Похититель снов

— Он хочет знать, что у нас есть интересного, — прошептал Аджани уголком рта.

Гита быстро заговорил. При этом он оживленно размахивал руками.

— Что он сейчас говорит?

— Гита говорит, что мы врачи и направляемся в Дарджилинг, чтобы помочь другу. Что у нас нет ни вещей, ни денег. Он умоляет разрешить продолжить путь ради нашего друга.

Бандит долго рассматривал доктора Гиту, а потом перенес внимание на Аджани и Спенса. Он так заинтересовался, что подошел к друзьям почти вплотную. Спенс почувствовал на лице дыхание вора, отдававшее крепким домашним самогоном; его готовили здесь из перебродившего пальмового сока. Тяжелые щеки поблескивали в угасающем лунном свете.

Неожиданно бандит развернулся на каблуках и выкрикнул короткую фразу. На крик явился здоровенный разбойник в огромном белом тюрбане и полосатой куртке. Слева и справа шагали гунды-телохранители. По всем повадкам это был главарь.

Бандиты посовещались, главарь ушел. Спенс решил было, что теперь их оставят в покое. Но первый разбойник заорал на Гиту. Маленький человечек отшатнулся от него и бросился к машине. Вернулся он со знакомыми мешками с провизией и пояснил Спенсу и Аджани:

— Он приказал следовать за ним, — доктор указал в сторону уходящего бандита.

— А если мы не пойдем?

— В этом случае он надеется, что мы прожили хорошую жизнь с чистыми мыслями, потому что сегодня вечером у нас будет возможность присоединиться к Мировой Душе.

— Мне бы не хотелось, — сказал Спенс.

— Тогда идем…

Олмстед Пакер то скрещивал ноги, то складывал руки попеременно или одновременно. Ему давно наскучило ожидание, он никак не думал, что начальник службы безопасности Рэмм потратит такое время на то, чтобы утрясти проблемы между ним и доктором Уильямсом. По мере ожидания чувство обреченности все больше овладевало рослым физиком. Он видел, как его будущее тускнеет перед глазами, и тюремные кандалы извиваются от желания добраться до него.

А между тем инцидент выглядел настолько смехотворным, что впору было расхохотаться. Это несоответствие случившегося и последствий создавала в рыжебородом начальнике отдела странное напряжение, как будто внутри него шло перетягивание каната, причем выигрывала то одна сторона, то другая. И что еще хуже, Пакер не знал, за чью сторону болеть. В любой момент, в зависимости от смены настроения, любая из команд могла победить.

А пока он сидел и пытался сохранять спокойствие, в то время как внутренне борьба за контроль над своим эмоциональным состоянием и характером не утихала. Пакер покачал лохматой головой. Как он вообще мог впутаться во что-то подобное? Все начиналось так невинно. Или нет? Разве в самом начале не крылось нечто необычное? В том самом первом моменте, как он увидел Спенсера Рестона? Разве все сегодняшнее не завязано на него?

Похоже, именно Спенсер являлся причиной не только его собственных проблем, но и множества остальных. Конечно, ведь Сальников пострадал благодаря Рестону. Что-то загадочное виделось во всем этом. И чем еще все закончится — тоже неизвестно. А физики не любят гадать.

Но вот переборка скользнула в сторону и Пакер услышал конец разговора в кабинете шефа безопасности. А вскоре и сам шеф стоял перед Пакером. Физик вскочил, как нетерпеливая комнатная собачонка, и чуть не залаял, чтобы его побыстрее выпустили погулять.

— Ну? Вы поговорили с ним? Теперь я могу идти?

— Боюсь, все не так просто, — Рэмм нахмурился. — Я вынужден ограничить вашу свободу на пару дней, во всяком случае, пока не вернется директор.

Лицо у Пакера вытянулось.

— Вы что, серьезно?

— Боюсь, что да. Прошу вас пройти со мной. — Голос, каким это было сказано, не оставлял места для споров.

Начальник службы безопасности провел опасного преступника в восьмиугольное помещение с прозрачными дверями, за каждой из них располагалась одиночная камера. Ни в одной из них никого не было. Готэм не страдал избытком преступлений.

Рэмм набрал код доступа и ввел пленника в камеру.

— Думаю, вам здесь будет комфортно. Постарайтесь не волноваться. Я сообщу вашей жене.

— Не беспокойтесь, — угрюмо ответил Пакер. — Моя жена навещает сестру на Земле. Просто сообщите моему помощнику, что случилось. — Он оглядел камеру: небольшая квадратная комнатка с мягкими стенами и низкой кушеткой. Вот как… Он обернулся и с удивлением увидел, что Рэмм не торопится уходить.

Начальник службы безопасности указал на кушетку и пригласил:

— Садитесь. Хочу поговорить с вами. Это единственная камера, где нет прослушки, — пояснил Рэмм.

Пакер молча ждал продолжения.

— На станции творится что-то странное. Мне хотелось бы понять, что именно. Если вы не против, мне хотелось бы выслушать вашу версию события. Только с самого начала, пожалуйста.

Пакер безучастно посмотрел в ответ. Он догадывался, что рослый полицейский может обернуть любые его слова, как сочтет нужным. Нет, он не намерен играть в эти игры.

— Вы говорили с Уильямсом?

— Да, говорил. Только это напоминало разговор с моллюском. Он явно чего-то боится и не хочет говорить начистоту. Вот я и подумал, вдруг вы меня просветите.

— Хорошо. Попытаюсь. — Пакер вдруг переменил свое решение и начал рассказывать о том, что знал об исчезновении Спенса и Аджани — впрочем, знал он немного. Слухи, не более того.

— Да, — кивнул Рэмм. — Двое моих парней уже работают над этим. Однако пока ничего интересного не нарыли.

— Я за этим и пришел к Сальникову. Рестон и Аджани — мои друзья, Аджани — и вовсе у меня в штате. Слухи слухами, но мне нужно было знать, что произошло на самом деле.

— Как считаете, вас удивило бы, если бы я сказал, что это я приказал не пускать к Сальникову посетителей?

— А это в самом деле так?

— Понимаете, он — свидетель, и я хотел поговорить с ним первым. Когда вы оказались у него в палате, я подумал, что вы тоже в этом замешаны. Ну, или это случайное совпадение. Поэтому мне важен был повод поговорить с Уильямсом.

— И что же?

— Я надеялся, что вы мне расскажете. Сам я пока не понимаю. Зато я точно знаю, что человеку не нужно пятнадцати часов, чтобы прийти в себя после электрошокера. Обычно хватает нескольких минут. Разве что спинной мозг задет… Доктор утверждает, что капитан парализован.

— Да ничего подобного! — вскричал Пакер. — Это не паралич. Он под наркотиком!

— Уверены?

— Еще бы! Сальников сам мне сказал. Вернее, говорить он не может, но я предложил ему простой код для разговора. Сальников пытался помочь Рестону и Аджани бежать — а вот от чего, он сказать не успел. Дело не в электрошокере. Он думает, что его накачали успокоительным и мышечным релаксантом специально. Это все, что я успел от него добиться. Потом вы нас прервали.

— Хм. Все чудесатее и чудесатее.