Погребальные костры

Рыцари перевели недоуменные взгляды со скаута на меня.

— Он прав, — я качнул головой, разглядывая столпившихся вокруг меня солдат. Толчеи больше не было, зонтракийские снаряды изрядно проредили наше воинство. — Щит непроницаем. Запасы воздуха под ним тают с каждой секундой, а дыма становится все больше!

Пот градом катился по суровым лицам воинов, а их закопченные латы, отражающие багровые отблески пламени, до того накалились, что к ним невозможно было прикоснуться. Кто-то сухо закашлялся, кто-то захрипел, хватаясь за обожженное горло. Становилось все жарче и жарче.

— Скидывайте с себя железо парни, — капитан Жосу, подавая пример, дернул за ворот своей куртки так, что костяные пуговицы брызнули во все стороны. — Здесь только свои, вам некого стесняться!

Послышались смешки.

— Тот, кто рискнет потешаться над моей татуировкой, без разговоров получит в зубы! — предупредил пожилой допельсолднер, отбрасывая в сторону здоровенный двуручный меч. — Ну-ка, молодежь, подсобите-ка старику!

Кинжалы деловито заскрежетали по стальному панцирю, бесцеремонно срезая блестящие медные застежки. Затрещала рвущаяся ткань, и тяжелые доспехи с грохотом упали на землю. Солдат гордо выпрямился, сбрасывая пропитанный потом гамбезон, и с достоинством затряс огромным волосатым пузом, украшенным изображением обнаженной лакорской танцовщицы. Танцовщица тоже затрясла сиськами и обольстительно завертела бедрами. Рисунок был грубый, неказистый, сделанный, по всей видимости, полупьяным мастером в одном из грязных портов Лакора. Толпа тут же взорвалась одобрительными воплями и хохотом.

Я почувствовал, как по спине вновь побежали мурашки. Солдат все еще было много, очень много. Они окружили нас сплошной стеной, хохоча, и хлопая друг друга по плечам, по привычке наслаждаясь временным затишьем, и не придавая значения тому, что будет с ними дальше. Дело было дрянь, это было всем понятно, однако на этот раз я не собирался сдаваться. Я не могу допустить, чтобы мои соратники сгорели здесь заживо, либо задохнулись, вдыхая ядовитые миазмы.

— Аш, погляди! Что это там? — Я кивнул на ажурные секции акведука, пересекающего площадь наискосок, и исчезающего в клубящемся дымном облаке.

— Будь я проклят! — Аш заулыбался. — Да там же должна быть вода! Много воды!

Расталкивая солдат, скаут со всех ног бросился к группке принцев, совещающихся о чем-то с Айсом. Принц Гойо повернулся к отряду почетной стражи, ткнул пальцем в сторону ближайшего выхода с площади, потом повернулся к командиру скаутов, который держал перед ним на весу карту города, и резкими движениями указательного пальца принялся чертить невидимые линии, одновременно расспрашивая разведчика о чем-то.

Протиснувшись между телохранителей, Аш направился прямиком к Айсу, не обращая никакого внимания на возмущенные взгляды принцев. Айс поглядел на меня, потом на арку акведука и коротко кивнул.

Обернувшись через плечо, он что-то сказал одному из авалорцев, который не мешкая исчез в толпе.

— Если нам удастся обрушить одну из колонн, вода из озера хлынет на площадь! — Зажимая ладонью кровоточащую рану в плече, капитан Жосу опустился на одно колено рядом с моей правой рукой. — Если вам понадобится моя помощь, я здесь, господин. Почту за честь, если моя жизнь поможет спасти наших ребят!

Меня даже передернуло от отвращения, когда я сообразил, о чем говорит капитан.

— Встаньте, Жосу! — Я покачнулся, переступая с ноги на ногу. — Не говорите глупостей!

