Похитители

— Бог слишком далеко, Сэм.

Филисия подняла голову и с надеждой посмотрела на мужа. Наверное, звук его голоса убедил ее, что он как-то сумеет уговорить похитителей.

— Я протестую против того, чтобы нас называли хладнокровными убийцами, — обиженно заявила Лона и надулась, как ребенок.

— Я и сам собирался его поправить, — заявил Рич Марслэнд.

— Хорошо.

— У нас две цели, Сэм. Первая — генерал Морзе, вторая — его друг и соратник Вернон Меттс. Мы собирались убить их как можно быстрее, безо всяких предупреждений и пышного церемониала, но так, чтобы они не страдали. Когда вы познакомитесь с нашим планом и процедурой убийства, то перестанете считать нас хладнокровными убийцами.

— Вернон Меттс, — задумчиво произнес Сэм. — Теперь я понимаю, почему вам понадобились мы. Сейчас во всем этом появляется хоть какой-то смысл.

— Да, Генерал всегда на виду и доступен. Убить его не представляет никаких проблем. Убить Вернона Меттса значительно труднее. Когда мы начали изучать его привычки, то поняли, что будет лучше, если он приедет к нам, а не мы поедем к нему. Меттс обычно навещает Генерала три раза в год. Последний раз он приезжал в конце февраля. Генерал сказал нам, что мистер Меттс может явиться со дня на день. Ваш тесть значительно облегчил нам задачу, пригласив к себе в дом. Честно говоря, мы даже мечтать не могли о такой удаче.

— Зачем их убивать? Хотя, я не должен был задавать этот вопрос. Вы устраняете чьего-то конкурента, не так ли? Кто стоит за всем этим? Кто вас сюда послал?

Рич Марслэнд рассмеялся.

— Вы пошли по неверному пути, Сэм. Никто нас не присылал. Мы не являемся частью какого-то зловещего международного заговора торговцев оружием. В этом деле нет ничего сверхтаинственного и мелодраматичного. Мы просто маленькая группа друзей, которые разделяют заботу о морали и основополагающую идею.

— Идею?

— Я говорю об «оправданном убийстве», Сэм. Вам знаком этот термин?

Несколько секунд Сэм Холланд тревожно смотрел на него, потом кивнул:

— Да, я сам придумал его.

— Верно.

— Только у меня он подан в виде гипотезы, а не пропаганды вседозволенности и убийств. Если бы вы потрудились внимательно прочитать то, что я написал, вы бы непременно заметили это.

Рич заверил его серьезным голосом, словно разговаривал с учителем:

— Мы внимательно читали вас, Сэм. Мы высоко вас ценим, можете мне поверить. Надеюсь, придет время, и вы будете гордиться нами.

Сэм Холланд промолчал. Вместо ответа он беспомощно посмотрел на жену.

— О чем он говорит? — удивленно спросила Филисия. — Что это за «оправданное убийство»?

— Чтобы объяснить это, потребуется час…

— Позвольте мне попробовать, Сэм, — с энтузиазмом вызвался Рич Марслэнд и повернулся к Филисии. — Сейчас, как известно всем, кто читает газеты, наступило время революции, революции в морали и в политике. У большинства людей слово «революция» ассоциируется с насилием и абсолютной анархией. У нас уже было маленькое насилие, которое, вероятно, необходимо признать, но в этой стране существует сильное предубеждение против революционных идей и самой революции, как таковой. Так уж получилось, что в Америке кровавая революция настолько же невероятна, насколько и нежелательна. Во-первых, для нее должна существовать экономическая база, ну скажем, вторая Великая Депрессия или какой-нибудь всемирный экономический коллапс. По-моему, эту возможность следует отбросить. Следовательно, революционное брожение, которое сейчас набирает обороты, останется молодым. Скорее всего революция выльется в студенческие бунты, и рабочий класс не примет в них никакого участия. Честно говоря, этот самый рабочий класс и является самым большим врагом революции, поскольку главным мотивом пролетарского искусства, как справедливо подчеркнул Илайджа Джордан, является не превозношение личности, а превозношение общественных институтов.

Филисия Холланд непонимающе посмотрела на него.

