Похищенная

— Умно, ничего не скажешь, — снова послышался голос из-за моей спины.

Я обернулась. Теперь он стоял в ванной, возле трупа.

— Ну вот, до тебя почти дошло, — провозгласил он, одарив меня еще одной ухмылкой. — Я бы с удовольствием дал тебе еще один шанс, но мои коллеги уже на подходе. Нежелательно, чтоб они видели, как я тут играю с противником в кошки-мышки. Не поймут. Люди, что с них взять…

Он нагнулся, чтобы подобрать пистолет с транквилизатором, оставленный Пейдж. Губы Рут шевельнулись, и мужчина застыл в этой позе. Ему достаточно было протянуть руку, чтобы коснуться металла… но рука не двигалась.

— Уходим! — Рут подобрала с пола сумочку. — Это ненадолго.

Пейдж схватила меня за руку и потянула к двери. Я вырвалась, глянула на незнакомца — полностью обездвижен. Надолго ли, не важно: мне много времени и не надо. Я направилась к нему, но Пейдж дернула меня за руку.

— У нас не времени! — закричала она. — Он может прийти в себя в любую секунду!

— Я догоню вас.

— Ну уж нет, — проговорила Рут.

Общими усилиями они вытолкали меня за дверь. Я сопротивлялась, но они явно вознамерились без меня не уходить, а у меня не было права ставить их жизнь под угрозу — как и свою собственную. Поэтому я бросилась к лестнице, а они за мной следом.

Мы спустились на два пролета, когда с первого этажа послышался топот ботинок. Я резко развернулась и погнала остальных обратно. Мы кинулись к двери на третий этаж. Сзади послышались крики, топот превратился в частую дробь.

Я вырвалась вперед и повела женщин ко второй лестнице. Едва мы выскользнули в дверь, как преследователи ворвались на третий этаж. Скорее, вниз по ступенькам, к запасному выходу, на улицу… Завыла сигнализация.

Пейдж свернула на север, но я рывком остановила ее.

— Там же улица, — процедила я, подталкивая ее на юг.

— Они же не будут стрелять в нас на глазах у людей! — бросила она через плечо.

— Уверена? Сколько, по-твоему, людей найдется на улице в пять утра?

— Да беги ты, беги, — вмешалась Рут. — Ради всего святого.

Кажется, сигнализация замедлила наших преследователей. Может, кто-то попытался их остановить. Что там случилось, я не знала и знать не хотела. Главное, что мы без препятствий добрались до южного конца переулка и повернули налево в другой. Мы уже преодолели солидную его порцию, когда до меня донеслись крики от здания отеля — кто-то с рявканьем отдавал приказы. Наконец западный переулок уперся в стену. Выбор небогатый: либо спрятаться в тупике к югу, либо бежать на север, к улице. Рут и Пейдж щеголяют в ночнушках, так что соваться с ними на улицу — не лучшая идея. Но уж больно зловещее это слово — «тупик». Поэтому я повернула на север и помчалась дальше. Хотя «помчалась» — это преувеличение: самое большее, побежала бодрой трусцой. Пейдж еще кое-как поспевала за мной, а вот ее тетя… Для пожилой женщины бег на такой скорости — смертный приговор. Ничуть не лучше, чем просто бросить ее.

До улицы оставалось еще довольно далеко, когда слева мы увидели узкий закоулочек, и я кинулась в него. Преследователи приближались с севера, следуя за нами по пятам. Их тяжелое дыхание походило на собачий лай — как хорошо, что Рут и Пейдж его не слышали.

Путь на запад преграждал мусорный контейнер, и проулок заворачивал на юг. Я надеялась обнаружить северный проход, но его не оказалось. Что еще хуже, южный упирался в высокую стену.

— Полезем через контейнер, — прошептала я. — Я запрыгну и помогу вам подняться.

Рут покачала головой.

— Туда, — прохрипела она и показала на юг.

— Но там ведь некуда…

— Спрячемся, — отрезала она.

