Поход
Шрифт:
Их вначале двадцать четыре было, двое уехали и не вернулись, одного волки задрали, двое не ужились, погрузились в лодку и уплыли по реке, тоже в самом начале. Лодки прямо тогда там и были, на причал вытащенные стояли. Моторов не было. Три человека зимой простудились и умерли – здесь холодно, а в домах печей для отопления нет. Поэтому, когда холодно стало, все жили в деревянном сарае – там есть печка, да и теплее в деревянном доме. Две недели назад из леса вышли ещё двое – итальянец, из Милана, и женщина, но она не наша, с Корсики. Но если будет нормально работать, как все, то пусть живёт. Лучше бы, конечно, если бы мужчина был.
Этот миланец, Джузеппе,
Мутные они какие-то. Видно, что Рикардо здесь настоящим паханом, без его одобрения никто и слова не скажет, и то здесь у него нестыковки, то там. Недоговаривает.
В общем, послушав и оценив то угощение, что нам выкатили, решил, что лично я пошёл дальше. Не понравилось мне ни это откровенное жлобство, ни то, что он – «сицилиец». На итальянском говоришь – значит, итальянец.
Видел уже таких, кто мне на русском языке рассказывал, что он не русский. А другого языка не знал вообще. А с меня требовал, чтобы я на мове говорил. Хотя, с моей точки зрения, украинськая мова створена выключно и тилькы для того, щоб на ний чытаты, пысаты, казаты та думаты херню. И знаю, к чему это привело.
А потом Рикардо сказал такое, что я готов был рвануть прямо сразу: они иногда, когда погода позволяет, русских слушают. Приёмник, да, есть, но берегут бензин и генератор заводят редко. И слышно не всегда, нужно, чтобы погода была, далеко, наверное. Что говорят – не понимают, но они и песни передают. И даже некоторые на итальянском.
Идиот! Тебе что, западло было эфир почаще слушать? И проволочку из кармана достать, да повыше закинуть…
Сандра, дай телефон. И написал – я ухожу. Она не ответила, просто прижалась. Значит, опять спальник делим на двоих.
Сандра
Posso, e basta.
Всю неделю Карла работала больше обычного: старая клиентка пригласила её обслуживать участников конференции, и Карла с утра до вечера причёсывала, стригла, красила, укладывала… Деньгами её не обидели, в пятницу она получила конверт со своим практически двухмесячным заработком.
Первым делом она позвонила Сандре. Но Сандра на звонок не ответила. У Карлы накопилось за неделю достаточно домашних дел, чтобы думать о чём-то ещё, поэтому она позвонила Сандре только пару раз за вечер. Сандра всё не отвечала, а на последний вызов не последовало даже гудка. Карла растерялась, потом снова набрала номер… В трубке не было ни звука, ни сообщения о том, что телефон выключен или абонент недоступен.
Карла сначала забеспокоилась, но потом подумала, что ТАК молчать исправный телефон не может. Понятно, что завтра придётся зайти к Сандре без звонка...
Девушки были очень дружны. С детства их сближало то, что обе они были сиротами – у обеих родители погибли в катастрофах – у Карлы в авиационной, у Сандры – в автомобильной, в которой из всей семьи только она и выжила. Если сказать точнее, сближало это Карлу, Сандра своего сиротства как будто не ощущала. Карлу в детстве опекала
старшая сестра, Сандру – тётушка, сестра отца. Но теперь девушки были вполне предоставлены сами себе.Карла, надо сказать, внешне была «христоматийной» итальянкой. Вьющиеся чёрные волосы, синие глаза, крупный нос, громкий голос – к тому же она неплохо пела, – и южный темперамент. Она была довольно скандальной особой, любила встревать в перепалки, яростно жестикулируя. При этом Сандру она не просто любила – боготворила! Сандра была этаким ангелом во плоти: она никогда ни с кем не конфликтовала. Более того, в её присутствии конфликты затухали сами собой. В ней не было ни капли агрессии, но и к ней никто агрессию проявить даже не пытался.
Однако она не была и особо покладистой: если ей что-то было не по нутру, она просто говорила «нет», и уговорить её было невозможно. Сандра любила музыку, любила песни Карлы, любила поплясать на дискотеке, но иногда могла по пути на какое-то свидание или дискотеку остановиться и сказать «нет, не пойду». Развернуться и отправиться домой. Уже очень давно Карла в таких случаях тоже всё отменяла. Если Сандра отказывалась куда-то идти, с большой вероятностью там случалась какая-нибудь неприятность, а то и беда…
Поэтому в жизни Сандры всё было ровно и спокойно, даже скучно. И только Карла, с её бурными, а то и буйными романами, авантюрами, скандалами и интригами создавала вокруг Сандры некоторое движение жизни – кавалеры «пикировали» на Карлу, и часть внимания перепадала и Сандре. Но парни её мало интересовали, они были пусты, наглы и навязчивы, и Сандра быстро с ними расставалась. С коллегами по работе – а работала она в мужском, преимущественно, коллективе – Сандра в романтические отношения принципиально не вступала.
В той далёкой катастрофе Сандру спасло то, что её, совсем малышку, ударом выкинуло из машины на склон. Она немного полежала в больнице, травм врачи не обнаружили и отдали её тётушке. Та поначалу попричитала «повера рагацца», но маленькая Сандра не вспоминала родителей и брата, не плакала, ни по кому не скучала. Она как будто началась с чистого листа.
У Карлы фотографии родителей висели дома на стене, и она обращалась к ним за поддержкой: Mamma, il mio dente inizia a farmi male, aiutami a trovare un buon dentista! (Мама, у меня начинает болеть зуб, помоги мне найти хорошего стоматолога!) – и хороший дантист таки вскоре находился. А у Сандры родителей как будто и вовсе никогда не было. Тётушка не слишком ей надоедала, отвечала на вопросы, учила тому, к чему у Сандры обнаруживался интерес: готовить любимые блюда, немного шить, немного вязать, уверенно плавать и нырять (тётушка в юности была спортсменкой-пловчихой), а когда та состарилась, Сандра так же ненавязчиво за ней присматривала, пока однажды тётушка уснула и не проснулась.
Но и тут Сандра не почувствовала себя «бедной сироткой».
Напротив, она почти сразу записалась на курсы вождения, чего тётушка почему-то активно не одобряла (возможно, памятуя о той катастрофе). За рулём Сандра чувствовала себя уверенно, хотя своей машины у неё не было, зато её работа была связана с автомобилями, только с большими и очень большими. Она вполне могла определить неисправность и даже кое-что починить. Там же, на автокурсах, задружилась с Пино – инструктором-мотоциклистом: на него грубо орал какой-то начальник и грозился уволить, когда подошла Сандра. Начальник как-то сразу сдулся, закашлялся и ушёл. К инструктору он больше не приставал, а Сандру благодарный Пино научил ездить на всём, что было в его распоряжении.