Похищенный
Шрифт:
— Эмма, Эмма, он здесь!
Она в смятении поднялась. Неясные тени в коридоре, залитые светом. На мгновение она ослепла. А когда зрение вернулось к ней, она взглянула на порог и увидела его.
Что-то вспыхнуло в ней, когда она увидела Риччи. На нем был синий джемпер и кроссовки со шнурками и полосками на боках. Глаза у него были большими и слишком яркими. Он держал женщину за руку и болтал ни о чем, как делал всегда, когда уставал, перед тем как начинать хныкать. Но тут он увидел Эмму и затих.
Он по-прежнему держался за руку женщины. А на Эмму смотрел в немом изумлении, как будто не мог поверить тому, что видит. Сердце ее болезненно
— Ма… — сказал Риччи.
Он ткнул пальцем в Эмму и неуверенно взглянул на женщину.
Женщина ответила:
— Да, Риччи. Это твоя мама.
Риччи изумленно уставился на Эмму. Женщина разжала кулачок, которым он вцепился в ее юбку, и сделала шаг назад. А Риччи все так же стоял на месте, открыв от удивления рот, и ручка его замерла в воздухе.
Ох, как трогательно он выглядел, когда стоял вот так на пороге в полном одиночестве! Каким маленьким, смущенным и растерянным! Эмме стало еще труднее дышать Она опустилась на колени, даже не заметив этого.
— Привет, — прошептала она.
Личико Риччи покраснело. Нижняя губка у него предательски дрожала, глаза стали такими огромными, какие бывают только в мультфильмах. А она боялась дотронуться до него.
Эмма протянула руку, и пальцы ее коснулись его рукава. Ах, какая тишина, какая странная тишина стояла вокруг! Все эти люди, куда они подевались? Остались только они вдвоем — она и ее малыш. Луч света из коридора залил их. А она продолжала гладить его рукав. И когда он не отпрянул, очень медленно провела рукой вверх до плеча, и наконец…
…и наконец к его…
Риччи подошел ближе.
— Ма… — сказал он.
Она видела, что он озадачен и сбит с толку. Он смотрел ей в лицо, и она прочла недоумение в его влажном, недетском взгляде.
Ма, почему ты со мной не разговариваешь? Что это за белая штука у тебя на руке? Почему ты так странно выглядишь?
Почему ты дрожишь?
А потом он обнял ее обеими руками. Крепко прижался к ней мягким маленьким тельцем, пухленькими щечками, всем своим запахом. Изгиб его щеки чуть пониже ушка…
— Ма… — снова сказал он, и Эмма ощутила его дыхание на своем лице.
Она хотела заговорить, но сказать нужно было столь многое и столь важное, что чувства, переполнявшие ее, вырвались наружу, когда они прижались друг к другу.
— Я здесь, — сказала она, и слова эти прошли от сердца к сердцу.
Мы оба здесь.
Эпилог
Август
Корнуолл
Четыре часа дня. Эмма стояла в дверях бара «Пирог и лобстер» в Полбрэйте, вдыхая запах подогретого пива и моря.
— Закончила на сегодня? — поинтересовалась Сюзан, барменша.
— Ага.
— Тогда до завтра, Эмма.
— До завтра, Сюзан.
Эмма шла по главной улице. Магазинчик «Морские снасти» выставил на тротуар проволочные стеллажи, увешанные лопатами, ведрами и открытками с видами Корнуолла: лошади на закате, рыбаки в шерстяных шапочках чинят сети в гавани. Рядом с лавкой «Морские снасти» находился медицинский кабинет доктора Радд
с начищенной медной табличкой на входной двери. За ним шел ряд домов, а дальше виднелся магазин, в котором продавались гидрокостюмы и доски для серфинга. В самом конце улочки располагался побеленный известкой коттедж с деревянной вывеской на дверях, гласившей: «Детский сад “Дельфины”: от 0 до 5». На рисунке ниже был изображен выпрыгивающий из воды веселый голубой дельфин.Дверь отворила Джесс, заведующая детским садиком.
— Привет, Эмма! — Она дружелюбно улыбнулась. — Заходи. Они в саду.
Они прошли узким коридором. Джесс шла впереди, поднимая и отставляя в сторону крошечные стульчики. Стены украшали трафаретные рисунки Винни-Пуха и плакат с гигантской улыбкой и подписью «Не обижай свои зубы».
— Он хорошо себя вел? — спросила Эмма.
— Он всегда себя хорошо ведет, — заверила ее Джесс. — Весь день он развлекает меня рассказами о привидениях. Мне даже пришлось надеть на голову полотенце и завывать. Вуу-вуу…
— Ох, бедняжка! — Эмма не могла не рассмеяться. — Он обожает привидения. Пару недель назад он увидел одно по телевизору и с тех пор только о них и говорит.
Они вышли в кухню. Дверь в сад была открыта.
— Полюбуйся, — сказала Джесс, — вот и он.
Эмма уже и сама увидела сына. Риччи сидел на корточках рядом с песочницей, и его волосы ярко сверкали на солнце. Высунув от усердия язык, он выкладывал из ведерка игрушечные кирпичи. Рядом с ним еще один мальчуган засыпал песком пластмассового динозавра. Тут Риччи поднял голову и увидел мать. Он бросил ведерко и со всех ног кинулся к ней. Эмма присела на корточки, чтобы обнять его.
— Поцелуемся? — спросила она.
Риччи тяжело ткнулся мокрыми губами ей в щеку.
— Ммммааа!
— Чем ты сегодня занимался?
— Нет!
Он яростно затряс головой.
— Давай рассказывай. Что-то же ты должен был делать.
— Нет! Нет!
Риччи снова замотал головой, умирая от желания уйти домой. Потом подбежал к двери и повис на ручке.
— Должно быть, теперь учиться намного легче, чем в мое время, — заметила Эмма Джесс.
Обе рассмеялись и сказали друг другу «до свидания».
* * *
Джулиет — всего лишь подруга. И такое положение сохраняется уже давно. Мы действительно собирались встретиться, когда она приедет в Южную Америку, но до сих пор наши пути так и не пересеклись. И сейчас я думаю, что и не пересекутся.
* * *
Риччи пришел в восторг, когда они вернулись в их маленький домик на холме. Он бросился к красному грузовичку, припаркованному посередине гостиной, и попробовал въехать на нем в кухню, но под передним колесом лежал Боб-Строитель.
Эмма наблюдала, как сын пытается переехать Боба.
— Ты помнишь Рейфа? — спросила она.
Риччи наконец-то заметил Боба.
— Уг-гу… — ответил он.
Малыш слез с грузовика, чтобы вытащить из-под него Боба.
— Рейф вернулся из Южной Америки, после того как провел там целый год, — продолжала Эмма. — Завтра он приезжает к нам в гости. На уик-энд.
Риччи на мгновение поднял на мать глаза, но Боб намертво застрял в передней оси. Вытащить его будет нелегко. Тяжело вздохнув, малыш вернулся к своему занятию.