Похищенные инопланетянами

Я быстро пересек фойе, где несколько человек о чем-то негромко спорили, и остановился перед приоткрытой дверью в зал. Оттуда доносились голоса, смех, аплодисменты. Я стоял и выжидал, сам не зная чего и словно все еще размышляя, надо мне туда входить или повернуть назад.

Отодвинув тяжелую портьеру, я заглянул в зал. Народу было много, в основном, люди среднего и пожилого возраста, хотя именно в этом ничего удивительного не было. Сегодня здесь должны были прозвучать имена десяти лучших народных целителей России, победителей ежегодного конкурса, организованного научным медицинским центром «Биолит» и Всероссийской газетой «Нива России». Возможно, я никогда бы не узнал о существовании подобного конкурса, если бы накануне мне не позвонила моя знакомая Линда и не заявила с гордостью, что ее признали в числе лучших народных целителей года; что это, мол, не пустые слова, а зафиксировано авторитетной медицинской комиссией. Меня она и приглашала на торжественное вручение дипломов. Однако я отказался. На то у меня были, как я думал, довольно веские основания.

Незадолго до этого из Санкт-Петербурга неожиданно приехала по каким-то своим делам Вия, и я с огромным трудом уговорил ее заглянуть ко мне хотя бы на полчаса. Мне было просто необходимо проверить на контакте кое-какую информацию, касающуюся Линды. Последние пару лет мы с ней фактически не встречались. Линда активно занималась лечением, ездила «на гастроли», как она выражалась, по разным городам, откуда присылала иногда длинные сумбурные письма. Содержание их по-прежнему было фантастическим.

Но вот где-то неделю назад, поздно вечером у меня раздался телефонный звонок, и Линда со злым надрывом в голосе начала кричать в трубку, что ей нет покоя от темных сил, что она действительно уже давно работает с НИМИ и полностью блокирована; она даже согласилась убивать людей по ИХ наводке, иначе ОНИ грозились уничтожить ее сына, а ради него она готова на все…

Когда же, прервав ее словесный поток, я стал увещевать Линду, что даже мысль о подобных действиях, это уже преступление против Бога, светлых сил добра и людей, она неожиданно рассмеялась и сказала: «А ты не боишься, что я и тебя уничтожу?», — и повесила трубку.

Такое открытое заявление граничило либо действительно с отчаянием, когда человек понимает, что если он не выполнит всех поставленных ему условий, с родными и близкими ему людьми будет безжалостно покончено; либо человек сознательно идет на преступную связь с темными силами ради конкретных и тщеславных побуждений и цели, а все остальное, то есть угрозы расправиться с ним, служат лишь попыткой оправдания перед теми, кто прекрасно разбирается в сложившейся ситуации. Второе — это лицо циничного преступника, совершенно не верящего ни во что, кроме собственной выгоды, власти денег, в основе чего лежит и презрение к себе подобным. Однако такая характеристика ни в коей мере не соответствовала Линде, в чем я был убежден. Значит, отчаяние, безнадежность от бессилия, неспособности в одиночку преодолеть воздействие темных сил, когда помощи ждать неоткуда?..

На Вию мои расстроенные чувства не произвели никакого впечатления. Она сказала лишь, пожав плечами, что с первой встречи начала подозревать Линду в связи с темнушниками. И заметила:

— Ты даже не представляешь, насколько это может оказаться серьезно… Не так давно приходила ко мне семейная пара. Он моряк дальнего плавания, представительный такой мужчина, она — очень симпатичная женщина. Но вот с некоторых пор он начал подмечать, что с ним творится нечто не понятное и паршивое — он постоянно чувствовал, что помимо его воли, наперекор желаниям и мыслям кто-то словно подталкивает его на грязные делишки. Сначала на уровне ощущений, которые быстро переросли в уверенность творящихся с ним странных событий. И рассказывает. Сидит, например, дома, по ковру в комнате бегает котенок, а у него внутри поднимается волна отвращения к нему, глухой злобы, и в голове возникает чудовищная мысль: сейчас встану и отверну котенку голову, чтобы тут не бегал. Или вот такая ситуация. Жена стирает в ванной, гремит льющаяся из крана вода, но которая словно не ванну водой наливает, а его злобой и ненавистью наполняет. И тут же вспыхивает мысль: сейчас возьму нож на кухне и зарежу ее. И такое сильное желание сделать это разгорается в нем, такое немыслимое наваждение окутывает, что он в ужасе хватает сигареты и уходит на улицу.

Вия чему-то коротко рассмеялась и, покачав головой, продолжила.

