Пока мы рядом

С Новым годом, Дэн.

34

Мне здорово, мне очень здорово, Пусть сходит мир с ума, А мне все нипочем, Поэтому кончай болтать про рак, Насилие и голод, Бери свою гитару, пой со мной. Мне здорово, мне очень здорово… Hans Teeuwen, шоу «Hard en Zielig» (1995)

— Знаешь, Кармен, я просто восхищаюсь твоей стойкостью, — слышу я обрывок разговора Мод с Кармен, когда возвращаюсь к гостям. — Ты живешь полной жизнью, такая оптимистка, работаешь, как и раньше…

Томас кивает, соглашаясь.

— О, конечно, можно позволить болезни взять над тобой верх, но от этого лучше не станет. — Кармен говорит то, что от нее хотят услышать. — Сейчас меня ничего не беспокоит.

Да, если учесть, что сегодня ты очухалась лишь после полудня.

— Ты такая позитивная, это впечатляет, — говорит Томас.

Фрэнк смотрит на меня и подмигивает. Кармен продолжает:

— А что еще остается делать? Чем больше позитива ты излучаешь, тем качественнее живешь.

Она явно играет с огнем.

Но сегодня ее позитив не срабатывает. Я вижу, что она устала от долгого застолья.

— Дорогая, может, нам пора двигаться? — спрашиваю я.

Кармен счастлива, что не ей приходится принимать решение.

Луна даже не проснулась, когда я вынул ее из кроватки и перенес в машину. Фрэнк помогает мне загрузить наши вещи.

— Держись, дружище, — шепчет он. — Ты ей сейчас нужен.

— Какого черта ты хвалишься перед всеми, что все у тебя отлично? — раздраженно говорю я, когда мы отъезжаем. — Теперь они будут мусолить это, восхищаться тобой. Какая ты оптимистка, никогда не жалуешься. Не надо обманывать ни себя, ни их, ведь, в конце концов, они наши друзья. И им следует знать, что три четверти дня ты проводишь в боли и муках, черт возьми!

Она молчит. Я уже готов продолжить ей выговаривать, как вдруг ее прорывает. Она впадает в истерику, молотит кулаками приборную панель. Я до смерти перепуган, тотчас заруливаю на придорожную парковку Я пытаюсь обнять Кармен, но она в бешенстве бьет меня по рукам. Я оглядываюсь назад, чтобы проверить, как Луна, но она — вот чудо! — спит как ни в чем не бывало.

— Но я вовсе не хочу, чтобы они думали, будто у меня все хорошо! Ничего хорошего!Я чувствую себя дерьмово! Хуже не бывает!!! Разве они этого не видят? Я лысая, у меня нет сиськи, черт возьми, и… и я так боюсь, что уже никогда не поправлюсь, что будет еще больнее и что я умру! Но я так не хочуумирать! Разве они этого не понимают? — Кармен захлебывается в рыданиях.

— Успокойся, дорогая, успокойся, — нежно говорю я. Она наконец разрешает обнять себя.

— Я уже действительно не знаю что к чему, Дэнни, — всхлипывает она. — Ну что, мне постоянно жаловаться? Убеждать всех в том, что дела плохи?.. И тогда меня вообще перестанут расспрашивать… все будут думать: вот опять эта дура со своим нытьем…

— Карм, тебе вовсе не нужно стыдиться того, что ты не всегда хорошо себя чувствуешь, согласна? Просто ты не получишь поддержки от других, если они не будут знать истинную картину.

— Хм… Может, ты и прав и мне следует быть более честной со всеми… — Она смотрит на меня. — Так будет лучше, да?

Я киваю. Она прижимается ко мне, кладет голову мне на плечо.

— Я не осмеливалась говорить об этом, — произносит она через пару секунд, — но… я всерьез думаю о том, чтобы оставить «Эдвертайзинг брокерз».

— Ты абсолютно права, — говорю я без колебаний.

Она резко выпрямляется и смотрит на меня с удивлением.

— Да, — добавляю я, — тебе давно следовало принять такое решение. Это твой бизнес. Если тебе станет лучше, ты всегда сможешь начать все заново.

Кармен смотрит прямо перед собой. Я вижу, что она размышляет.

— Да, — произносит она с внезапной решимостью, — и тогда я смогу ходить в спортзал и раньше забирать Луну домой, ходить по магазинам, читать и… просто заниматься собой. — Она постукивает пальцами по приборной доске. — Да! Пора остановиться. Они и без меня справятся!

Я удовлетворенно хмыкаю.

И так случилось, что в первый же день нового тысячелетия Кармен (в свои тридцать пять) бросила работу.

Часть 2 ДЭН И КАРМЕН, ДЭН И РОЗА

1

Был карнавал, и в городе царила атмосфера всеобщей любви, как будто невидимые агенты какой-то гигантской тайной организации зажигали сердца людей…

Шандор Марай, роман «Угольки» (1942)

Улицы Бреды заполнены пьяными толпами, распевающими песни викариями, сексапильными цыпочками, похотливыми проказниками и прочими колоритными типами, которых не встретишь в Амстердаме. Я и Мод сбежали сюда три дня назад. Кармен, Фрэнк и Рамон не поехали с нами. Кармен не любит карнавалов (я покривил бы душой, если бы сказал, что сам их люблю), Фрэнк выпендривается, а Рамон родом из Чили. Мне плевать, появится ли в этом году на карнавале Томас.

Я и Мод с нетерпением ждали этого события. Пока ехали в машине, слушали диск «The Worst of Huub Hangop» [24] . Я заказал себе шикарный карнавальный костюм тигра, на мне черная рубашка с рюшами, а волосы я сбрызнул серебристым лаком. Мод в костюме медсестры, но юбка слишком короткая, я что-то не припомню, чтобы медсестры в Синт Лукасе расхаживали в таких вызывающих мини. Мы закидываем вещи в отель «Ван Хам» и отправляемся прямиком в «Де Боммел».

«Де Боммел»— лучший паб в пределах наших государственных границ. В Бреде поход в этот паб называется боммелинг, маленький стаканчик — боммелтье, а бармен из «Де Боммел» — фигура куда более популярная, нежели центрфорвард «НАК». И ребята ловко этим пользуются, черт возьми. «Ради бога, оставьте нас в покое» — такую листовку мне вручили однажды, когда в баре было не протолкнуться, а я обнаглел настолько, что побеспокоил бармена банальным заказом. Во время карнавала каждый уважающий себя житель Бреды (и те, кто из бывших) приходит сюда, чтобы на людей посмотреть и себя показать. В эти праздничные дни публика здесь гораздо круче и сексуальнее, чем в клубах Амстердама, и, что характерно для провинции Брабант, все аутентично.

24

Рекомендую посетить сайт www.kluun.nl .

Роза здесь. Она снова в шляпе. Серо-голубой солдатской шляпе. Наподобие тех, что носят сержанты в компьютерной игре «Стратегия». Разве что на ней она выглядит гораздо сексуальнее. В прошлом году, будучи вдрызг пьяным, я напел столько дифирамбов этой шляпе, говорил, что не видел ничего более сексуального со времен «Невероятной легкости бытия». Ни черта мне это не помогло!

Розатоже из Амстердама, я это уже успел выяснить. Жаль, что мне она там ни разу не встретилась. Я вижу ее только на карнавале. И каждый год влюбляюсь в нее ровно на три дня. И каждый год она со смехом отвергает мою любовь. Понятия не имею почему.