Похищение феи. Ночной и недоброй!

– И вы оба так хорошо владеете русским?

– Пришлось выучить, за столько-то лет. Ещё при жизни.

– Так вы согласны нам немного помочь? Передать посылку моему внуку? Родственнику, я хотел сказать. Так будет правильнее. Он тоже архитектор и остро нуждается в старинном рецепте кладки. Это не будет вам ничего стоить.

– Простите, но нет. Никаких посылок я не передаю. Извините. Это может слишком дорого стоить. Мало ли что окажется внутри вашей посылки. Извините ещё раз.

– Прекрасная фея, я вас умоляю, заклинаю самим Аполлоном, помогите нам. Можете передать один только лист из всей папки. Он талантливый юноша, он непременно поймет. Пусть со временем, пусть не сейчас!

– Ещё обязательно нужно передать расчеты. Без них твой потомок потратит пару добрых десятилетий, и то не будет вполне удовлетворен результатом. Вспомни, как долго мы его выводили. Мы не останемся в долгу, щедро заплатим.

– Почему тогда сами не передадите?
– мужчина ухмыльнулся и переглянулся со вторым собеседником.

– Она не понимает...

– Есть некоторая сложность. Дело в том, что мы вот-вот должны покинуть город. Это последнее дело, которое нас здесь держит. Секрет должен остаться в надёжных руках. Совсем скоро город укроет туманом.

– Ну да, погода будет нелетной. Вчера целый день стояла жара, небольшой дождь и туман может лечь на какое-то время.

– Погода как раз будет летной. По крайней мере, для нас двоих точно. Полная луна, знаете ли располагает. Впрочем, вам об этом думать не стоит.

– Итак, вы согласны?

– Не проще ли обратиться в курьерскую службу? Я очень устала, еле стою на ногах.

– Не проще, - отрезал тот, что по выше.

– Мы не слишком доверяем посторонним.

– А мне, стало быть, доверяете?

– У вас лицо ангела с росписи Сикстинской капеллы.

– Такие же толстые щеки?

– Напротив, глаза, в которых застыла бездна величия доброты. Торжество светлых чувств над мыслью. Такое выражение бывает только у детей и у некоторых женщин.

– Оригинально, - так изысканно дурочкой меня ещё никто не называл.

– Зато искренне. Подождите здесь, я сейчас сброшу наше состояние в ваши прелестные руки.

– Бумаги на чердаке этого дома. Кстати, я совершенно забыл представиться. Господин Росси. Из тех самых.

– Бенуа, старший. Одну минуту, я скоро спущусь, и мы сможем продолжить беседу.

– Очень приятно. Надежда.

– Это имя вам удивительно подходит, - Склонил голову господин Росси. Звенящая в веках фамилия. Множество чудес архитектуры было создано под ее сенью. Неужели и этот Росси из тех самых? Да и фамилия Бенуа отгремела в веках. Было же целое семейство известнейших скульпторов и архитекторов.

– Вы из тех самых Бенуа?

– Именно так, Надежда, - с достоинством произнес мужчина, вглядываясь в пышный фасад старинного дома. И вдруг сорвался на крик, - Ловите!

Я не думая выставила вперёд руки. Что я ловлю и зачем? Кто вообще эти люди, и почему я так легко дала себя уговорить? Картонная папка больно ударила по пальцам. Совсем старая, пожелтевшая. Надеюсь, я на стала соучастником квартирной кражи? Вроде бы, не похоже.

– Растяните тесемки. Благодарю,- под обложкой обнаружилась стопка листов, исписанных аккуратным бисерным почерком. Такой и не разберешь с первого раза. Письменный итальянский вообще сложный язык. На мой вкус. Одни завитушки, попробуй, пойми, к которой букве они относятся.

– Два последних листа, если целая папка будет слишком тяжёлой ношей, для вас.

– Я могу пролистнуть?

– Запретить не могу, листайте.

– Надеюсь, вы получили не слишком сильный удар. Она просто выскользнула у меня из руки, - в голосе вернувшегося к нам Росси мне послышалась фальшь. Наркокурьером становиться не хочется. Да и вообще, много что можно вынести вот так просто, спрятав между листов. Или ко мне прицепилась паранойя? Все может быть. Работа в аэропорту накладывает свой отпечаток. Бегло пролистнула страницы. Ни пухлых конвертов, ни украшений, ни денег, ничего. Конверт только один. И тот, как будто, пустой.

