Похищение Колыванской вазы

– Пойдём на камнерезный завод, мама? Познакомимся с твоим предком, – напомнил Сайб о цели их путешествия.

– Пойдём, – рассеянно откликнулась Мира, запихивая программатор в сумочку. Тут же она встрепенулась: – Сайб, ты что! Какая «мама»! Ты же всех нас сдашь, нас повяжут и отправят в тюрьму или в лечебницу для душевнобольных! И неизвестно, где будет хуже!

– А как мне тебя называть? Что сказать на заводе? – уточнил Сайб.

Мира задумалась, а Мир проговорил замогильным голосом:

– «Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор»!

И добавил уже нормально:

– Нам на лето задали прочитать «Ревизора» Гоголя.

– И ты прочитал? – уточнила Мира, недоверчиво прищурившись.

– Ага. Первую фразу первого действия первого явления, – фыркнул Мир. – Как вам идея? Может, притворимся, что приехали с проверкой?

Мира подумала и кивнула. Сходу ничего удачнее сочинить не получалось. Значит, они прибудут на завод с ревизией.

Андроид как-то озадаченно замолчал.

– Сайб, ты понял? – с тревогой спросила Мира. – Ты не робот, не мой сын, ты ревизор!

– Я понял. Ищу подходящий речевой и поведенческий образец, – задумчиво ответил Сайб.

Образец, значит. Ну, тогда его лучше не отвлекать разговорами. А то его слабенький процессор задымится, если будет обрабатывать две задачи одновременно.

Спустя минут десять они зашли в ворота камнерезного завода. Территорию фабрики прорезала шумная река. Вокруг виднелись разные постройки, центром которых было аккуратное двухэтажное здание. Табличка на нём подтвердила догадки Миры. На ней было написано: «Колыванская шлифовальная фабрика. Основана в 1802 году Ф.В. Стрижковым».

Время от времени мимо проходили мужики самого угрюмого вида. Некоторые вели под уздцы лошадей, от которых хотелось шарахнуться в сторону. Мире хотелось уточнить, где им найти директора, но она не решилась заговорить. Кажется, в те времена к инициативе со стороны женщин отношение было отнюдь не восторженное. Мир и Сайб тоже молчали.

Они вошли в здание фабрики. На втором этаже обнаружилась небольшая комнатка, на которой висела табличка: «Управляющiий фабрикою Карлъ Христiановичъ Вецель».

– Это он! – восторженно прошептала Мира. – Мой прапрапрапрапрадедушка!

Мир уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, когда Сайб внезапно сообщил:

– Искомый образец найден.

От неожиданности Мир вздрогнул и пробормотал под нос:

– Надеюсь, в образец не входят слова «я у мамы ревизор».

Уголки губ Миры дрогнули, но полноценной улыбки не вышло. Слишком велико было напряжение. Они постучались и вошли.

Впереди шёл Сайб. Он же и начал беседу:

– Господин управляющий?

– Да, – несколько нервно откликнулся невысокий полный человек за столом приподнимаясь. – С кем имею честь?

– Сайб Мирович Андроид, – представился Сайб и коротко поклонился. – Инспектор Кабинета Его Императорского Величества.

У Миры округлились глаза. Сайб придумал себе не только фамилию и должность, но и отчество! Точнее, матчество? Ведь явно он образовал его от её имени. А фамилия-то! Хорошо, что господину Вецелю слово «андроид» было незнакомо. Он вполне может принять его за, скажем, прусскую или английскую фамилию.

– Это мой помощник, – продолжал между тем Сайб. – Владимир Торович. И его сестра Мирослава Торовна.

Мира хотела было надуться. Как же! Сам, значит, инспектор, Мир – его помощник, а она – всего лишь сестра помощника! Но, подумав, решила, что это, наверное, лучший вариант. Навряд ли в Императорском Кабинете служили женщины. А если и служили, их точно не посылали в командировки за четыре с половиной тысячи вёрст от Петербурга на всеми забытую Колывань. Так что пусть она лучше будет романтичной барышней, сопровождающей брата.

Вецель, очевидно, гостей не ждал:

– Инспектор Императорского Кабинета? Но, позвольте, господин Андроид, ведь проверка работы фабрики была проведена совсем недавно…

– Успокойтесь, Карл Христианович, мы не с проверкой. Дело в другом. Понимаете ли, казначей Кабинета внезапно обнаружил некие излишки средств…

При этих словах Мира чуть не поперхнулась. Хитро придумано! Если человеку предложить денег, то критичность его мышления сразу снизится.

– …и чтобы эти незапланированно обнаруженное финансирование приложить к делу наиболее плодотворно, было решено отправить инспекторов на Петергофскую гранильную фабрику, Екатеринбургскую гранильную фабрику и на Колыванскую шлифовальную фабрику. Оценить существующие проблемы камнерезного производства, стоящие задачи и имеющиеся перспективы. Необходимо решить, куда направить дополнительные средства.

Если вначале Карл Христианович встретил друзей, недоверчиво хмуря брови, то после этой речи лицо директора разгладилось, а глаза заблестели.

– Конечно, господа, прошу вас, прошу, – засуетился он. – Позвольте мне показать вам фабрику!

Глава 3. В которой из Петербурга приходит дурная весть, а друзья начинают расследование

Проводя экскурсию, Карл Христианович сиял, как ясно солнышко. Далёкая и туманная перспектива получить дополнительное финансирование сразу очистила нежданных посетителей от всех подозрений.

– Заботою Кабинета Его Императорского Величества дела наши постепенно налаживаются, – сообщал господин Вецель. – И бесплатного провианту работникам фабрики теперь по два пуда отпускают, и жалование увеличили, и срок службы нижних чинов и мастеровых сократили до тридцати пяти лет… А всё одно, хлопоты да заботы всё не переведутся. Нам бы и в лазарете ремонт сделать, и в школу нужен старший учитель, письмоводитель обер-офицерского чина недавно подал в отставку по состоянию здоровья…

– А с производством у вас что? – Сайб состроил такую серьёзную физиономию, что Мира едва не рассмеялась. Ну чисто ревизор на выезде!

– Так благополучно всё, – растерянно отозвался Карл Христианович, но тут же поправился: – Почти всё! Водоналивное колесо недавно осматривали, где надобно – подлатали. А вот чего не хватает всегда, так это наждака. Сами знаете, пока дождёмся очередной поставки из Петербурга… Проходите, господа, проходите! Вот здесь у нас режут фигуры. В соседней комнате – станки для полирования, разрезания и гранения камней.

– А где у вас делают большие вещи? – не удержавшись, спросила Мира, разрушая образ нежной недалёкой барышни.