Я всмотрелась в темноту проулка: прятаться было негде — разве что в тени. Я хотела так и сказать Рут, но тут увидела ее раскрасневшееся лицо. Грудь женщины судорожно вздымалась — не хватало дыхания. Дальше она бежать не сможет.

Что делать — я кивнула и завела своих подопечных в проулок, знаками показывая, чтоб они прижались к западной стене, где тени были гуще. Рут я велела встать подальше, потому что ее бледно-желтый халат так и бросался в глаза. Впрочем, это не поможет, нас все равно заметят. Преследователям достаточно разок глянуть в эту сторону — и мы у них в лапах. В моих силах лишь дать им отпор.

Едва мы притихли, как из-за угла вылетели трое мужчин и резко остановились у контейнера. В первом я узнала взломщика, во втором «Гудини» из отеля. Третий оказался очередным клоном военного образца.

— Не двигайтесь, — прошептала Пейдж, прикоснувшись к моей руке.

Толку все равно ноль, но если так им кажется безопасней, буду стоять тихонько, пока нас не обнаружат. Мужчины осмотрели контейнер, потом глянули в нашу сторону — похоже, ничего не заметили. Взломщик обошел контейнер с обеих сторон.

— Тут не пройти, — наконец объявил он. — Только если перелезть.

— Чтобы пожилая женщина перелезла через восьмифутовую стену? Фигня какая-то, — хмыкнул третий.

Гудини привалился к северной стене, достал сигарету из кармана, чиркнул спичкой. Пламя на миг осветило его лицо и растворилось во тьме. Пока он курил, военные спорили, могли ли мы перелезть через контейнер. Эй, люди! Мы же прямо тут, в десяти шагах, практически у вас на виду! Впрочем, в армию берут не за мозги. И, кроме того, чем больше я смотрела на этих молодцев, тем больше сомневалась, что они действуют от лица вооруженных сил Соединенных Штатов. Ну и кто же они тогда? Может, офицеры запаса? Скорее уж разжалованные. Или из какого-нибудь военизированного формирования — что-то о них все чаще и чаще стали упоминать в выпусках новостей. Хотя какая разница? Главное, что эти парни умом не отличаются…

Я перевела взгляд на Гудини. Он смотрел прямо на меня. Ведь знает, гад, где мы укрылись. Почему же не говорит другим? Потому что хочет, чтоб мы боялись. В кошки-мышки играет… Он поднес сигарету ко рту, сделал последнюю затяжку. Красный огонек вспыхнул во тьме — и полетел, кувыркаясь, вниз, рассыпавшись фонтанчиком искр. Гудини сделал шаг в нашу сторону. Я напряглась. Его взгляд шарил по проулку, по-прежнему не останавливаясь на нас. Как мило. Будто и не видит нас. Надеждой травит, садист проклятый. Я затаила дыхание и приготовилась защищаться.

ЛЕГИОН

Гудини продефилировал буквально в футе от меня. Изучив стену напротив, он повернул голову. Ну вот, началось. Комедию ломает. Словно и не видит ничего — а потом бац, как посмотрит мне прямо в глаза… Упивается чужим страхом. Я стиснула зубы… но его взгляд лишь скользнул по моему лицу. Он даже подмигивать мне не стал.

Мускул под шрамом дернулся, Гудини что-то недовольно буркнул, повернулся лицом к стене в конце тупика, поднял глаза к небу… а потом исчез. Из-за стены послышался шелест бумаги. Гудини выругался. Через мгновение он вернулся и быстрым шагом направился к головорезам.

— За стеной лежит мусор, и его явно никто не трогал, — объявил он. — Там они не проходили. Либо перелезли через контейнер, либо вы, ребята, сами свернули не туда. Я проверю, что там за контейнером, но второе вероятнее. Люди, черт бы вас…

Приятели Гудини заворчали, но его здесь уже не было. Разведка не заняла и минуты.

— Там одни лужи, — сообщил он, снова возникнув перед ними. — Остались бы следы, а их нет. Облажались вы.

Взломщик сердито уставился на него:

— Если ты у нас такой великий сыщик, то почему не взял дело в свои руки?