Похищение века

Я рассыпалась в подтверждениях и благодарностях.

– Валерий, а что за этой дверью?
– спросила я невзначай, когда он проводил меня к выходу.

– Да ничего особенного. Так, всякий хлам.

Просто большое пыльное помещение, которое комендант приспособила под склад. Хотите взглянуть? Ключ сегодня у меня, я там кое-что подбираю для оформления новой выставки.

Я выразила такое желание - одним глазком и только из женского любопытства.

Дьяков распахнул дверь - и еще прежде, чем он щелкнул выключателем на складе, меня буквально оглушил рев Вешнева, раздавшийся, казалось, прямо за порогом:

– Ольга! Мамина!! Что ты раскорячилась, как корова на льду, право слово... Поднимайся на помост, легче! Ты же Иоланта, а не театральная тумба!!!

– Владимир Леонидыч, я не могу туда влезть!
– ответил плаксивый голос нашей оперной примадонны.
– Это платье слишком узкое!

– Ах, слишком узкое... Ха-ха! Я не виноват, что ты разъелась, матушка. Теперь будешь у меня выходить на сцену только в балахонах для беременных... Массовка! Что там у вас за веселье, дьявол вас раздери?!

Мой гид смущенно улыбнулся:

– Вот, Таня... Теперь вы знаете маленький секрет этого помещения, который позволяет иногда узнавать самые большие тайны. Над нами партер, и здесь слышно каждое слово. А если говорят поблизости от осветительной - то даже самый тихий шепот.

– Вот это да!
– Я сама понизила голос до шепота.
– Весело вам тут живется... Можете неплохо зарабатывать шантажом!

– Говорите громко, Таня: там ничего не слышно. Эффект односторонний. А насчет вашего последнего замечания... Я совсем не болтлив.

– Но как же ваши местные "власти" терпят такую утечку информации? Ведь можно как-то усилить звукоизоляцию.

Мы вышли из захламленного, пыльного и к тому же очень шумного помещения.

– Знаете, как ни странно, об этой особенности склада почти никому не известно. Люди здесь бывают редко. Артисты и тем более руководство - вообще никогда. Этакий "дальний ящик", куда засовывают все самое ненужное, что, возможно, никогда и не потребуется.

Валерий Дьяков проводил меня наверх, до того самого прохода через сцену, который показывала мне, только с другой стороны, директорская секретарша. Я опасалась, что меня там заметит свирепый Вешнев, но Валера успокоил:

– Нет, кулисы очень глубокие, а маэстро сидит в партере. Да и вообще там, наверно, сейчас все перекрыто ширмами, так что вы вряд ли кого увидите.

Он распрощался со мной - ему надо было к главному администратору, кабинет которого размещался в вестибюле при входе. А я с опаской двинулась в сторону сцены, откуда долетали сейчас фрагменты известной (даже мне!) арии: "Кто может сравниться с Матильдой моей..."

Распахнув обитую железом дверь с табличкой:

"Посторонним вход воспрещен", я оказалась в густом полумраке кулис. Осторожно сделав несколько шагов, я совершенно неожиданно для себя была увлечена вбок чьей-то уверенной рукой и, не успев даже ойкнуть, увидела перед собой знакомые желто-зеленые глаза. В них плавали блики каких-то далеких осветительных приборов.

– Привет!
– Лебедев нахально улыбался.
– Какая встреча... Что же вы сегодня без охраны?

– Пустите... Вы напугали меня, Николай!

Надо разыгрывать дурочку, попавшую в его сети.

Он ослабил хватку, но локоть мой не выпустил. Наоборот, свободной рукой оперся о стену возле моей головы, так что я оказалась у него в плену по всем статьям.

– Прощенья просим. Но к чему нам церемонии, Танечка? "Вы", "Николай"... Можешь называть на "вы" своего дядю Мишу, у него возраст для этого подходящий. Я для тебя просто Коля.

А еще лучше - "дорогой Коля".

– А не слишком ли ты торопишься... "дорогой Коля"?

– Я тороплюсь? Ну нет, это ты спешишь, дорогая! Только я на тебя за это не в обиде...
– Он тихо засмеялся глуховатым смехом.
– Только не говори мне, что это не ты была у меня дома вчера вечером.

– Я? У тебя дома? С чего ты взял?..
– Я изобразила невинность, которую застали врасплох.

– Сорока на хвосте принесла!
– Лебедев продолжал смеяться.
– Я знаю толк в красивых бабах, но все же таких, как ты, дорогая, не так уж много. Так зачем ты приходила?

Глаза у него стали очень поганые, и в них отчетливо читался ответ на им же заданный вопрос.

Признаюсь, определенное воздействие на мое женское начало этот тип все же оказывал... Пожалуй, пора немножко подыграть ему.

– Ну ладно, твоя взяла! Я и правда приходила к тебе вчера. Узнать адрес было совсем нетрудно.
– Я тоже улыбнулась.
– Ты же знаешь - зачем. Чего спрашивать?

– Ну, положим, знаю...
– Желто-зеленые глаза затуманились, и он подался ко мне, помогая себе обеими руками.
– Почему же тогда ушла?

– Осторожнее, "дорогой Коля"! То было вчера...

Неожиданно для него я твердо уперлась ладонями ему в грудь.

Черт бы его побрал с его бешеной страстью!

Не хватало еще устроить драку прямо на сцене...

В принципе, меня бы не убыло, если бы я позволила ему поцелуй, но... Я хотела сейчас остаться верной Мигелю.

Но Лебедев понял - отпустил меня и взглянул с насмешливым удивлением:

– Вот как? Ладно, так даже интереснее... Тогда вопрос: а что у нас будет сегодня?

– Вот сегодня и поглядим.

– Когда?

– Вечером. Ты придешь на спектакль?

– На "Иоланту"? Собирался. Хочу послушать, за что они все носятся с этим Федоровым из Нижнего. Но если у тебя есть предложение, то...

– Я тебе все скажу вечером... Коля!
– Я метнула ему нежный взгляд. Приходи пораньше, в пять. Я буду тебя ждать.

– Где?

Он, уже не стесняясь, раздел меня своими наглыми кошачьими глазами. Впрочем, он, по-моему, вообще не умел стесняться.

– Где, где...
– Я сделала вид, что капризно подбираю место для свидания.
– Внизу, в музее!

Там тихо.

К моей радости, Лебедев не выразил ни протеста, ни удивления. Очевидно, привык исполнять мелкие женские прихоти ради достижения конечного результата.

– Ладно, как скажешь. Подходящее местечко. В пять буду там. С надеждой...

– Сможешь взять ключ у Дьякова?

– У Валерки-то? Запросто. Мы с ним пивко пьем иногда. Безвредный мужик. Хотя и лох, конечно. Слушай, а может.., там и задержимся, а? У Валерки есть условия...