— С этой бедой он ко мне и пришел. Я «просмотрела» его и «увидела», что он подселенец темных космических сил, и ОНИ специально стараются совратить его на такие вот дела, наблюдая за ним и констатируя, насколько этот человек, ИХ подселенец, в нынешних земных условиях, этой жизни, восприимчив к отрицательным воздействиям, способен совершить преступление или нет — то есть пойдет ли он у НИХ на поводу или это будет для темной ВЦ уже потерянным материалом. И он действительно начал сопротивляться подобным ИХ поползновениям, поэтому у меня и объявился. Пришлось ему популярно объяснить, что он принадлежит к ВЦ, которые агрессивно относятся к человечеству, а через вас, мол, ОНИ рассчитывали отрицательно воздействовать на людей, а вы вот не поддаетесь. Этим ОНИ и обеспокоены. Однако если вы сознательно решите перейти на сторону светлых сил, то постарайтесь абстрактно представить такую картину. Над вами ОНИ постоянно висят, вот вы к НИМ и обратитесь, твердо скажите, что подчиняться ИМ вообще не намерены. Знать ИХ больше не хотите — что вы уходите к светлым силам. Но, сразу же предупреждаю моряка, как это отразится на вашем будущем, сказать сложно, и чем все это может кончится — совершенно неизвестно; однако только от вас зависит это решение. Если пойдете сознательно светлым путем — тогда светлые космические силы вас сразу постараются прикрыть, для вас найдут и контактера светлой ВЦ, который возьмет над вами опеку. Все конфликты уже будут решаться там, наверху — это ИХ дела, не наши. А ваше дело, мол, находясь здесь, на Земле, поступать по-человечески, как совесть подсказывает. Решайте, говорю…

Вия с минуту молчала, хмуро о чем-то раздумывая, но, спохватившись, заговорила вновь.

— Он решил все-таки от темнушников отойти, хотя здорово рисковал, надо сказать. Сначала серьезно заболел, надолго в больницу его уложили; потом под машину попал, но все перенес стойко, с пониманием и выкарабкался из этого положения. Позже приходит ко мне, «гляжу» — рядом с ним уже кто-то из НАШИХ, видимо, шефство взяли. Правда, — усмехнулась вдруг Вия, — когда он после смерти здесь вернется туда, к своему начальству — как сущность темной ВЦ, которая не выполнила задания, — то что оно ему на это скажет, не знаю. Может, он и ИМ объяснит, что с НИМИ ему уже не по пути, кто знает. Но НАШИ сказали, что его спокойно могут отпустить — именно так чаще всего и случается. ТАМ его никто ни мучить не будет, ни принуждать, так как ТАМ он уже будет равный ИМ, а не в таком беспомощном состоянии, в каком был на Земле. И вполне может осознанно заявить ИМ, что деятельность его с темными силами закончена и он уходит…

— Подожди, — прерываю я Вию, чтобы направить разговор в нужное мне русло — время-то бежало неумолимо, — с Линдой ситуация сложилась несколько иная. У нее довольно длительное время болеет сын. Когда она не так давно мне позвонила, то сказала, что ей в открытую пригрозили: или уничтожат ее сына, или, грубо говоря, пусть работает на темнушников, выполняет ИХ требования. ОНИ уже не виляли, говорили открыто, как представители темной ВЦ. Но меня сейчас интересует другое: ИХ угроза уничтожить сына Линды вполне реальна или ОНИ ее просто пугают?

— МОИ говорят, — со вздохом быстро заговорила Вия, — что ИХ угроза убрать ее сына нереальна, что такого никто никогда не делает, потому как существует Коалиционный отряд защиты Земли, который ведет тщательное наблюдение за деятельностью здесь Внеземных Цивилизаций. Всех! Конечно, существуют моменты, которые иногда ускользают от ИХ внимания, потому как ОНИ действительно не в состоянии уследить за каждым контактером — их на Земле 25 процентов всего населения, подселенцев. Но, тем не менее, те из них, которые достаточно известны по своей деятельности… Линда, например, не такая тихая, как я, она довольно активно занимается целительством, ее знает масса людей. Поэтому, естественно, ничего плохого с ее сыном никто не позволит сделать.

Странно, подумал я, ведь Линда сама выясняла с Вией этот вопрос, и, насколько я помню, Вия тогда подтвердила, что ее сына действительно хотят уничтожить. И Линда крепко это запомнила. Что могло измениться с тех пор?

Однако выяснять все подробно у меня не было времени.

— Дней десять назад, — продолжал я, — мне позвонила Линда и сказала, что однажды вечером к ней заявились представители неизвестной ВЦ и объявили, что эксперимент с ней закончен, однако, мол, ты наделала массу ошибок, которые необходимо исправить. Один из НИХ вытянул руку вперед, из пальца у НЕГО полыхнул энергетический луч и ударил Линде прямо в голову, под правое ухо. Очевидно, удар был довольно ощутимый, потому как, по словам Линды, на коже даже след остался, словно от ожога. Затем инопланетянин показал ей светящуюся цифру «7», и ОНИ исчезли…

Я остановился и замер посреди комнаты, неожиданно вспомнив, что именно семь лет назад во сне Линде тоже показывали цифру «7», а голос предупредил ее, что лечить людей ей предстоит ровно семь лет. В этом году этот срок как раз и заканчивается, а Линде исполнилось 34 года. Как же я мог упустить это из виду?

— Да, так вот, — машинально продолжил я, — еще спустя недели полторы или две Линда снова мне позвонила и рассказала новую историю — то ли приснившийся ей под утро сон, то ли произошедшее с ней наяву. Точно утверждать она не может. Видение же ей было такое. Линда будто бы спит на крыльце своего дома в деревне. Рядом с ней девушка, лицо которой она не видела. Тут к ним подходят двое парней в белых халатах, и один спрашивает Линду: «Что это у тебя с рукой?» Она смотрит, а у нее на правой ладони большой водяной мозоль. Волдырь! Парни его тут же вскрывают, и в мутной жидкости Линда видит семь разноцветных круглых многоножек. Ребята и говорят: «Мы их на анализ возьмем». Выловили этих многоножек, и жидкость сделалась сразу прозрачной…