Похождения Сируса, или как сложно быть аболиционистом. Том 2

–  Хул? Ты хочешь сказать, что все это время ключ был у Хул?
– Уточнила Хабаси.

–  Не хочу.
– Ответил я.
– Я именно это и говорю.

–  Хул это правда?
– Переключилась на Хул Хабаси.

–  Ну, если говорить честно…

–  Хул я тебя убью! Я тут, весь день… А ночью то… - Похоже, у Хабаси кончились слова.

–  Хабаси, цепь была нужна на случай если… - Попробовала было объяснить Хул.
– Ну, для маскировки.

–  Маскировки!!!! Я тебе покажу сейчас маскировку!!!
– С этим криком Хабаси сорвалась с места, и прыгнула в сторону Хул.

Пришлось разнимать, пока Хабаси не пострадала. Мало кто знает, но Хул совсем неплоха в рукопашном бою. Во всяком случае, куда лучше меня. Так что если разозленная Хабаси перестарается с когтями, то Хул может забыть о своей столь тщательно созданной репутации совсем не опасной аргонианки, и пустить в ход свои таланты. Горшок с водой пришелся как раз кстати. Да и от поводка, впервые, появилось что-то кроме вреда и проблем. Правда, мне за компанию перепало немного от когтей Хабаси, но это уж издержки профессии. Ладно, пол часа уговоров и пара бутылок лечебного зелья, и все стали как новенькие. Особенно, после того как я отобрал у Хул ключи и, несмотря на все ее возражения, убрал поводки.

–  А вообще, я все одно считаю, что это неправильно.
– Осталась при своем мнении Хул.

–  Не вздумай прикрепить поводок назад, как только я уйду.
– Предупредил я.

–  Но…

–  Никаких но. Считай, что это приказ.

–  Как пожелаете, Хозяин.
– Ответила Хул, а стоило мне только отвернуться, как раздалось.
– Ну вот, это хоть немного похоже на рабовладельца. Не совсем конечно, но…

–  Хул, а что говорят правила по поводу того, в каких случаях можно критиковать действия хозяина?
– Уточнил я, не оборачиваясь.

–  Правила ничего не говорят, поскольку ситуаций, в которых можно критиковать хозяина, просто не бывает.

–  Вот именно, заметил я, направляясь в сторону выхода, и только я шагнул за порог, если конечно можно так громко назвать ту воображаемую линию, что отделяет внутреннюю часть шатра от улицы, как в меня врезалась рыжая хаджитка.

Точно рассмотреть не успел, но, судя по всему, я с ней уже встречался, причем схожим образом, к слову сказать. Что не говори, но в этот раз хаджитке сопутствовал полный успех. Она не только сбила меня с ног, опрокинув внутрь шатра прямо на Хул, но еще врезалась в Хабаси, заставив ее сесть. Только после всех этих подвигов, дополнив свое появление истошным криком, вломилась в шатер, заняв защитную позицию у меня под кроватью.

– Интересно, это кошка только на мне специализируется, или сносит с ног всех кому не посчастливится оказаться у нее на пути? – Подумал я, подтолкнув под пятую точку Хул, судя по всему вообразившую, что я заделался подушкой для сидения, поскольку с удобством восседала на моем животе.

–  Эй, ты куда!
– Возмутилась Хабаси, которой меньше всех досталось при незапланированном вторжении.
– Куда это ты полезла? А ну, выбирайся оттуда! Это надо придумать чтобы…

Что именно хотела сказать Хабаси, я так и не узнал. Как раз в этот момент полог шатра, в очередной раз, отлетел в сторону, и в шатер ворвалось еще одно действующее лицо. А я опять не смог рассмотреть новое действующее лицо, поскольку этот кто-то споткнулся об меня и, не раздумывая, с силой, заехал мне рукояткой плети в лоб. Вы думаете, я обиделся на столь бесцеремонное обращение? Нет, конечно! На что там обижаться? Врываются в мой шатер, размахивают плетью направо и налево. Разве тут есть на что обижаться? Нет, конечно. Так что я не обиделся. Я рассвирепел.

