Пока в Питере дождь

"Добренький денечек, эльфифиечка!"

"Приветуль, первозданная!" – ответила Татитари. – "Письмо получила?"

"Конечно, но я не пойду, простудилась".

"Ах, как жаль".

"Что поделать…" – с грустью написала Аплагалия. – "Может, сходим на пару в квест? А то почему-то нет совсем никого из наших, а с чужими не хочется".

"Прости, не могу, горю в реале! Забежала на минуточку узнать, где встреча".

"Ну, тогда счастливо вам завтра погулять!"

"Спасибо! Выпьем за твое здоровье!"

Снежана вышла из игры и вбила адрес ресторана в браузер, сразу увидев его на карте, на углу набережных: Фонтанки и Кутузова, в квартале от Невы. Осталось проложить маршрут из Колпино и записать номера городского транспорта.

"Завтра нам к десяти, шесть уроков, последняя физкультура, закончим в четвертом часу", – размышляла Снежана. – "Сяду на 196 автобус, потом на метро, далее пешком. Потрачу около часа на дорогу, и если доеду гладко, то аккурат без четверти пять буду на месте. Но мне же еще надо принарядиться! Не уложусь. Так-так, а если поехать на электричке? В позапрошлом году ездили с классом в музей, пересаживались, по-моему, в Обухово… Кто знает, как они там ходят… Не вариант! А если не ходить на физру? Наврать чего-нибудь и отпроситься. Прокатит? Думаю, да, ведь к отличницам отношение особое! Когда я в последний раз прогуливала урок? Вспомнить не смогу. А если такое и было, то только из-за чрезвычайных обстоятельств с письмом от родителей или справкой от врача. Когда такие люди, как я, отпрашиваются, то это не может быть просто так! Только есть вопрос… интересно, физрук знает, как мы учимся, или для него голоногая масса в спортзале вся равная? Тем более умственно развитые ученики уступают, как правило, в физическом развитии всяким троечникам и двоечникам. Пока мы в сколиозе изгибаемся над книгами, они на улице гоняют мяч. Какое дело физрукам, что у тебя по алгебре или русскому языку, если ты на канат не можешь залезть и прыгнуть через козла? Да, но я-то прыгала! И у меня пятерки за три четверти! Отличница во всем! Ха-ха! Ну, значит, будь, что будет!"

Выключив компьютер, девушка пошла в ванную к зеркалу, приготовив косметичку. Нравился ей Павел или не нравился, она должна быть с ним красивой и ласковой, ибо он это заслужил. Ну, а если она потеряет контроль и полностью вживется в роль обожаемого создания, значит все у них пойдет как надо, ибо, как уже говорилось, играть с парнями Снежана не умела, да ей и не хотелось этого совсем. Или все будет откровенно и честно, или не будет больше ничего.

И пока девушка из дома под номером 65 очень аккуратно красила перед зеркалом губы, брови и веки, да так, чтобы это выглядело малозаметно и естественно, тот, о ком она думала, в эту минуту выходил из, ближнего к ней, углового подъезда дома под номером 61.

В куртке из натуральной кожи без подкладки, со стоячим по-щегольски воротником, в джинсах с красивым поясом и осенних ботинках на толстой платформе Павел остановился на тротуаре и, прищурившись, взглянул на соседний дом. Солнце светило в глаза, не давая ему рассмотреть людей у подъезда подружки, кто-то там, кажется, был, но не женского пола. Ловким движением он вынул из кармана солнечные очки, встряхнул их с каким-то пренебрежением, раскрывая душки, и сунул за уши, оглядывая двор. Знакомых на горизонте не было.

Тогда, словно обходя фамильное имение, парень медленно направился вдоль дороги. Высокий, красивый, с довольной полуулыбкой, он походил на долгожданный подарок, самоприсланный для какой-то счастливицы и готовый самовручиться.

"Трудно будет покинуть Колпино", – думал Павел, дефилируя к цели.

