Поиграйте с Женечкой
Шрифт:
— Еще есть грустный ангел — Русь. Но он уже съедобен. Он так грустно нежен и совершенно… ммм… — пытаюсь подобрать я слово. — Он бездейственен. Отстранен. И кормит меня грустью, нежностью и заботой, совершенно ничего не требуя взамен. Философ и поэт, романтик… Кайфует от этого. Это так вкусно! И самый кайф, что он и НЕ ХОЧЕТ отдачи! Он наслаждается безответностью.
— Изысканное блюдо… — задумчиво комментирует Крис. — Давай еще!
— Боречка! — улыбаюсь я, — Веселый ангел! Сексуальный и борзенький мальчик, которому процесс доставляет удовольствие гораздо
— Насколько небольших?
— В очень небольших! — смеюсь я. — Горяченький! Дашь пальчик облизать, откусит руку!
— Ням-ням? — смеется Крис. — Слушай, мне на обложечку новое лицо нужно. Вот что-то такое — молодой и борзый! Он как?
— Красавчик! — киваю я. — Я уговорю его на пробный фотосет.
Замурлыкав, Крис касается моих губ своими, спаивая очередную маленькую порцию ликера.
— Еще! — требует она. — Кто четвертый?
— Немец… — закусываю губу, мечтательно улыбаясь. — Он особенный.
Олег снова открывает глаза и, прищурившись, смотрит на меня.
Целую его в губы, и глажу пальцами его лоб, разглаживая задумчивую морщинку. Слегка толкаю его обратно, заставляя опять расслабиться. Подчиняется.
— Почему «Немец»?
— С детства жил в Германии — родители военные. Он старше… и по годам, и в принципе. Уже жесткий, властный, знает, чего хочет. Оригинальный, сексуальный, эрудированный, уверенный в себе, не зацикленный на мнении окружающих.
Олег сжимает моё бедро сильнее.
— Если выбить из него ванильно-романтическую дурь и чувство собственности, лет через десять сможет конкурировать с Ароновым! — дразню я его и он, конечно же, ведется, снова распахивая глаза.
— Ревнуешь? — поднимает Крис в удивлении бровь.
Он переводит на меня вопросительный взгляд.
— Есть смысл?
— А что, у чувства ревности в принципе есть смысл? — удивляюсь я.
Крис спаивает мне еще немного Шеридана из своих губ. Моя голова слегка кружится, я чувствую возбуждение и легкое опьянение.
— Что такое ревность? — забирает Олег бокал у Крис, делая глоток побольше. — Мы должны договориться о содержании понятия, чтобы говорить на одном языке.
Мы все втроем зависаем.
Это не знакомое чувство для меня, и я знаю его только по своим эмпатическим ощущениям от мужчин, женщин… Как передать ощущение? Никак…
Но Крис спасает:
— Досада, злость, раздражение… чувство обделенности… несправедливости… из-за нехватки внимания от человека, к которому ты неравнодушен. В ситуации, когда кто-то другой получает это внимание. Ты чувствуешь это?
— Это — нет! — отрицательно качает он головой. — Тогда, получается, не ревную. Уж чего-чего, а внимания мне в последнее время хватает.
— А что тогда? — продолжает пытать его Крис.
— Желание забрать контроль… Немного жадность… — добавляет с усмешкой. — Это как желание владеть эксклюзивом. Но еще острее этого — чувство некой опасности… возможной потери… Приводит
в тонус!— Никаких потерь… — шепчу я, целуя его в шею, и вдыхая его запах. — Я тебя никуда уже не отпущу, Зверь мой. Я же "пропасть"!
Я слышу, как он тихо удовлетворенно рычит и снова возвращается в свою расслабленную негу.
— Так что там с мальчиками? — улыбается мне Крис, поглядывая на него.
— Котята, конечно, забавные…. — улыбаюсь ей в ответ. — Но зачем мне?… Когда я могу войти в клетку и погладить самого льва?
Глажу губы Олега.
— Всё правильно про него чувствуешь — ухмыляется Крис, щелкая зубками. — Откусит!
— Пока только лижет… — прикрываю я глаза от удовольствия, чувствуя, как его язык проходится по моим пальцам и он завершает ласку поцелуем.
— Это пока…
Глава 21 — часть 4
Народ расслабляется. Зубы Олега медленно скользят по моим плечам. Мои трусики уже насквозь от его этих медленных игр. Стягиваю его бокал с чем-то спиртным, делаю глоток. Не слишком крепко, привкус кофе.
— Даже рычать не будешь? — улыбаюсь я.
— Буду… — вынимает у меня из пальцев. — Буду рычать…
Я чувствую его низкое утробное рычание кожей, мои глаза закатываются от ощущений и спина прогибается. Он кусает сильнее, я вскрикиваю, дергаясь. Стискивает.
— Попалась?..
— Это ты попался… — прижимаюсь я губами к его брови. — Съем…
— Сегодня?… — ухмыляется.
— Когда разрешит Крис!
Закидывает голову на спинку дивана, закрывая глаза и убирая от меня руки.
Байкот?
Не прокатит…
Крис пьяная и смешная. У бильярдного стола периодически смех. Крис бьет мимо и ее стебут. У нее какой-то очень маститый разряд в бильярде, она профессионально занималась им с детства. И обыгрывает обычно всех.
Сейчас в очередной раз мажет!
— А-ха-ха! — закатывается она. — Абри… как его там… коль… не удался! Всё! Не хочу с вами играть! Хочу танцевать! Де-е-етка!!
Усаживается на бильярдный стол. Лёха поддерживает ее под руку. Покачнувшись поднимается, маня меня пальчиками. Мы не планировали в сауну, поэтому обе в нижнем белье. Я — в черном, она — в зеленом. Это так горячо…
Хотя, на мой вкус — разницы с купальником никакой. Но мужчинам чувствуется по-другому. Меня плавит от их горячих взглядов. Встаю с колен Олега, присоединяясь на столе к ней.
Вецкий опережая Лёху, подает мне руку.
Крис нетерпеливо, коротко, но достаточно откровенно целует меня в губы, я сжимаю ее попку. Градус возбуждения растет!
У стола мужские постанывания, возбужденные смешки. Я мгновенно становлюсь пьяной в дрова от чужой энергетики, которая пронизывает меня.
— А я такая крутая!
— Когда выпью вина…
— Я как-будто летаю…
— И идите все на-а-а…
Орем мы с ней под музыку. А потом целуемся, забывая про зрителей. Ожников, улыбаясь своей чеширской, протягивает нам два бокала с шампанским.