Похищение Колыванской вазы
Шрифт:
– Так во флигеле же, – немедленно откликнулся ничуть не удивившийся Вецель. – У нас при фабрике есть специальный корпус для колоссальных вещей. Там и изготовляются колонны, вазы, торшеры. Давайте пройдём туда.
Но посмотреть флигель они не успели. К директору подбежал запыхавшийся человек с красным лицом:
– Срочная депеша! Из столицы!
Карл Христианович хмуро глянул на «инспекторов», как будто они были виноваты в появлении
Впервые Мира увидела, как человек побледнел до синевы. Директор пошатнулся, схватившись за сердце. Сайб невольно шагнул ближе к нему и поддержал его под локоть.
– Ох, благодарю вас, Сайб Мирович, – Карл Христианович уже немного пришёл в себя, достал из внутреннего кармана сюртука платок и промокнул лоб. – Экая неприятность-то случилась. Пропала наша колоссальная ваза.
– Та самая? – мрачно переспросила Мира.
– Та самая, – уныло подтвердил Вецель.
Мир в недоумении почесал затылок:
– Слушайте, ну что тут такого? Нет одной – сделайте другую…
Карл Христианович смотрел сквозь них невидящим взором. Он бормотал себе под нос, размышляя сам с собой:
– Это невозможно… Как она могла пропасть? В какой момент? Если от нас она благополучно выехала, можно ли считать, что путь до Петербурга – это уже не моя зона ответственности? Ладно ещё, если против меня выдвинут обвинения… А если фабрику закроют? Это ж сколько людей останется без всяческих средств к пропитанию… Что ж делать-то?
И директор, смяв в руке злосчастное письмо, двинулся к своему кабинету, кажется, совершенно позабыв об оставленных в коридоре «проверяющих». Из-за закрытой двери раздался душераздирающий вздох, звяканье и бульканье.
– Он же не решил отравиться? – растерянно спросил Мир.
– Я надеюсь, что он выпил лекарство, – ответила Мира.
– Слушай, а что за ваза пропала? – не унимался Мир. – Та самая, которой триста лет?
– Которой исполнится триста лет через… собственно триста лет, – ответила Мира. – Большая Колыванская ваза.
– Ух ты! А найдут того, кто украл эту вазу?
– Да в том-то и дело, что в нашем будущем её никто не крал…
– Потеряли? Разбили? Как она пропала?
Мира в растерянности посмотрела на Сайба. Тот охотно сообщил, отвечая, впрочем, далеко не на последний из заданных вопросов:
– Это произведение камнерезного искусства из зеленоволнистой яшмы, созданное на Колыванском камнерезном заводе.
Экспонируется в Государственном Эрмитаже…Мир с азартом подался вперёд и, подняв указательный палец, со значением сказал:
– Мы должны найти преступника и заставить его вернуть вазу!
Мира покачала головой:
– Ну нет, Мир, о чём ты? Нам надо найти возможность вернуться домой. Как ты собираешься ловить преступников в незнакомом месте и времени? Да нас тут же самих поймают и осудят как мошенников. Мы же не знаем местных законов, у нас нет денег…
Мир насупился:
– А вдруг преступник притаился на заводе? Схватил вазу, вынес её за ворота…
– Тогда тем более опасно! – оборвала его Мира. – Если преступник всё ещё здесь, то он может что-нибудь сделать не только с вазой, но и с нами!
Мир тут же пошёл на попятную:
– Да ну, Мирунь, с чего бы ему оставаться здесь… Наверняка уже понёс вазу перекупщикам. А мы хотя бы поищем следы преступления! И подкинем улики директору, чтобы сообщил в полицию, кого подозревать. Кто знает, чем эта пропажа грозит Карлу Христиановичу…
Из кабинета директора действительно доносились горестные причитания и вздохи.
Мира покачала головой. Она всё ещё была уверена, что им не стоит связываться с криминалом в этом времени, в которое они не планировали попадать. Но предка было жалко. Кажется, он был чувствительным человеком, всерьёз переживающим за камнерезный завод и его рабочих.
– Ладно. Давайте осмотрим этот самый «корпус колоссальных вещей» и поспрашиваем, кто что видел или слышал. Но связываться с преступниками мы не будем! Мир, специально для тебя повторяю: никаких авантюр!
– Эх, вот так всегда, – шутливо посетовал тот. – Только соберёшься завоевать мир, как лучший друг вставляет тебе палки в колёса!
Чем ближе они подходили к флигелю, где вырезали ту самую вазу и остальные крупные вещи, тем больше Мир напоминал собаку, которая изо всех сил старается взять след. Он метался вокруг, пригибался к земле, поднимал осколки камней, а иногда даже нюхал их.
– Мир, если ты хочешь найти следы преступления, – остановил его метания Сайб, – то ты поздновато за это взялся. Вазу отсюда увезли в феврале, а сейчас август.
Мира хмыкнула:
– Да уж, доступный нам максимум – это поговорить с мастерами, которые видели, что происходило с вазой.
Конец ознакомительного фрагмента.