Погребенная во льдах

— Мы можем не заезжать в деревню — она справа от нас, а участок, где мы ночевали, вон там, наверху, — сказал мальчик, осмотревшись. — За хребтом — ложбина, там поля Джона, а на холме — овчарня.

Внезапно Хью осадил лошадь и, подняв голову, принюхался.

— Вы чувствуете этот запах? Что бы это мог жечь землепашец в такое время года?

Усилившийся ветер донес до них слабый, но зловещий запах. Один из людей Берингара, ехавший следом за ним, сказал:

— Горело дня три-четыре тому назад, а потом занесло снегом.

Пришпорив лошадь, Хью устремился вверх по дороге, которая шла между кустами, занесенными снегом, и доскакал до гребня. Здесь начинался спуск в лощину, которую укрывали от ветра деревья. На холме виднелись каменные стены овчарни. Деревья скрывали из виду участок, и, только когда всадники подъехали поближе, их взорам открылась ферма, которую арендовал Друэль. Издав горестный возглас, Ив стиснул руку брата Кадфаэля.

Угловые стойки сгоревшего дома, коровника и амбара чернели на фоне снежных сугробов. На земле лежали обуглившиеся балки рухнувшей крыши. Даже деревья, стоявшие рядом со строениями, скорчились и потемнели. Никаких признаков жизни, безмолвие — только обуглившиеся руины. На ферме Друэля не осталось ничего живого, она была сожжена дотла.

В угрюмом молчании они пробирались через двор, заваленный обломками. Глаза Хью отмечали каждую деталь. В воздухе удушливо пахло гарью. Они наткнулись на изрубленные тела двух дворовых собак. Снег, раза два-три выпадавший после налета, замел следы, но можно было предположить, что здесь орудовала банда не менее десяти — двенадцати человек. Они увели овец и корову, опустошили дом и амбар. Кур связали за ноги — над землей все еще летали перья, цепляясь за почерневшие балки.

Хью спешился и принялся обследовать руины дома и амбара. Его люди осматривали двор и сугробы за оградой.

— Их убили, — тихо сказал Ив, — Джона, и его жену, и их парня, и Питера, пастуха. Их убили и унесли, как сестру Хиларию.

— Тише! — остановил его Кадфаэль. — Никогда не накликай беду раньше времени. Ты знаешь, что они ищут? — Люди Берингара при этих словах обернулись и, пожав плечами и обменявшись взглядами, снова взялись за работу. — Тела убитых! И ничего не находят. Здесь только трупы собак. Бедняги выполнили свой долг, подняв тревогу. Будем надеяться, что они сделали это вовремя.

Хью выбрался из амбара, вытирая испачканные ладони.

— Тут нет мертвых. Либо людей предупредили и они успели сбежать, либо налетчики увели их с собой. А я сомневаюсь, чтобы эти дикари стали возиться с пленниками. Они могли убить, но брать в плен простых людей — нет, вряд ли. Интересно, каким путем они шли? Так же, как мы, или у них свои собственные дороги? Вон там, наверху, по склону? Если их было не больше десяти, то они, наверное, побоялись заглянуть в деревню.

— Возле овчарни убили одну овцу, — сказал человек Берингара, вернувшись с холма. — Вдоль склона идет тропинка — там они и прошли. Вряд ли они завернули в Клитон.

— Тогда Друэль мог увести свою семью в деревню, — продолжал рассуждать Хью, хмуро глядя на сугробы, скрывшие следы людей и животных. — Если собаки заранее подали голос и овцы заблеяли, времени могло хватить. Давайте-ка заедем в деревню и все разузнаем. Может быть, мы увидим их живыми, — сказал он, ободряюще хлопнув Ива по плечу.

— А сестру Хиларию уже не увидим, — пробормотал Ив, затрагивая больную тему. — Если они успели убежать, то почему не спасли сестру Хиларию?

