Погоня за призраком (Они называют меня наемником - 8)

– Нет, - ответил он спокойно.
– Просто я человек, который очень устал и хочет отдохнуть. А если вы тут затеете потасовку...

– Потасовку...
– перебил его парень.
– Какое словечко ласковое. Ты что, работаешь няней в детском саду?

– Ладно, - сказал Фрост; его голос стал жестче, - если вы начнете тут отрывать друг другу яйца, то очень скоро в кемпинг заявятся легавые и устроят общий шмон. А тогда мне не удастся поспать.

– Судя по твоей морде, ты не спал уже неделю, гринго, - со смехом заметил другой пацан.

Фрост улыбнулся и вышел из тени, чтобы те могли видеть его лицо.

– Похоже, у вас тут разборка на национальной почве. Белые против латиноамериканцев, да?

– Да какое твое сраное дело?

Фрост последний раз затянулся и выбросил сигарету. Его рука уже была под курткой, ладонь легла на рукоятку браунинга.

– Расовые и этнические различия не являются основанием для насилия, сказал он назидательно.

– Эй, да ты что, из психушки сбежал?
– крикнул кто-то.

– Че он тут нам плетет про дружбу народов?

– Он наверное один из этих трахнутых проповедников, от которых нам житья нет!

– Я вам уже объяснил, - сказал Фрост.
– Мне просто нужно отдохнуть. Так что, пойдете по домам или хотите иметь неприятности?

От группы молодых людей наконец оторвался один и двинулся к нему. Фрост облегченно вздохнул. Давно было пора.

Парень остановился перед капитаном, не доходя до качелей. Он был примерно шести футов ростом, стройный, но достаточно мощного телосложения. Длинные светлые волосы явно говорили о том, что он не латиноамериканец. В его глазах была издевка.

– Ну, допустим, мы хотим неприятностей, ты, козел, хренов...

Левой рукой Фрост с силой толкнул ближайший к нему конец качелей, а правой выхватил из кобуры браунинг, одновременно большим пальцем опустив предохранитель. Щелкнул взведенный курок.

Деревянный брус от качели свистнул возле лица парня. Тот отпрянул и в этот момент Фрост резко развернулся и взмахнул левой ногой. Удар пришелся в солнечное сплетение блондина. Тот с шумом втянул воздух, издав громкий стон, и схватился обеими руками за живот.

Выставив вперед пистолет, Фрост левой рукой схватил парня за светлые волосы и дернул на себя. Ствол браунинга уперся в висок хулигана. Тот замер. Замерли и остальные.

Они как раз собирались броситься вперед, но вид пистолета остановил их словно каменная стена. Все глаза смотрели на Фроста, но никто из юнцов не двигался.

– А теперь, - рявкнул капитан, - говорю в последний раз: сейчас вы сядете на свои хреновые мотоциклы и отвалите отсюда быстрее ветра. Иначе я вышибу мозги этому красавчику. Усекли, засранцы?

Никто из парней не сказал ни слова, никто не пошевелился, ни белые, ни латиносы. А потом блондин, которого держал Фрост, выдавал с трудом:

– Спокойно, ребята. Сделайте, как он сказал. Это же псих.

Фрост негромко рассмеялся и наклонился к уху своего пленника. Он прошептал так, чтобы только тот мог его услышать:

– Ты прав, дерьмоед. Поторопи своих дружков.

– Давайте, ребята, - послушно сказал блондин. Уезжайте отсюда. Он же не шутит. Пожалуйста...

Возможно потому, что слово "пожалуйста" крайне редко встречалось в лексиконе уличных бойцов, оно возымело потрясающий эффект. Парни начали медленно отступать к своим мотоциклам, стараясь, все же, чтобы это не походило на бегство.

"А у них есть своя гордость", - подумал Фрост. Он мельком взглянул на стрелки часов. Прошло десять секунд... двадцать... сорок...

Рев последнего мотоцикла затих вдали. Только одна машина осталась на площадке. Фрост вновь наклонился к уху подростка.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, парень, - прошептал он.
– Как бы отомстить мне за оскорбление. Что же, я выставил тебя в неприглядном виде перед твоими дружками и могу понять твои чувства. Но...

Он умолк и молчал некоторое время, чувствуя, как тело блондина слегка подрагивает в его захвате. От парня пахло потом. И страхом.

– Послушай, что я скажу, малыш, - заговорил он уже более мягко.
– Если вам придет в голову вернуться сюда сегодня ночью, или погнаться за мной утром, то мы снова встретимся. И как ты думаешь, кто будет первым, в кого я выпущу пулю?

Блондин молчал.

– Вижу, ты меня понял, - кивнул Фрост.
– Правильно, первым я убью тебя. Послушай еще: я зарабатываю на жизнь именно этим - убиваю людей. И я хорошо усвоил это искусство. Так что не сомневайся - я убью тебя сразу же, как только снова увижу твое лицо. Может, это случится сегодня, может - завтра на дороге, а может в баре через пять лет. Но знай одно - когда бы мы ни встретились, ты уже труп.

И не будет у тебя больше мотоцикла, и не будет девчонок, не будет музыки и пива. Ничего, только холодная могила глубиной в шесть футов, да и то, если кто-то захочет похоронить тебя. А теперь я хочу услышать в ответ только одно слово и ничего больше. Итак, предстоит мне еще встретиться с тобой или твоими дружками?

Голос парня звучал так, как будто его сейчас вырвет.

– Нет...

– Вот и хорошо.

Фрост опустил руку с пистолетом и огляделся.

– А теперь беги к своему мотоциклу. Только сначала уясни еще одно. Я ведь сейчас мог бы заставить тебя помочиться на сидение машины, прежде, чем уехать. Я мог выпустить тебя отсюда голым, задом наперед. Я этого не сделаю. Я не хочу унижать тебя. Просто, если ты еще раз встретишься на моем пути, я тебя убью. А теперь мотай отсюда.

Блондин двинулся к мотоциклу, сначала несмело, потом постепенно ускоряя шаги. Он одним махом взлетел в седло, мотор взревел и машина сорвалась с места и исчезла в темноте.

Фрост еще немного постоял, ожидая, пока затихнет шум двигателя, а затем поднял предохранитель браунинга и спрятал оружие в кобуру. Потом повернулся и пошел обратно к трейлеру. Гравий негромко похрустывал у него под ногами. Снова запели сверчки.

Джессика Пейс старательно обработала его ссадины и ушибы, полученные ранее в схватке с агентом КГБ. Она сделала ему массаж спины, чтобы снять с мышц напряжение, и с улыбкой сказала:

– Думаю, к утру с тобой все будет в порядке.

Фрост обнял ее и прижался лицом к теплой груди. Некоторое время руки женщины путешествовали по его телу, а потом он перевернул ее на спину, наклонился над ней и сказал себе, что в жизни есть некоторые вещи, которые более интересны, чем сон.

Глава десятая

Фрост резким щелчком выключил радио и почти до предела повернул ручку обогревателя. Утром, когда они отъезжали, было уже очень холодно, а ведь температура продолжала снижаться весь день.