Поход

Поэтому выходили мы из Берлина прилично пригруженными. Втроём. Полноценного гарема не получилось: с нами шла молодая сталкерша из немецкой команды. Нора умела практически всё, и даже ещё немножко. Когда всему этому можно было научиться – даже не представляю. Хотя – фронтир – он такой. Жить захочешь – не так раскорячишься. А год Берлин жил очень… Не для героев-одиночек, в общем.

Затаренный «Зодиак» погрузили на «Нерпу» и пошли по знакомому маршруту. Сбросили нас возле устья Мокрой, его, кстати, с Волги и не видно, мимо тех кустов пройдёшь – и не заметишь. Мы не промахнулись, и вот уже «Ямаха» потащила наш шестиметровый «Зодиак» вверх, против течения. Легко очень потащила, на треть сектора газа.

Передал Норе управление, а сам устроился с «Хускварной» – на этот раз бензопилой – на носу. Её стреляющая тёзка перекочевала к Сандре в кобуру скрытого ношения, а на виду, на ремне, висел Кольт. Раз он на вооружении аргентинцев состоит, придётся ей его потаскать.

Я категорически от пистолета отказался, не люблю этот кирпич на поясе, нет от него никакого толка. Пистолет нужен штурмовику, для боя в ограниченном пространстве. Пистолет – это символ власти у офицера. Символ, а не инструмент. За всё время службы ни разу не пришлось его применять, так теперь зачем? А вот Сандре пистолет нужен: она с ним – профи, а другим оружием – новичок.

Зато пришлось прислушаться к мнению коллектива и согласиться на тюнинг карабина – Манлихеры до Аргентины не добирались. Зато теперь, после замены дерева на карбон, установки планок и всякого такого – опознать его вряд ли кто сумел бы.

Удалось выпросить четыре гранаты – ну это такое… личное. На растяжки, в основном. И под это дело – бухточку тонкой проволоки и моток капроновой нитки. Красил сам – чтобы разные цвета по длине получались. Норе, вместо привычного Калашникова, пришлось вооружиться Хеклер-Кохом. Очень долго её убеждал, что стрелять нам не придётся, так что сойдёт. Но пистолет всё равно взяла – Браунинг.

Я ещё тащу помпу, это для охоты. Ножи, накидки, сухпайки, медицина и прочее – в ассортименте. Бинокль со стабилизацией изображения и монокуляр с дальномером. Фонари обычные и тактические. Ночники. В общем, месяц влёгкую продержимся, не то, что три дня. Ещё запасные комплекты для Ивана и Иванова. Для оставленного там Каркано – патроны. Да, это явно не «сбегать».

Из-за того, что аргентинская форма – лютый угар, все мы – в одинаковом мягком мембранном охотничьем камуфляже. Всё нижнее – настоящее аргентинское La Martina, и ремни, обозначенные в каталоге как «ремень ковбойский» – оттуда же.

И, естественно, всякие подвесы, подсумки, рюкзаки. Обувь – я по-стариковски в кожаных берцах, девчонки в современной «фирме». Почему-то до меня никто здесь не знал про норвежскую сетку под футболку, а зря. Комарики лютые, а сейчас сезон. А так – не достают до тела. Девчонки запаслись химией противокомариной, я, по привычке, платочками, чтобы в муравейник положить, а потом протереться.

Рации-бродилки – у всех, плюс одна хорошая, со сканированием и пакетной передачей. Вряд ли Альянсу понравится работа рации у него под носом. А записанный сжатый разговор попробуй улови. Скремблер – но это для слушать.

Удостоверения – в лучшем виде. И проработанные легенды. Сандра, естественно, натуральная итальянка, Нора – из послевоенных немцев, с «хорошей» – для Альянса – родословной, я – хохол. Так что говорить можем на немецком, итальянском, украинском, русском (плохо, с отвращением и акцентом), и, как бы, испанском. Ну, тут уж извините, как умею. А если там кто-то будет уметь, значит, не всегда ученье – свет.