— Это ты спросишь у них, если Бог позволит и мы их найдем. Я помню о сестре Хиларии. Поехали, здесь мы сделали все, что можно.

— Я хочу еще кое-что уточнить, — сказал Кадфаэль. — Ив, когда ночью ты увидел лошадей и выбежал из дому, в каком направлении уехала твоя сестра?

Ив оглянулся на то, что осталось от дома.

— Вон туда, направо, за дом. Там небольшой ручей, тогда он еще не замерз. Они двигались вдоль склона.

— Хорошо. Мы как-нибудь обследуем эту дорогу. У меня все, Хью, можем ехать.

Они вскочили на коней и пустились в обратном направлении. Выехав из ложбины, они проехали по хребту между деревьями и стали спускаться по тропинке к деревне Клитон. Тут была скудная почва, которую трудно обрабатывать, но благоприятная для разведения овец. Овцы этих нагорий дают самую длинную шерсть, и у них нежирное мясо.

Селение было обнесено грубым, прочным частоколом, и на страже стоял часовой. О появлении чужих известил свист, резкий и пронзительный, — он предназначался для жителей деревни. К тому времени, как они подъехали к частоколу, их встречало несколько крепких парней. Хью улыбнулся. Разбойникам лучше не соваться в Клитон, если только их банда не слишком многочисленна и они не до зубов вооружены.

Хью Берингар поздоровался со всеми и представился. Вряд ли жители этих отдаленных районов возлагали большие надежды на короля или императрицу, но они могли рассчитывать на помощь и защиту шерифа графства. Они привели старосту и охотно ответили на все вопросы. Да, они знают о том, что разорена ферма Джона Друэля, но сам он здесь, целый и невредимый. Он лишился всего, и его кормит деревня. И жена его здесь, и сын, и пастух — все спаслись. Какой-то мальчуган со всех ног бросился за Друэлем.

При виде худого, жилистого землепашца Ив скатился со своей лошадки и ринулся ему навстречу. Джон подошел и обнял мальчика за плечи.

— Милорд, говорят, вы оттуда, где… где был мой дом, — сказал Друэль, обращаясь к Берингару. — Видит Бог, как я благодарен этим добрым людям, которые не дают нам умереть с голоду. Что же это делается? Мы в поте лица зарабатываем свой хлеб, а нас грабят по ночам и лишают крыши над головой! В горах и так нелегко жить одному. Но мы не ожидали такого разбоя.

— Можешь мне поверить, друг, что и я не ожидал ничего подобного, — печально отозвался Берингар. — Я не могу возместить твои убытки, но, возможно, что-то из твоего добра удастся вернуть, если мы отыщем разбойников. Вот этот мальчик, который несколько дней тому назад останавливался у тебя со своей сестрой…

— И исчез ночью из нашего дома, — сказал Джон, бросив на Ива неодобрительный взгляд.

— Мы знаем, он нам все рассказал. Поверь, у него были на то веские причины, и он очень рисковал. Но мы бы хотели, чтобы ты нам поведал о нападении на твою ферму. Когда это было?

— Спустя две ночи после того, как молодая леди и этот паренек сбежали от нас. Это случилось четвертого декабря ночью, незадолго до рассвета. Мы проснулись, потому что собаки все изошлись от лая, и выскочили. Ну, думаем, не иначе как волки — собаки-то были на цепи. Да это и были волки, только двуногие. Мы выскочили, значит, и слышим — овцы на холме блеют и факелы там горят. А они как помчатся с холма — собак испугались. Не знаю, сколько их было, — может, дюжина, а может, и больше. Ну, некогда было смотреть, мы ноги в руки — и бежать! А когда были на гребне, видим — амбар горит. Сильный был ветер, и мы знали, что сгорит дотла. И вот мы здесь, милорд, и у нас ни кола ни двора. Мы готовы взять в аренду что угодно у любого владельца манора. Все надо начинать с нуля. Ну, слава Богу, хоть живы остались!