Поиграйте с Женечкой

Костик на ходу лепит мне ресницы, сдавленно матерясь и давя пальцами на мои закрытые веки. Слишком давит. Отстраняюсь.

— Не шевелись! Держатся?

— Пока — да.

По-хозяйски задирает мне тунику, закрашивая соски кисточкой с тонаком.

— Ааа… — отстраняюсь. — Костик! Это… чувствительно!

— Бл*ть! Да, Жень! Ну, потерпи!

— Ты чего накаленный? — забираю у него кисточку, завершая «макияж» сама.

— Когда Аронов у нас накаленный, все накаленные.

Я еще не поднималась наверх и не видела ни Олега, ни Крис.

— «Наорал»? — ухмыляюсь я.

Он никогда не орет. Умеет зад*очить вежливо и прохладно. Даже «своих». Рявкнуть может только на меня, когда мы наедине. Льстит ли мне факт его эмоциональных срывов со мной? Конечно! Ням-ням…

Анж мажет мне ноги блеском.

— Вы скоро? — крутит в руках фотоаппарат Полина. — У меня экзамен через два часа.

— Две минуты… — еще несколько манипуляций с тоном на моих щеках. — Всё.

Костя с Анж сбегают, оставляя нас вдвоем.

Полина задумчиво смотрит на меня.

— Надо снять «движение». «Живость, пластика», — вспоминает. — Как он там?… «Непосредственная эротика». Несколько последовательных кадров. Что-то типа стоп-моушен.

— На хромакее?

— Я ТЗ где-то забыла, — куксится она. — Сейчас Олега наберу.

— Я бы не советовала.

— Ладно, — закусывает губу. — Давай на зеленом.

— Может на черном бархате? Не зря же я блондинка в белом и перламутровая? Это ближе к логике Олега. Контрасты.

— Кажется, да! На черном.

Перемещаюсь. Полина двигает прожекторы.

Тянет подвес с огромным антибликом. Спотыкается. Повисает на нем на секунду, обрывая зонт. Шнур рвется под самым потоком. Четырехметровым.

Оооо….

Мы с ней переглядываемся.

— Теперь ты должна сделать идеальные фото. Иначе он тебя съест.

— Женька! Давай… подвигайся! Надо быстро снять и исчезнуть до того, как он увидит, что я сорвала его антиблики. Пусть по телефону нарычит.

Хороший план! — сгибаюсь я от смеха.

— Чего делать?

Включает музыку.

video="Видео"

/video

— Закрой глаза и танцуй! Как-будто ты пьяная и расслабленная. Я буду ловить кадры.

И я закрываю, вслушиваясь в музыку. Через минуту мое тело начинает двигаться, подчиняясь ей. Полина не дает никаких указаний или комментариев, и я вылетаю в свой «пьяный» ритмичный чувственный кач, забывая о ней. Где-то фоном щелчки камеры.

— Полина, ты не опаздываешь?

Олег!!

Открываю глаза, останавливаясь.

— Давай камеру. Можешь идти. Женя продолжай.

Он провожает Полину до двери, замыкая дверь павильона изнутри.

Продолжаю! Опять закрывая глаза и улыбаясь.

Меня плавит — и музыка, и его взгляд. И теперь мне расслабленно и пьяно по-настоящему!

И я кормлю его чуть более откровенными играми со своим телом. Поднимаю руки вверх, проходясь ими по груди, повторяя телом биение басов. И в какой-то момент, я чувствую его близко. Не открывая глаз импровизирую ему легкий приват, перехватывая рукой за шею и уходя по его телу вниз, лицо скользит по твердой ширинке. И также медленно вверх… Разворот, стрип-наклончик… Его руки на моих бедрах и он упирается в меня сзади. Медленно поднимаюсь, прогибая спину. Толчок в меня бедрами.

Оу…

Разворачивает меня лицом к себе, перехватывая за шею, врезается в мои губы. С возбужденным смехом вскрикиваю. Мы сталкиваемся языками.

Поднимая за бедра усаживает меня на ближайшую горизонтальную поверхность. Стол! Сметает все, что на нем на пол, укладывая меня на спину. Я приподнимаюсь на локтях. Ставя ему ступню на бедро.

— Да? — заглядывает в глаза, нетерпеливо облизывая губы.

— Трахни меня, — шепчу ему, не отводя взгляда. — Ты обещал мне на столе…

Заваливает, впиваясь зубами в шею.

— Ааа!!

— Ничего я… тебе… не обещал!

— Значит я это сделала за тебя, — смеюсь я возбужденно. — Выполняй!

— Какая смелая детка…

Тянет меня за бедра ближе к краю. Мое сердце заходится от адреналина. Я помню какой он невыносимый, когда внутри!

Звук расстегивающейся ширинки, я нетерпеливо дергаю его пуговицы на рубашке, нечаянно отрывая одну. Плевать! Хочу касаться его кожи, красивого торса.

Перешеек моих трусиков скользит в сторону. Горячая головка упирается требовательно!

— Олег, Олег… — исступленно и нервно шепчу ему я, начиная паниковать в последний момент перед его вторжением.

Ему это доставляет! Вижу по сочащемуся возбуждению из улыбающихся глаз. Но он совсем немного притормаживает, прикусывая мою губку и медленно закрывая глаза. А я смотрю на его черные ресницы. Как они красиво ложатся…

— Ммм… — глухо, почти беззвучно, одновременно с толчком внутрь.

— Ааах! — распахиваются широко мои глаза.

Я не беззвучна, нет. Мое горло отказывается быть тихим.

Но ему доставляет и это, я все чувствую!

И я до сих пор не понимаю, как «они» могут это всё проживать так часто, как что-то обыденное, а не полный шок тела и взрыв психики.

И кусая губы, я хныкаю, задыхаюсь, постанываю, пытаясь быть тише, сглатывая и сжимая свое горло. И еще не раздавить своими паническими судорогами снизу его член. Но по его часто мерцающим ресницам и подрагивающим губам я вижу, что он вообще-то не против…

Он не двигается и громко дышит, с хищным нетерпеливым прищуром разглядывая мои метания.

— Расслабь горло, детка… Я сожму его сам.

Перехватывает за горло ладонью. Не давит.

— Не сдерживайся… Хочу слышать, что ты чувствуешь.

Снизу все также немного жжет от его вторжения. И очень сладко вибрирует. Я не могу расслабиться, сжимая его.

— Расслабься…

— Не могу…

— Сейчас помогу!

Кисть на моей шее сжимается. Вдохнуть как следует не получается, в глазах мелькают точки. Теперь мои стоны становятся совсем хриплыми и неконтролируемыми.

Ладонь сжимается еще и еще…