Следующее что я помню, стою я со своим двуручником в руках, (Причем в руках не совсем правильно. Меч я держал в правой руке, не знаю, как только сил хватило, а в левой сжимал отнятую плетку.) приставив его лезвие к горлу перепуганной насмерть данмерши лет ста восьмидесяти от роду. Под кроватью испугано пищит рыжая хаджитка. Да еще на левой руке весит Хабаси, не давая мне закончить начатый было удар. А в довершении картины, Хул сидя на полу с удовольствием аплодирует. Похоже, ей единственной, все это доставило настоящее удовольствие.

–  А теперь, пошла вон отсюда!
– Обратился я к данмерше. Адреналин схлынул, и желание убивать исчезло вместе с ним.
– Пошевеливайся, пока я не передумал.

Долго уговаривать не пришлось. Стоило мне только немного отодвинуть лезвие меча, как данмерша опрометью выскочила из шатра. Даже не попробовала плеть забрать, ну и еще кое-что из того что выронила, до того момента как оказалась на полу. Впрочем, оно и не удивительно. Жить всем хочется, а вещи… Вещи дело наживное.

–  Ну, теперь начнется.
– Заметила Хабаси.
– Если кто не заметил, у нее на одежде были знаки Камонна Тонг. Причем не просто Камонна Тонг, а одного из крупнейших кланов в этой организации. Учитывая то, что она женщина, и судя по возрасту, никак не могла занять столь высокое положение в этой весьма консервативной организации, то этот знак достался ей по праву рождения. Проще говоря, это дочка одного из главарей. Так что Сирус, ты… Ай!
– Последним ай, Хабаси была обязана Хул, что с силой наступила ей на хвост.

–  Ты чего?
– Удивленно возмутилась Хабаси.
– Думать же надо, или хотя бы под ноги смотреть!

Вместо ответа Хул показала глазами в сторону весьма посторонней хаджитки, что все еще сидела под кроватью. Кем бы она ни была, ей явно не стоило знать некоторых подробностей, а именно того, кто такая на самом деле Хабаси, и что это она тут делает. Вполне возможно, что все это отлично разыгранный спектакль, с целью понаблюдать за нами в непринужденной обстановке. Кто будет обращать внимание на рабыню? Никто. А вот рабыня сможет увидеть все, а затем передать своей хозяйке.

Да, Хул, как всегда, быстрее всех сориентировалась в обстановке. Ладно, у меня хвоста нет, так что наступать Хул не на что. Придется обойтись без намеков, а именно перестать стоять столбом и заняться делом. Так, начнем. Для начала стоит изобразить сильное раздражение. Это позволит объяснить, почему я никак не прореагировал на слова Хабаси. Если уж я зол из-за вторжения в шатер, то выходку рабыни мог и не заметить. Так, кто у нас лучше всех умеет злиться?

Представление для единственного зрителя под кроватью началось с того, что я с силой отбросил в сторону меч, копируя манеру поведения Вэйна. После этого, ударами ног раскидал в стороны лежащие поблизости подушки. И на десерт, запустил кнутом в сторону кровати, чем окончательно запугал хаджитку. Больше вокруг ничего не было, за исключением центрального столба. Вот по этому столбу я кулаком и стукнул. В результате, свалил на пол все то добро, что развесили на многочисленных крючках Хул с Хабаси, отшиб руку, и разлил последний пузырек чернил. Оставалось только ругнуться, зато теперь уже искренне, и поддать ногой подвернувшийся котелок.

В общем шум, грохот, и беспорядок. Однако если кто-то в этот момент за нами наблюдал, помимо рыжей хаджитки понятное дело, ни на миг не усомнился бы в том, что я зол. Подумать только, столько возни и только из-за того, что Хабаси забыла о необходимости не выходить из роли при посторонних. Вот после такого я могу согласиться с Лаурой, что требует точного соблюдения правил в не зависимости от того есть ли поблизости зрители или нет. Если уж все это вошло в привычку, то таких проколов не будет. Хорошо хоть Хабаси с нами временно, как подумаю что все это придется повторить… Нет, в этом случае я заработаю яркую славу бешеного берсеркера, и сомневаюсь что после этого со мной хоть кто-то захочет иметь дело. Ладно, это все пустые рассуждения, пора переходить ко второму акту.