Из толпы полуголых солдат вышел мастер Литургио. Плащ у него был сплошь покрыт дырами и черными подпалинами. Походка у «дознавателя» была нетвердая, рот безвольно приоткрыт, а с подбородка свисала тягучая слюна, коричневая от смолы «хаша». Один из авалорцев вложил в вялую руку волшебника стальную палицу и, придерживая его за локоть, повел к основанию акведука.

— Чего это они надумали? — черный как скен Досу в сопровождении десятка скаутов, возник прямо передо мной. Все скауты были с головы до ног перемазаны сажей, а у некоторых до сих пор дымилась одежда.

— Сейчас увидим, — я перевел взгляд с Литургио на Айса. — Надеюсь, что господин волшебник знает, что делает.

Досу подставил мне свое плечо, чтобы я мог опереться на него локтем.

— Я тоже, — зашептал он мне на ухо. — Мы обошли всю площадь. Выхода нет. Мы заперты здесь как крысы в крысоловке!

Тяжеленный щит в моих руках качнулся, и я почувствовал, как по его внешней стороне хлестнул целый шквал огненных обломков. Земля под ногами задрожала, и несколько высоких зданий с северной стороны площади рухнули одновременно, вздымая к небесам облака белесой пыли и изрыгая клубы едкого черного дыма. На востоке чудовищным костром полыхала расколотая башня, а по приземистой крепостной стене текла настоящая огненная река.

Протянув сквозь пламя и дым несколько нитей манны, я коснулся дымящихся мертвых тел в раскаленных докрасна доспехах. Весь проспект, спускающийся от торговой площади до самого нижнего города, был выстлан трупами, лежащими вповалку среди пылающих телег с провиантом и осадными машинами.

Я потянулся еще дальше, и вздрогнул от ужаса, глядя на массивные решетки из черной тевалийской стали, запирающие выход из города. Огонь ярился в глубоких рвах, поднимаясь высоко над крепостными стенами, а еще дальше, в полумиле от города, медленно тащилось усталое войско генерала Элеутеро, только что прибывшее из Павзании и припозднившееся к началу погребальной церемонии.

— Мы в ловушке, это ты точно подметил, — кивнул я, опираясь на плечо скаута. — Зонтракийцы спланировали все безупречно!

Тем временем мастер Литургио достиг основания акведука. Завыли сигнальные дудки, и толпа на площади пришла в движение. Солдаты послушно отступили назад, смыкая ряды и поднимая с земли щиты и оружие. Я увидел, как вокруг принца Гойо засуетились вестовые, и замелькали бархатные береты с разноцветными перьями. Офицеры размахивали руками отдавая приказы, сержанты вопили, раздавая налево и направо затрещины, сигнальщики ошарашено пялились на командиров, не зная какой из приказов выполнять первым.

— Дисциплина у них — дерьмо! — Досу хмыкнул. — Вы только поглядите, господин, на этих клоунов!

Пираты с Баста, расположившиеся под арками акведука ни за что не хотели уходить со своего места, на котором считали себя в относительной безопасности Их командир, здоровенный малый в ярко-желтом камзоле усыпанном самоцветами и в нелепой обугленной шляпе, на языке жестов с энтузиазмом объяснил вестовому, куда ему следует засунуть приказ от принца Гойо.

Мастер Литургио расстегнул серебряную фибулу на плече, и обгорелый плащ как тряпка упал к его ногам. Висящая на его предплечье тяжелая палица мерно раскачивалась, точно чудовищный гротескный маятник.

Поплевав на ладони, волшебник взялся за обмотанную кожаным ремнем рукоять булавы, поглядел на каменную колонну, возвышающуюся перед ним, примерился, и ударил. Я даже вздрогнул. Таким вот ударом, должно быть, и ломали спины чародеям-отступникам!

Вершина акведука была уже полностью скрыта в дымной пелене. Из клубящегося облака на голову волшебника посыпалась пыль и мелкие камушки, а по замшелой гранитной колонне зазмеились глубокие черные трещины.

— Вот так удар! — охнул капитан Жосу. — Таким, наверно, можно даже олифанта уложить!