Погашено кровью

Медведев так и не нашел своего пути, но его выловили быстро. Стрелять он умел, и тот, кто вложил в его руку пистолет, много с него не требовал. Он даже не знал, что числится в низшей касте «подъездников» и что голова его ничего не стоит. Он получал свои кровавые деньги и очень быстро избавлялся от них. У него не было накоплений, и он не заводил детей. Жене он ничего не обещал и лишь сказал однажды, что если он не вернется, то пусть не ждет. Но каждый раз она ждала, и пока ей везло, он возвращался.

На Пятой Парковой все дома строились по одному шаблону — кирпичные пятиэтажки без лифтов. Это значило, что ему придется засветиться перед любым случайным жильцом. Медведеву казалось это задание странным. В таких домах с крохотными квартирками и смежными комнатами жили обычные смертные обыватели.

Кому может понадобиться жизнь слесаря или инженера?

Вход в подъезд находился во дворе. Медведев остановил свою «шестерку» у дома напротив и выключил зажигание. Он знал, в котором часу объект выйдет из дома, и не торопился. За полчаса до начала операции он уже заходил во двор и проверял подъезд. Все чисто.

В девять двадцать семь убийца вышел из машины и направился к дому.

Дверь подъезда скрипнула, он вошел внутрь и начал медленно подниматься. На третьем этаже хлопнула дверь, послышался хриплый мужской кашель, и тяжелые шаги принялись отмерять ступени. Медведев сунул руку в карман. Они встретились на лестничной клетке между этажами. Объект выглядел очень странно. На улице началась оттепель, а он натянул на уши меховую шапку. Вязаный шарф закрывал горло, обмотав его вокруг, а цигейковая шуба и вовсе выглядела смехотворно.

Медведев не имел времени для анализов. Человек прошел мимо и продолжал спускаться. Еще мгновение, и тот очутится на улице. В манекене была заложена какая-то фальшь. Инстинкт стрелка сработал раньше, чем инстинкт самосохранения.

Он выхватил пистолет и сделал четыре выстрела, больше ему не дали. Они выросли из-под земли и взяли его в клещи. Он только успел заметить, как слетела мохнатая шапка, а под ней мелькнул стальной шлем. Вот почему голова казалась слишком большой. Внизу захлопали двери подъезда, с верхней площадки бежали люди в шинелях. Их было слишком много на одного обезоруженного инвалида. Медведеву заломили руки и поволокли вниз. Бывший солдат по кличке Гиббон улыбался. Он уже давно перешел границу страха и существовал в другом измерении, там, где не оставалось места чувствам и эмоциям, а жили лишь примитивные первобытные инстинкты. Сейчас его пытались вернуть на землю в среду обитания себе подобных, и ему это нравилось. Он возвращался в тот мир, где от него требовалось сопротивление, где надо бороться, и эта борьба должна проявляться в любой форме.

К подъезду подкатила машина, и убийцу подвели к открытой двери. Со стороны это выглядело игрой, пойманный с поличным смеялся, будто услышал анекдот.

***

— Фарс какой-то! — воскликнул Князь. Никто не знал что из квартиры в доме напротив ведется наблюдение. Рыбаки видели, как щука цапнула приманку.

— Дешевый спектакль! — повторил Князь, оторвав бинокль от глаз.

Он злился. Желваки ерзали по скулам побелевшего лица. Он очень не хотел видеть эту картину по данному адресу.

— Это правда или инсценировка? — спросил он наконец, строго глянув на стоявшего рядом Мопса.

Но Мопс молчал. Заложив руки за спину, он равнодушно наблюдал, как уводят одного из его бойцов.

— Я не могу понять одного, — возмущался генерал. — Неужели оперативники так глупы? Получая информацию, нужно проверять ее корни! Нетрудно понять, что им подбросили «утку». Кому нужно убивать мастера цеха трикотажной фабрики?

— Не в этом дело, Игорь Николаич. Их не интересует жертва. Агент имеет высокий авторитет, и его сигналам доверяют без оглядки на существуют противоречия. Получен сигнал «опасность», и они действуют.

— Это академик Павлов вырабатывал рефлексы у собак на опасность, на жратву, на… Черт! — Князь швырнул бинокль на пол.

— Игорь Николаич, квартиру нам предоставили на первую половину дня. Жильцы прониклись пониманием к сотрудникам уголовного розыска и пошли на наши условия. Но громить квартиру не следует. Нам перестанут верить.

— Ладно, пошли отсюда.

— Хорошо. Надеюсь, нет смысла ехать на следующую точку, тут все ясно. Дать ребятам отбой!

Князь с горечью кивнул.

***

В то время когда армия оперативников заламывала руки убийце на Пятой Парковой, Чиж сказал Белому:

— Мне снился бой. Страшный бой. Мы стреляли хлебными пулями, которые сгорали в полете, а страшные монстры крушили из огнеметов. Рядом со мною сражался Гиббон и ему снесло голову. Плохая примета. Мы даже не спросили, как его найти — слишком устали.

Разговор проходил в машине. Вот уже второй день они следили за Котом и делали это очень плохо. Кот был очень беспечным человеком. Ему и в голову не могла прийти мысль, что кто-то устроит за ним слежку. Сегодня он не заметил бы и патрульную машину, если та села бы ему на хвост.

Временные неудачи не могли сломить натиска господина Кошкина. Один день хороший, другой хуже. Кот ехал на встречу с Кузьмовым не в лучшем настроении. Он выплачивал толстяку десять процентов из своего личного кармана.

Он не мог признаться своим хозяевам, что его прижали к стене. Он привык бравировать тем, что все ходят по его ниточке, а он работает кнутом.

На деле все выглядело не так красиво. Кот остановил машину возле бара и, схватив с соседнего сиденья чемоданчик, направился в питейное заведение.

Белый припарковался напротив и коротко сказал:

— Теперь твоя очередь, паломник. Глянь-ка, что ему нужно в этой забегаловке.

Чиж вышел из машины и перебежал дорогу. Кот спустился в бар, заказал пиво и сел за столик, где его поджидал Кузьмов. Обмен портфелями произошел молча. Такую мелочь Чиж не заметил. Он купил сигареты, орешки и не стал задерживаться в баре. Никто не обратил внимания на серую личность, и Чиж вернулся назад к напарнику.

— Видел новое лицо. Сидят в углу в полумраке. Сейчас должны выйти.

Они даже не раздевались. Второй мужичок одет в рыжую дубленку. Очкарик.

— Кот сейчас поедет в казино. Черт с ним. Надо проследить второго.

В эту секунду его взгляд наткнулся на выходившего из бара Кузьмова. На секунду Белый растерялся. Кто мог подумать, что мир тесен до размеров узкого коридора.

— Вот он! — воскликнул Чиж.

— Поедешь один, — прохрипел Белый. — Только не упусти его, парень. Этот тип — смысл моей оставшейся жизни.

— Неужто Кузя?

— Собственной персоной. Министр, да и только, а был неприметным шибздиком с пухлыми румяными щечками.