Похищение Черного Квадрата

Все они тут же всполошились и недовольно заговорили:

Опять раскапывать будут.

Потом опять закопают.

И снова копать начнут.

И так до зимы.

Скажете! Они и зимой теперь копают.

Бабушки подобрали свои вязанья и уложили их в пакеты, мамаши укатили своих любимых детей в колясках. И никто не обратил внимания на то, что вместо «копательного» ковша на конце стрелы было закреплено что-то вроде решетчатой металлической бочки с дверцей.

Я в это время стоял за углом дома и смотрел по сторонам на случай опасности. О которой, если она появится, должен был своевременно известить главных действующих лиц. Похитителей и похищаемого. Такой опасностью мог быть, например, случайный милиционер или тот же Игоряшка. И не знаю, не на этот ли случай снабдил меня Алешка папиной каской?

Экскаватор остановился в нужном месте. Из его кабины выбрался и спрыгнул на землю Алешка. Он принял командирскую позу — встал, расставив ноги и уперев руки в бока, вскинул голову и скомандовал:

— Вира! Вира помалу! — и где только нахватался? Я вот до сих пор путаю эти «вира» и «майна» — которая из них что означает. Какая — «вверх»-«вниз», какая — «поднимай», какая — «опускай», без конца путаю.

Но дядя Женя не путал команды. Стрела экскаватора дрогнула и пошла задираться вверх — плавно, аккуратно.

— Стоп! — выдал Алешка очередную команду. Стрела послушно замерла.

Я так думаю, что дядя Женя вряд ли прислушивался к Алешкиным указаниям. Он действовал самостоятельно, но соблюдал правила игры.

— Вира! — опять взвизгнул Алешка. — Идем на контакт!

И стрела стала удлиняться, будто экскаватор вытягивал шею, как доисторический ящер. Корзина все ближе жалась к дому, точно напротив нужного окна. И наконец словно застыла, плотно к нему прижавшись.

— Есть контакт! — воскликнул Алешка.

В ту же секунду, повинуясь действиям дяди Жени, наверху что-то щелкнуло, и запертая ранее дверца сдвинулась в сторону. Теперь Ростику оставалось только шагнуть из окна в корзину. Дверца защелкнется, и экскаватор помчится вдаль со своей добычей. Как хищный диплодок, ухвативший маленького птеродактиля и содравший его с дерева.

Так и случилось. Отчасти. Окно распахнулось, из него высунулся птеродактиль Ростик и завопил:

— Леха! Меня не хитили! Я сам похитился! Удирай! Игорь уже двери отпирает. — И он захлопнул окно.

Наша тщательно продуманная и подготовленная операция, потребовавшая столько сил, ума и хитрости, бесславно провалилась.

— От винта! — грустно скомандовал Алешка и махнул рукой.

Лязгнула дверца в корзине. Поползли друг в друга составные колена стрелы. Экскаватор как бы съежился и опять стал довольно компактным.

— Димка! — крикнул мне Алешка. — Давай на стройку! — и взобрался в кабину.

Экскаватор фыркнул, выбросил клуб черного дыма и не спеша покинул зону действия.

Размахивая пакетом с каской, я тоже не спеша пошел за ним.

Бронтозавр вполз за ограждение, добрался до своей любимой траншеи, остановился, опустил голову-корзину на ее край и, словно вздохнув, затих.

Алешка и дядя Женя выбрались из кабины. Я подошел к ним.

По их виду нельзя было сказать, что они очень уж огорчены. Так или иначе, но они порезвились. Особенно Алешка. И на экскаваторе покатался, и экскаватором покомандовал.

— Давай каску, — сказал он мне.

Я передал ему пакет. Алешка вытащил каску и нахлобучил ее на голову. Она укрыла его почти до подбородка.

Как? — Он повернулся к дяде Жене.

Класс! — с искренним восторгом высказался тот. — Только тебя в ней не очень видно.

Ну и не надо! — сказал Алешка. Снял каску и вручил ее дяде Жене: — Дарю! На память о совместной работе. Гонорар.

Да что ты! — смутился дядя Женя. — А тебе не попадет? Не твоя ведь.

Согласовано с полковником милиции, — отчеканил Лешка. — Там внутри надпись есть, но тебя она не касается. — Они уже, после совместной работы, были на «ты».

Дядя Женя с удовольствием надел каску. Она пришлась ему впору.

На космонавта похож, — одобрительно сказал Алешка.

Я ее носить не буду, — трогательно пообещал дядя Женя. — Я ее дома на комод поставлю. А если, значит, еще кого похитить надо, всегда готов. Хоть с двенадцатого этажа.

Он бережно снял каску и прижал ее к груди. И я подумал, что он будет в ней, как в вазе, держать свежие цветы. На комоде:

Ну, бегите, ребятки, — сказал дядя Женя, — а то на свой турнир опоздаете. Жалко, конечно, что вашего чемпиона не вытащили.

Прорвемся, — сказал Алешка.

А чего он кричал-то? Я ведь не слышал, грохот в кабине.

Я тоже, — сказал Алешка. С хитрой улыбкой.

Ну и врунишка ты. Все, бегите, ребятки, мне еще корзину на ковш менять.

И мы пошли домой.

— На какой еще турнир ты собрался? — спросил я Алешку, едва мы вышли со стройплощадки.

Он пожал плечами.

На шахматный.

А чего я не знаю?

Ты много чего не знаешь, — справедливо заметил Алешка. Так справедливо, что захотелось щелкнуть его в лоб. Но он рассмеялся. — Турнир виртуальный, Дим. Надо же было дядю Женю уговорить.

Да, а вот это интересно.

— Я, Дим, — начал свой рассказ Алешка, — сначала хотел дяде Жене выложить все по правде. Но подумал, что тогда он может не согласиться. Мы ведь его совсем не знаем. Верно?

Отчасти, подумал я, кивая. Совсем не знаем, а уговорить на такое дело не отказались.

Ну, потом мы с ним разговорились. Познакомились получите. Он сказал, что любит пиво, футбол и шахматы. Тут я и сообразил. Я ему такую грустную историю рассказал, что он сам напросился Ростика из окна вытащить.

И что за история? — я даже остановился.

Да пошли, Дим, ничего страшного, ты не думай.

Вообще-то, да. Пригнать экскаватор, чтобы похитить пацана из окна четвертого этажа, — да, после этого ничего не страшно.

И не думай, что очень много ему врал. Ну так, фантазировал. Сначала сказал чистую правду. Что у нас скоро День родной школы. Что будут всякие мероприятия. Концерт там, аттракционы, игры на свежем воздухе. Ну и что будет проводиться шахматный турнир между старшими и младшими классами. Понял? — это он машинально спросил. Он был во мне уверен: не понять такую простую вещь может кто угодно. Только не его старший брат. Он мне иногда льстит. Бессознательно.