежде – раз и два – к тревоге,Убьет отчаяньем. Воскресит.Отнимет и подарит ноги.

Саратов, май, 2019 г.

Фонтан

Глаза Ваши цвета сапфираИ взгляда неясный туман,В них спрятана мудрость БагирыИ любопытства фонтан.Вам грезятся мрамора слезы,Бахчисарая обманИ две одинокие розы,Любовью терзаемый хан.Где та изначальная точкаИ тот безрассудства предел?За ухом, в той пряди у мочки,Поправить которой не смел.Могучие жизни фонтаны,Как тот Петергофский «Самсон»,Упав, рассыпают бриллиантыИ, тая, танцуют бостон.Вы стойки к душевным порывам,Покой, словно принцип, храня,Но как же случилось – любовнымФонтаном забила тоска.А сердцу отрадно и больно,Вода размывает недуг.И здесь, у фонтана, подолгу,Потупясь, Вы смотрите в круг.

Саратов, Будапешт, май, 2018 г.

Встреча

Тебя я больше не люблю,Но сердце этого не знает,Я мимо окон прохожу,Оно, как прежде, замирает.Тебя я больше не люблю,Но помнит абажур зеленыйИз глаза правого слезуИ взгляд, погасший, отрешенный.Когда-то изумрудный цвет,Но выцветший, уже нездешний,Мне из окна качнет в ответ,Своею бахромой поблекшей.Нет, не хожу я в этот дом,Где допоздна, самозабвенноРоман французский за столомЧитали вслух, попеременно.Тебя я больше не люблю,Но думать запретить не в силах,И до сих пор себя клянуЗа нерешительность ленивых.Случайной встречи божий дар,Твой взгляд, наполненный сомненьем,Ты лишь шепнула: «То был март», —Исчезнув в новом измереньи.Окно погасло с этих пор,Пришла ненужная свобода,А я ходил в ночи, как вор,Укравший непомерно много.