– Я все передам, диктуйте адрес, - подняла я взгляд на обоих мужчин. Как же они сияют. И волосы вдруг стали совсем золотыми. Это, наверное, восходящие лучи солнца так в них вплелись. Красиво. Ой! У них что, крылья? Я досадливо протёрла глаза. Уф! Показалось. Рассветная дымка, наверное, так легла, но получилось забавно.

– Его фамилия Карх. Милый мальчик, вашего возраста. Он очень похож на меня. Награда ждать не заставит.

– Господин Росси прав. Вы останетесь очень довольны, поверьте моему слову. Матильда к вам подойдёт, у нее ещё остались дела в этом городе.

– Адрес?

– Он реставратор. Сам вас найдет. Простите, но мы опаздываем, все так удачно сложилось. Туман совсем скоро растает, нам надо поторопиться.

– Вынуждены откланяться, - оба мужчины чуть не бегом побежали по проспекту к спуску к воде. А я, как полная идиотка, замерла напротив особняка с папкой бумаг. Какой Карх? Что за бумаги? Где он меня вообще найдет? Они же даже номера телефона моего не удосужились взять! Черт с ней, с наградой. Передать бумаги не слишком сложно, доброе дело сделать тоже не лишне. Вот уж точно полная мастерская краснодеревщика! Пробежаться, что ли, за испанцами, спросить номер телефона Карха? Но каблуки. Ноги ужасно устали. Сначала посплю, а потом поищу какие-нибудь контакты. Наверняка в этой папке затесались визитки. Пара часов ничего не решит. Сколько осталось до утра? Уже второй час ночи. Встану часиков в девять и со всем разберусь. Я сладко зевнула и свернула за угол. До дома рукой подать. Вот она Мойка, чудесное место и от воды пахнет приятно. Немного сыростью, немного свободой широкой реки. Голуби хлопают крыльями, если сильно не присматриваться, можно думать, что это чайки. И я практически в отпуске. Ну, хотя бы, на те пять минут, что мне осталось идти до дома. Приезжают же люди сюда отдыхать? Я бы, наоборот, уехала в отпуск далеко, туда, где река не скована серым гранитом, где на ветру качают крыльями другие, благородные птицы, где простор и свобода, а не череда музеев рассыпалась жемчужинами вдоль серой воды. Сейчас бы в палатку, и чтоб горел костерок. Камин разжечь, что ли? Или опасно? Усну и могу угореть. Но и дома сейчас наверняка зябко. Дом старый, летом никто трубы не топит, сырость струится отовсюду. Вроде бы и не холодно, но как-то противно. Обогреватель включу, лягу в постель и буду думать, что это камин, а я дворянка. И за стеной у меня шебуршит и ругается домашняя челядь, а вовсе не соседи алкоголики. Так будет намного приятнее жить. Ещё микроволновку назову Степанидой Карловной. Чтобы прийти, жамкнуть кнопку и в голос так сказать, Милейшая, подогрейте мне сдобу к утреннему кофию. Степанида Карловна не сочтите за труд. Главное чтоб таймер на будильнике и печке совпали.

Дурные мысли неспешно перекатываются в голове. Папка оттягивает руку, не потерять бы. Собственный двор чудится оазисом посреди пустыни. Ещё пара шагов, нырнуть под арку, вставить ключ в замок, несколько последних шажочков, и я, наконец, дома. Наберу полный шкаф пены, погружусь в свое мраморное корыто и будет мне счастье.

Вот она, арка. Замок на воротах к моему удивлению оказался открыт. Неужели соседи забыли, что мы Мекка туристической жизни? Вроде бы за ними таких глупостей не водилось. И кто станет тогда убирать двор? И так уже один бомжик завелся. А вот и второй! Нет, ну это уже наглость. Так и диетических яблок на всех не хватит.

Глава 14

Надежда

Вот она, арка. Замок на воротах к моему удивлению оказался открыт. Неужели соседи забыли, что мы Мекка туристической жизни? Вроде бы за ними таких глупостей не водилось. И кто станет тогда убирать двор? И так уже один бомжик завелся. А вот и второй! Нет, ну это уже наглость. Так и диетических яблок на всех не хватит.

– Помогите!
– взвыл парень, торчащий из люка. Этот вроде и не воняет или воняет? И для бомжика он вполне себе ничего. Симпатичный. Вон ямочки какие на щеках. Застрял он там, что ли? Крышка люка ходит ходуном. Нога парня под ней, остальная часть тушки скребётся по асфальту всеми частями.