Поиграйте с Женечкой

— Чужому? Нет.

— Но… — и я опять чувствую, куда он хочет идти в этом разговоре.

— Никаких «но». А это… это ничего не меняет в статусах. Это… просто моё самоисследование.

— Самоисследование? — с вызовом прищуривается на меня.

— Как узнать свою природу, если не «войти в огонь»?

— Борхес… — цокает он, закатывая глаза. — Серьезно? Борхес в пятнадцать?

— Шестнадцать…

— Пятнадцать и тринадцать месяцев.

— Ну что? Ты не читал Борхеса в свои пятнадцать?

— В двадцать. Единственный на курсе.

— А что ты тогда читал в шестнадцать? Дюма?

— Леблана, Дойла!

— А Гессе? «Бисер»?

— Позже.

— Де Сада? Мазоха? — улыбаюсь я.

Игнорирует. Глаза улыбаются.

— Может, мазо потяжелее? Андреева?… — поднимаю я бровь.

— Что именно из Андреева?

— «Стена» и «Фивейский».

— Не нужно тебе читать Андреева, Женя, Читай Булгакова.

— Булгаков — это любимое из детского! — смеюсь я. — Андреев — когда жизнь становиться вдруг слишком забавной и пора возвращаться в ад.

— Что еще любимого из «детского»? — улыбается.

— Много… «Идиот», например, Библия, старый завет, Стивен Кинг… Фрай!

— Посмотри «Догвилль», думаю, останешься в восторге.

— Ты остался?

— О, да.

— Обязательно посмотрю!

Хмурится.

— Олег Андреевич расстроен моим выбором литературы? — выразительно облизываю я пальцы.

— Нда… — сам с собой. — Она слушает «Пикник», читает Борхеса, пахнет так, что питбули начинают заискивающе скулить… и… да… хочет «массаж» в четыре руки.

— Она такая! — улыбаюсь я.

— А еще ей пятнадцать и она невинна.

— Шестнадцать…

— Пятнадцать и тринадцать месяцев.

— Это у тебя такой блокирующий якорь? Работает?..

Молчит.

Ребята возвращаются, падая со мной рядом.

— Черт… остыло уже все… — недовольно ворчит Ожников. — Андреич купи нам микроволновку!

— Столовую не организовать? — скептически.

— Лучше бар!

Переводит взгляд на меня. Его настроение меняется опять на тяжёлое.

— Поела?

— Да.

— Тогда, вперед. Тебя люди ждут.

— Чего сразу не сказал?! — подскакиваю я.

— «Ребенок» был голодный.

Люди, дела, телефоны…

Ноги подкашиваются и я падаю на уютный диванчик Крис. Никуда не поеду… все равно через три часа вставать. А если останусь здесь — целых четыре!

В гримерке есть душевая… и все необходимое у меня с собой в рюкзаке.

Я засыпаю…

Мне снится волшебный трамвай из Фрая. Я покидаю на нем эту реальность. И я не одна в нем.

Олег.

Мы на разных рядах.

Но по-другому, ведь, не будет…

Глава 9 — Живи, Зверь

— Ты на Фесте будешь?

— Нет, я дежурю в агентстве.

— Подожди. Я ведь дежурю!

— Нет, — сжимает челюсти Данила. — Олег сказал ты нужна на Фесте. Дежурю я.

— Ясно… — меня в известность не поставил.

Почему?

Хотя… Целый день стараюсь с ним не пересекаться. Возможно, поэтому.

Сегодня приезжает Крис и можно будет расслабиться.

— Есть хочу… — жалобно хныкаю я.

Последний раз ела вчера под «присмотром» Олега. Сегодня только кофе.

— Заедем?

— Некогда.

— В бардачке шоколад.

— Ты же не ешь шоколад, — открываю бардачок.

Мой любимый, молочный с цельным фундуком.

— Это для тебя.

— Даня. Спасибо! Расплачусь кофе.

— Не надо расплачиваться, Жень. Сходи со мной на день рождения к другу? Послезавтра.

Только открываю рот, чтобы вежливо отказать, как звонит его телефон.

— Да? Да. Нет. Едем, скоро будем, Олег, — стреляет в меня взглядом, скидывая вызов. — Такое ощущение, что он тебя контролирует.

— Он всех контролирует. Это нормально.

Тормозим у агентства. Данила выходит, открывая мне дверь. То как он берет меня за руку сильно отличается от того, как делает это Аронов. Его пальцы неуверенные и не хотят отпускать меня. Вытягиваю руку.

— Жень… Ты пойдешь со мной?

— Дань! — взмахиваю я руками тормозя его. — Мы коллеги.

— Женя, я о чем-то неприятном тебя попросил?

— Да, нет… Но Дань, ты очевидно хочешь перейти на более близкие форматы общения, а я не могу. Поверь, пожалуйста, наслово — ничего разумного, приятного или хотя бы терпимого из этого не выйдет. Ни для тебя. Ни для меня. Мы испортим отношения!

— Почему?

— Потому, что… — начинаю рисовать я руками в воздухе, подыскивая нужные слова. — Потому, что под этим милым, в рабочей обстановке, костюмчиком спрятано много всякого треша и неадеквата, который я выгуливаю в нерабочее. Ходить в костюме человека еще и в выходные — это слишком для меня!

— Ты говоришь какую-то чепуху, — улыбается.

— Нет, это ты слышишь чепуху! А я использую метафору из «Донни Дарко», чтобы объяснить тебе «почему нет»

— Это всего лишь день рождения!

— Дань! Что я там буду делать?

— Пообщаешься с моими друзьями.

— Да, о чем?!

— О чем хочешь.

— Хочу о тангенциальной вселенной и стратегиях манипуляторов по отношению к живому проводнику! — вызывающе поднимаю я бровь.

— Что мне нужно сделать, чтобы ты пошла? Почитать твоего «Донни Дарко»?

— Не почитать. Понять, Данечка! Что практически невозможно из твоей сборки вселенной.

— А Аронов, конечно, понимает!

— Да при чем тут вообще Аронов?! — хватаюсь я за голову.

— Ну, Жень…

— Данила! Тормози. Укушу.

— Женя? — Олег.

Мне хочется поцеловать его в засос. Без всяких «мальчиков-девочек». Просто из человеческой благодарности, что спас меня от этого бесперспективного разговора до того, как я по-настоящему щелкнула зубами на Даню.

В его руках кофе, а в моем рту очень приторно от Даниного шоколада.