Поход

–  Лари, мне для тебя - ничего не жалко, красота ты наша демоническая, - вздохнул я.
–  Но это для тебя, а не для бюджета села Броды и не для кабатчика Феоктистова, толстомордого.

–  Зато я повеселилась, - заявила она.
–  Если тебя настолько душит жадность, можешь заплатить из моей доли за березняковского бхута.

Я вздохнул и проклял себя за излишнюю галантность. Нет во мне душевных сил вычесть эти деньги из ее доли, а следовало бы. Только взбалмошной и драчливой демонессы нам в наших странствиях не хватало. Если она в каждом селе такое веселье будет устраивать, нам никаких денег не хватит, чтобы откупаться от властей.

–  Ну ладно, надулся, - протянула она насмешливо и ткнула острым кулачком в плечо.

–  Скажи еще, что не было весело.

–  Ага. Особенно весело будет, если они по пути в Пограничный на нас засаду устроят. И расстреляют из восьми стволов.

–  Ерунда!
–  отмахнулась она.
–  Маша нас опять щитом прикроет. Правда?

С этими словами она отвесила задумавшейся колдунье звонкого шлепка, отчего та взвизгнула и уже привычно закрылась от нее мною, забежав и встав с другой стороны.

–  Лари, ну ты вообще уже! Люди же кругом!
–  покраснев, возмутилась она.

–  Верно, - с преувеличенно серьезным видом кивнула Лари.
–  На публике такими делами не занимаются. Дождемся, когда мы останемся вдвоем, дорогая.

–  Гадина!
–  фыркнула Маша, покраснев еще гуще.
–  В змею бы тебя обратить!

–  Зачем? Яда во мне и так хватает, а змея не будет тебя возбуждать, если ты, конечно, не окончательная извращенка, - почти пропела в ответ демонесса и показала острый розовый язык.

–  Ты можешь о чем-то другом говорить, кроме… этого?

–  Могу, - кивнула Лари.
–  Но не хочу. Об «этом» интересней всего, если с тобой. И это тебя возбуждает, ну при-зна-а-айся.

Последнее слово она протянула с каким-то грудным урчанием, словно пригревшаяся кошка, и потянулась к ней рукой, словно намереваясь схватить согнутыми, как когти, пальцами. Маша увернулась и еще раз фыркнула.

–  Меня возбудило бы, если тебя арестовали сейчас и дали мне отдохнуть от тебя недельку.

–  Ну вот видишь, ты и созналась, - обличительно уставила на нее тонкий палец демонесса.
–  Ты мечтаешь увидеть меня в цепях и кандалах. Теперь я точно знаю, что тебя возбуждает! Шалунья…

При этом она сделала вид, что собирается потрепать Машу по волосам. Та опять увернулась, задохнулась - и не ответила ничего. Я тоже не вмешивался, потому что такие перепалки превратились в их стиль общения. Молодая колдунья оказалась девушкой приличной и немного застенчивой, неизвестного возраста демонесса, как выяснилось, была особой ехидной, веселой и склонной к хулиганству, поэтому по-другому они общаться и не могли. На самом деле ничего «криминального», кроме сомнительных шуточек, между ними не происходило. А я все больше и больше задумывался о том, что вовсе не отказался бы от «криминала» между Лари и мной. Ну да ладно, вечно я не о том думаю. Говорили мне много раз: «Сашка, не доведут тебя девки до добра!» И я в это верю.

–  Ладно. Смех смехом, а проблемы у нас будут, - заявил я.
–  Лучше всего нам выехать сегодня.

–  В ночь?
–  поразилась Маша.

–  В ночь, - кивнул я.
–  И проехать хотя бы километров пятьдесят, после чего можно встать лагерем в лесу.

–  Зачем?
–  удивилась Лари.

–  Затем, что они завтра наверняка попытаются выехать раньше, чем мы. И примут нас на дороге, - объяснил я.

–  Они где поселились?
–  спросила она.
–  В «Приюте путника»?

