Погребенный кинжал

«Теоретически, — сказал голос в глубине его сознания. — Как долго один воин может удерживать наступление в таком узком проходе, будучи ограниченным в свободе действий?» Голос напоминал о суровом наставнике, затерявшемся в веках и других войнах. «Практически: пока его меч не сломается… или его воля не дрогнет».

— Сегодня этого не случится, — сплюнул Рубио. — Варрен! Каков ваш статус?

— Мы захватили вездеходы, и пленники уже на борту, — последовал ответ. — Выбирайся и беги сюда!

Псайкер почувствовал, что это было не всё, но в гуще боя у него не было времени просить объясниться. Тайлос доверял Варрену и кивнул сам себе.

— Понятно. Уходите, сейчас же!

Пока он говорил, на него набросилась пара верещащих мутантов; Рубио разрезал одного на куски грязного мяса, а другого ударил кулаком в голову, перекинув через переборку. Отскочив назад, он вытащил из–за пояса крак-гранату и активировал взрыватель. Легионер швырнул устройство в тварей, карабкающихся по телам своих сородичей и жаждущих добраться до него, а затем ринулся прочь.

Ударная волна от взрыва заставила ржавые стены изогнуться и задрожать, но Астартес выбрался на свободу, прежде чем часть остова рухнула. Прожекторы на верхушке одного многоногого вездехода вспыхнули и подсветили ему путь, пока два транспорта спешили прочь через поляну за лагерем.

Тайлос бросил взгляд через плечо и увидел тот же самый бурлящий рой, который пожирал население Шагающего Города. Он кружился и гудел, собираясь в тучу и готовясь атаковать легионеров. Сейчас, как и тогда, Рубио и другие были не лучшим образом подготовлены для борьбы с такой угрозой, но Легионы Космодесанта были созданы, дабы стать самым эффективным оружием, всегда находившим способ победить врага.

Он высоко подпрыгнул, ухватился за перекладину на одной из опор вездехода и вскарабкался на крышу машины, тяжело дыша. Оглянувшись назад, Тайлос увидел, что Галлор втиснулся в командную кабину, чтобы дотянуться до двух рычагов управления. Мейсер вёл второй вездеход, и через отверстия в железном корпусе Рубио смог заглянуть в нижние грузовые отсеки, где увидел бледные лица с пустыми глазами, которые смотрели на него. Смотрели, но не видели.

— Йотун с вами? — он взглянул на Варрена, тот покачал головой.

— Он вернулся.

— Зачем?

Любой ответ, который мог бы дать воин, был заглушен громоподобным ревом двигателей. Похожий на пулю корабль, стоявший на посадочной площадке, выплюнул потоки белого огня из двигателей и поднялся над землей. Внезапно стало ясно, куда ушел Йотун.

На секунду Рубио испытал разочарование, сожалея, что незнакомый Странствующий Рыцарь решил оставить их — но только на секунду. Не успел грузовой корабль подняться на высоту полога едких джунглей, как содрогнулся, когда сила его двигателей внезапно исчезла, а подъемный импульс был сведен на нет. Раздался металлический стон, и корабль накренился вбок, его хвост повернулся в сторону посадочной площадки и лагеря, а двигатели вновь взревели. Струя пламени затопила импровизированные палатки и испепелила их, а затем взметнулась вверх, поглотив гигантский рой трупных мух.

Рубио пригнулся, заслонив рукой лицо, когда корабль рухнул и взорвался, захлестнув все вокруг потоками всепожирающего белого огня.

Вездеходы были уже глубоко в джунглях, но взрывная волна всё ещё швыряла их туда-сюда и распыляла струи горящего топлива над головами легионеров обжигающими дугами. Хелиг выругался, когда паукообразная машина ушла в неконтролируемый занос в густых зарослях.

— Думаю, это ответ на твой вопрос, — сказал Варрен.

— Он … он выбрался? — Галлор повернулся, уставившись на стену пламени.

Рубио тщетно пытался издать телепатический зов, но подавляющее присутствие парий свело его усилия на нет. Наконец, он вздохнул и сделал знак остальным двигаться дальше.

— Возвращаемся к месту встречи.

— Мы почтим жертву Йотуна вместе с остальными, — сказал Галлор.

«Где почтим?» — спросил себя псайкер. Правда заключалась в том, что для Странствующих Рыцарей не существовало ни зала героев, ни статуй или мемориалов, которые напоминали бы об их службе и смерти. «Может быть, нам самим нужно создать такое место», — подумал он, спускаясь в грузовой отсек, где планировал провести остаток пути.

Пленницы что–то бормотали, и Рубио слушал их вполуха, пока транспорт, покачиваясь, продвигался через лес. Подобно повторяющимся песнопениям, наложенным друг на друга, слова и отзвуки, которые они издавали, иногда сливались в краткой, прерывистой синхронности. Временами ему казалось, что это могут быть строфы поэзии или осколки старых, забытых мифов.

Затем он очень отчетливо услышал, как сломанный хор произнес слова, от которых сердце воина сжалось в груди.

— Гор. Приди, Малкадор. Просим.

Рубио вскочил на ноги.

— Что вы сказали? — рявкнул он, переводя дикий взгляд с одного пустого лица на другое. — Отвечайте мне! Скажите это! Скажите еще раз…

— Просим мира, — прошелестел хор, прежде чем снова разразиться неразборчивым лепетом.

Интервал IV

Нет той жертвы, что нельзя принести

[Варп; сейчас]

— Хунда!

Жестокосердный услышал, как какой–то юнец зовет его по имени, и с раздраженной медлительностью старый ветеран полностью пробудился. Его имплантированные авточувства активировались. Обычный, инфракрасный, ультрафиолетовый и терагерцовый режимы отображения образовали единый массив входных данных.

— Кто там? — вопрос проскрежетал в кислом воздухе оружейной камеры, раздаваясь из модуля вокодера на передней части его бронированной туши. Дредноут-контемптор с бочкообразной грудью зашевелился на поддерживающей раме, отчего железные балки заскрипели. Он согнул толстые пальцы своих боевых кулаков и повернул оптические сенсоры к легионеру, стоящему в дверях отсека. Обычный Гвардеец Смерти, но эмблемы на его доспехе принадлежали когорте капитана Калгаро, а не Первой роте.

— Это я, Цуррик… — ответ молодого воина казался вымученным, словно он запыхался, что было невозможно для генномодифицированного легионера.

— Рахиб? — Жестокосердный издал грубый, пилообразный звук, который отдаленно напоминал смех. — Что ты здесь делаешь? Прошло много времени, юноша! — затем нотки юмора исчезли из его голоса. — Что–то случилось?

Цуррик не ответил, вместо этого сделав резкие жесты сервам и слугам-механикам, которые как раз занимались ремонтом железного тела почтенного ветерана. Они поняли намек и быстро ушли, оставив двух воинов Гвардии Смерти наедине.