Первый завал прошли легко, минут пятнадцать работы. На втором образовалась «бобровая плотина», провозились почти два часа. Дальше пошли перекаты, камни – Нора справлялась. Лодку водит хуже, чем автомобиль, но вполне достойно. Научится ещё газом играть вовремя, когда нужно «на пятке» крутануться – будет совсем хорошо. Мы вёслами страховали – прошли до моста почти чисто. Самый тошный момент – подъём. Нора сама наверх выбралась за десять минут, а груз и лодку поднимали почти три часа – на лебёдке. Сам поленился и вверх поехал тоже на лебёдке. Раз гарем – пускай ручку крутят.

Пока распаковали и проверили машину, погрузились, закрепили всё – ещё час прошёл. Лодку закрыли тентом, повесили на ветку мощного дерева. Хотел под лебёдку сунуть гранату, но решил, что шиза должна иметь границы. Ограниченность ресурсов нормализует правильное восприятие действительности.

Час дороги – потому что аккуратно и с остановками «на посмотреть следы». Полчаса на проверку обстановки возле локалки. Два часа работы бензопилой, чтобы в дальнейшем проезжать без мучений. В итоге завалились в дом уже в сумерках, связались с Берлином – нормальное прохождение, доложились, перекусили консервами и завалились спать. Сандра пыталась сказать, что не сможет заснуть в спальнике в одиночку, но засопела раньше, чем договорила до конца. Заставил себя поставить два «свистка» на растяжки и тоже отрубился. Зверьё после такого шума не придёт, а вот человек – как раз наоборот, может.

С утра хорошо… Женщины сами суетятся с завтраком, меня не допускают. Правда, для начала пришлось после подъёма рыкнуть, что мы находимся, хоть пока и условно, на враждебной территории, и выход «в кустики» происходит вдвоём и с оружием. Не, насиловать не станут, не надейтесь. Сначала сожрут. Так как проштрафились обе, как вернёмся – вдвоём копаете и строите туалет.

Обошёл локалку по большому кругу – всё чисто. Следы природы. Копытные ходили, кто именно – не различу, не охотник. И из хищников кто-то тоже отмечался – с когтями. На водопой к озеру зверьё выходит, что хорошо, вдали, с нашей стороны берег не такой удобный. Там, где лежал пещерник – пятно выжженой земли, как кислотой травили. Сталкеры говорили, что эта тварь может наведаться опять, но пока – никаких признаков не заметно.

После завтрака провёл инструктаж.

– Наша задача – вытащить людей. Всё остальное – вторично, если и займёмся чем-то ещё, то только после выполнения основного. Так что на сегодня – поиск тех холмов с металлической локалкой и вывоз Иванов на нашу базу. Возле локалки, когда найдём, действовать именно как в тылу противника – чтобы никто не увидел и не услышал. Своих там нет – считаем так, потому что они же в нас запросто могут пальнуть, если увидят первыми. В общем, будете смотреть на меня, и делать так же.

Выходим на машине. Наверх поставить ящик, чтобы третьему было, где сидеть, подберите в локалке, наполовину вытряхнуть, чтобы вес какой-то был, и закрепить. Я сейчас наберу канистру, её туда же. Патроны все тащить с собой не надо, воевать не будем. За рулём – по очереди. Ехать так, чтобы мотор не ревел, обороты до половины, не более. Сидящий на правом сиденье контролирует сектор справа от машины, задний – вперёд и назад, водитель – только слева от себя. Едем пятнадцать минут, останавливаемся, рисуем пройденный участок, проверяем следы. Сидящий справа фотографирует какие-либо особые или приметные места. Мои команды выполнять неукоснительно, какими бы глупыми они ни показались. Не болтать, только по делу, основное занятие – смотрим.

Запомните крепко накрепко – разведка является таковой только до тех пор, пока себя не обнаружила. Поэтому открывать огонь без команды только в самом крайнем случае. Выстрелил – считай, что дело сорвано.

Нора – за руль, я сейчас.

Сходил, снял сигналки, и поставил их на двери так, чтобы прямо в морду «просигналили» тому, кто захочет зайти. Под взглядами девчонок.

– Не забудете? А то всю вашу красоту попортить может. Считайте, что мы уже в тылу противника. Так что правила наступили другие. Вода, сухпай? Молодцы. Вперёд.