Десять лет ходил он по этой улице, по этому двору. Дыра, признаться, и жить дальше Павел здесь определенно не хотел. В любой из этих девятиэтажек можно родиться, вырасти, жениться, завести детей, состариться, умереть и не о чем из перечисленного никто даже не узнает. В этих одинаковых окнах лишь незаметно выключается свет, и обитатели тихо заменяют друг друга, невостребованные на недооцененных. К дьяволу парень посылал все эти спальные районы, заполненные биоматериалом под самые крыши, из которого ничто никогда не будет вылеплено! Ведь не смотря на кажущуюся простоту, к какой Павел был причислен изначально, он находил в себе и честолюбие, и амбиции; и Бога не переставал благодарить за скорую возможность почувствовать себя самостоятельным. Родители обещали ему снять квартиру после поступления в ВУЗ, и он уже думал о ней, как об уютном гнездышке, куда затащит Снежану. Зачем ей бабушку свою беспокоить, когда проще жить с ним? Репетиция семейной идиллии! Какое заманчивое предложение он ей сделает! Но все это будет после выпускного, после их близости, после того, как она промурлыкает ему о любви.

Дойдя до подъезда Снежаны, словно на автомате, Павел Чеканов, погруженный в себя, придумывал разные сценки их будущего. Вот они приходят с учебы, вместе готовят ужин, обсуждают пройденный день, едят, шутят, смотрят телевизор и в голубом его свете ложатся в постель.

У парня даже мурашки пробежали с головы до пят, настолько он проникся мгновенно пролетевшей в воображении картиной, и даже вздрогнул под конец, будто почувствовал толчок.

– Халоу, Чек, ждешь Снег!? – донеслось откуда-то, и кто-то с глухим звуком повторно ударил его кулачком в бок.

Павел скосил глаза вниз, увидев мальчика.

– А, это ты, козявка.

– Снег не выпадет, весна, если не заметил.

– В каком смысле? – не понял Павел. – Она не выйдет?

– Кто? – удивился мальчик, подтягивая сеттера за поводок. – Я про зиму тебе талдычу!

Павел легонько щелкнул мальчика по лбу.

– А у меня для тебя предложение… – продолжил тот. – Сказать какое?

– Ну?

– Я могу, за некоторые конпенсейшн, инфо сливать про систер. Ну-у, фо экземпл, куда намылилась, во сколько вернулась, кому рингтонит на трубу. Ты же ревнуешь? Будет тебе релакс. Я все выложу!

– Каких еще компенсейшн, козявка?

– Шпионаж всегда щедро оплачивается.

– Засохни.

– Ты подумай, я всегда открыт для общения.

Закатив глаза, которые под очками видно не было, Павел отвернулся на собаку.

– Бэст, – добавил он, – или ты укусишь за ногу этого шельмеца, или я надеру ему сейчас уши.

– Че дог дурак, ёрс овнера байтать?

– Топай домой, полиглот! Снежана тебя ждет, наверное, потому и не выходит.

– Ладно, Чек, повинуюсь, – ответил мальчик, направляясь к двери и, открыв ее при помощи брелока, бросил напоследок: – Я могу к френдам свалить, если хотите. Пэренсы вернутся только вечером. Понял? Кусок на бочку и квартира ваша!

– Смойся! – рявкнул Павел, притворно дергаясь за мальчиком, и услышал сигнал хлопнувшего магнитного замка.

"Даже Санька намекает… вот времена пришли…" – подумал парень.

Буквально через несколько минут из той же двери, за какую спрятался брат, появилась сестра. Она была в знакомом пурпурном пуховике нараспашку, в бледно-коралловой блузке, темных брючках и черных полусапожках – такой Павел видел ее сегодня в школе. Не стала Снежана наряжаться для него, сохранив идеи для завтрашний встречи с соклановцами.

– А вот и я, – с улыбкой произнесла девушка, приближаясь для обмена дружескими поцелуями, и почувствовала холодную щеку Павла. – Погода обманчива, я подумала тут жара.

– На солнце – да, но не в тени.

– Тогда выйдем на солнце!

– Тут интимнее.

– Ага, особенно для тех старух, пялящихся на нас.

Павел обернулся, посмотрев на лавочку у детской площадки.

– Они всегда там, Снеж.

– И домой возвращаются только поспать.

– По-моему они и спят на лавочке.

Сказав "ха-ха", Снежана взяла кавалера за руку и повела от подъезда прочь.

– Пошли в кафе, – предложил Павел.

– Я пообедала, – призналась девушка. – Ты бы предупредил.

– А я не есть зову, а просто посидеть за чашкой кофе.

– Лучше давай погуляем.

Пожав плечами, Павел кивнул.

Не разжимая рук, чтобы создать вид влюбленной парочки, они вышли на Октябрьскую улицу.

– Не перестаю удивляться протестантской находчивости… – сказал Павел, уставившись на баптистскую церковь из красного кирпича, возвышавшуюся по соседству с гипермаркетом, название которого было направлено в ее сторону и гласило "О'кей".