–  Лари!
–  Я даже остановился и уставился ей прямо в ее угарные зеленые глаза.
–  Если ты что-то с кем-то из них сделаешь ночью, то завтра никого отсюда не выпустят. И начнется следствие. И мы здесь застрянем надолго, а у нас дела впереди.

–  Можно ничего не делать, - мило улыбнулась она.
–  Распылить через окошко или под дверь один эликсирчик, и завтра вся банда будет занимать очередь к уборной. И так двое суток, и никакие целители не помогут. А потом еще будут сутки в себя приходить. Он у меня в рюкзаке лежит, вполне могу поделиться.

–  Не надо, - отказался я от такого предложения.
–  Лучше попытаемся уехать сегодня. Пока мы с ними просто подрались, причем по их же вине. И они это понимают. Не удастся засада - плюнут и по своим делам поедут. А вот если у них начнется повальный понос после драки с нами и они еще почувствовали магию, то тогда они плюнут на всю охоту на «Ласок» и погонятся за нами. И вообще вы вынуждаете меня напоминать, кто в отряде главный.

–  Хорошо, хорошо, мы помним, что ты главный, а мы слабые и покорные женщины, - не удержалась, чтобы не съехидничать, Лари.

Но спорить прекратила, и, когда я попросил их быстро отправиться в гостиницу, пока бандиты посещают местных лекарей, они не стали возражать, а побежали чуть ли не бегом. А я повернул к автомастерской. Остается надеяться, что рессоры в машине были в нормальном состоянии и она сейчас не стоит на подставках со снятыми колесами и полуразобранной подвеской.

Когда я резво вбежал мастерскую, обратив на себя удивленные взгляды братьев Бочаровых и их учеников, Петр как раз осматривал рессоры. Шприцевать подвеску, судя по всему, он уже закончил.

–  Стой!
–  крикнул я.
–  Не надо с рессорами возиться.

–  А чего так?
–  высунул из-под днища машины чумазое лицо Петр, стоящий в ремонтной яме.

–  Планы изменились. Тороплюсь. Сколько должен?

–  Это уже ко мне, - окликнул меня Иван Бочаров и начал листать свою конторскую книгу.

Листал он долго, слюнявил палец, шевелил губами, исподлобья наблюдая за мной, попрыгивающим от нетерпения, и в конце концов выдал результат. Отдать пришлось почти десять рублей золотом, некоторые работы Иван явно сочинил с ходу, когда подсчитывал сумму. Видел, гад, что я тороплюсь и проверять не буду. Все автомастера такие, даже самые лучшие.

Рассчитавшись, я завел свою «копейку», не дожидаясь, когда мотор прогреется, воткнул первую, и увесистый грузовичок с рычанием выехал в ворота, где мне резко пришлось ударить по тормозам, чтобы не столкнуться с «козлом» с пустующей турелью за передними сиденьями. Вот уж везуха… как утопленнику.

В «козле» сидели трое - Вова Труба, южанин со свежим, но уже заросшим шрамом на лице, от моей дубинки оставшимся, и один из «певцов» - тот, что кинулся первым на Лари. За рулем сидел «певец», и именно он нажал на тормоз, причем так резко, что из-под проехавшихся юзом колес поднялось облако пыли, а сидевшие в машине чуть не вылетели вперед.

–  Кого я вижу, - произнес Вова Труба, уставившись на меня своим тяжелым взглядом.
–  Кого нам боги принесли навстречу.

–  А боги ли?
–  подхватил в тон шофер.

–  Нет, не боги. Я сам приехал, - сказал я, сдвинув руку поближе к кобуре.

–  Не мацай волыну, не надо, - покачал головой Труба.

Южанин с шофером напряглись. Я ничего не сказал - лишь продолжал молча смотреть на их атамана.

–  Не надо дергаться, - повторил он.
–  Мы не хотим поднимать шум в городе. Нам и так инцидент в трактире дорого обошелся. Штраф, время, наши личности попали в бумаги жандармского ведомства.