— Кто такой Илайджа Джордан? — спросила она.

— Американский философ, который заслуживает гораздо больше внимания и славы, чем получил в свое время.

— И что, ваш Джордан утверждает, будто можно свободно убивать сколько угодно людей, если вы искренне верите в свою философию?

— Нет, он не утверждает этого. Я упомянул Джордана и один из главных постулатов его теории для того, чтобы вы лучше поняли цели революционеров. Революция происходит не потому, что всем нам надоедает школа и война или потому что мы хотим пристыдить маму с папой за то, что они не тому учили нас. Нет, революция происходит потому, что только молодой мозг может понять страшную трагедию, которую переживает эта страна. Государственные институты существуют только ради самих себя, в обществе процветают идеи цинизма и двойственной морали. Революция произойдет потому, что мы решительно выступаем против цинизма и беззастенчивых методов правительства. Мы должны установить наши собственные ценности, если хотим выжить, если хотим, чтобы в жизни произошли существенные перемены в лучшую сторону.

Сэм Холланд строго заметил:

— Преднамеренное убийство человека, которого вы почти не знаете, но тем не менее все равно осудили на смерть, самый циничный поступок, который приходит мне в голову.

— В нем ничего циничного до тех пор, пока насквозь прогнившее государство позволяет жить и действовать таким чудовищно аморальным людям, как генерал Морзе и его партнер. В нашем полубезумном и ненадежном мире государство позволяет им торговать оружием и тем самым поощряет агрессию. Если в наших силах полностью уничтожить источник человеческого страдания, тогда наши действия можно считать оправданными, и мы будем вынуждены пойти на крайние меры. Такие убийства и называются «оправданными». В религиозном смысле этого слова они превращаются в богоугодное дело.

Филисия вскочила со стула, но Сэм остановил ее, положив руку на плечо.

— Они все сумасшедшие! — горячо, но внешне спокойно воскликнула миссис Холланд. — Сэм, нормальные люди не могут нести такую чушь! — Филисия неуверенно посмотрела на Туро. Смуглый юноша сидел, опустив голову, но слегка вздрогнул от ее последних слов. Казалось, он почувствовал ее обжигающий взгляд. Затем она повернулась к Ричу и язвительно сказала: — Значит, вы просто возьмете и застрелите двух пожилых людей? О, Господи, но ведь Генерал самый настоящий калека.

— Бам, бам, бам! — негромко проговорила Лона. — Ваш отец прожил отведенные ему семьдесят лет. Если хотите знать мое мнение, ему и шестидесяти было бы много.

Рич Марслэнд посмотрел на нее с упреком, и она замолчала.

— Мы действительно вооружены, — признался он Филисии, — потому что в самом начале нам потребуется огнестрельное оружие. Но в наши планы не входит никакая стрельба. Мы решили умертвить вашего отца с мистером Меттсом газом. Газ действует быстро и безболезненно.

— Умертвить их газом? Как собак?

— Совершенно верно, — весело кивнул Марслэнд. — Как собак. Поверьте мне, это лучший способ. Много лет назад мне довелось работать в санитарном департаменте. В мои обязанности входило усыплять бродячих собак, которые никому не были нужны и которых никто не любил. Так что я знаком с тем, как эффективно действует этот газ. Вы даже представить себе не можете, сколько одиноких и жалких собак я умертвил за два года. Попробуйте догадайтесь?

В глазах Филисии Холланд промелькнул ужас, и они округлились от страха.

— Я не хочу догадываться, — прошептала она.

— Четыреста двадцать четыре, — с гордостью сообщил Рич. — И ни одна из них не страдала.

— Наверное, нам тоже не придется страдать, — сердито заявил Сэм и задрожал. — Всех нас ждет циан, не так ли?

Туро вскочил на ноги.

— До вас никто и пальцем не дотронется! — слишком громко воскликнул он, стараясь убедить Холландов в безопасности. Испуганно оглянувшись по сторонам, смуглый юноша вновь уселся с виноватым видом. Сейчас он был похож на школьника, которого учитель попросил прочитать наизусть, но который прочитал две строки и забыл остальные.