Покаяние. История Кейса Хейвуда

Характерный аромат ванили и цитруса заполнил мои ноздри, когда Голди сжала меня

крепче. Невольно, я положил щеку на макушку ее головы и сжал ее так же крепко.

Однажды я признался в своей любви этой женщине. Однажды я спросил ее,

почему она выбрала Джетта. Однажды я мечтал, быть тем, кто обнимает ее, но теперь,

хоть она и вызывала незначительное желание во мне, оно было ничем в сравнении с тем,

что делала со мной Лайла. Голди накренила мою ось, но Лайла потрясла меня до глубины

моей чертовой души.

– Я всегда буду рядом, Кейс, поддерживать тебя и молиться, чтобы однажды ты

сможешь найти спокойствие в том, чтобы не пожирало тебя живьем.

– Спасибо, – ответил я, отступая и уходя к двери. – Мне нужно выйти отсюда.

Увидимся ребята.

До того как они успели что–то сказать, я вышел из дома. Вдыхая мускусный

воздух Нового Орлеана, я пошел прогуляться и очистить свой разум. Начиная с

завтрашнего дня, мне нужно вернуться в строй, начиная с моих обязанностей в

«Справедливости».

Глава 21.

Мое прошлое…

Это не то место, где я хотел находиться, дожидаясь снаружи ресторана прибытия

Голди Бишоп. Джетт был непреклонен в том, чтобы сделать из нее «Девочку Джетта», и я

не имел представления почему.

Ну, это не правда. Я знал, что у нее есть основные потребности, которые нужно

учитывать. Она потеряла своих родителей, свой бизнес и дом в Урагане Катарина. У нее

был долг в тысячах долларов, работа в сомнительном стрип–клубе «Киттен Касл», и жизнь

от зарплаты к зарплате, едва сводя концы с концами. Таких женщин, как она, много в

Новом Орлеане. Чего я не понимал, почему Джетт так был увлечен помощью ей. Она даже

не его тип.

Она мой тип. Пылкая, упрямая и чертовски красивая.

После того как увидел ее в «Киттен Касл», она залезла мне под кожу, и я сильно

хотел увидеть ее снова, но на моих условиях, условиях, на которых я мог объявить ее

своей, не привлекая других мужчин.

Я оперся ногой об колонну, возле которой стоял, и запихнул руки в карманы.

Капюшон скрывал меня от внешнего мира, смягчая мое присутствие.

Рутина моей жизни предложила мне маленький шанс, подумать о чем–то еще за

пределами моего маленького мирка. Я ценил монотонность моей ежедневной

деятельности. Девушки знали свои роли. Они работали органично друг с другом, поэтому

я не понимал, почему Джетт хотел нарушить спокойствие. Это достаточно редкое явление,

когда женщины живут без драмы между ними. Добавь пятую к ним и только нарвешься на

неприятности.

Но я не принимал чертовы решения – Джетт принимал. Именно поэтому, я стоял

снаружи кафе, дожидаясь прибытия Голди.

С растущим раздражением от ожидания, я посмотрел на свои часы и потом снова

в том направлении, котором появится Голди. Будто явившись из ниоткуда, я заметил ее

шагающую прямо ко мне. Ее походка сбилась, когда она подняла взгляд и заметила, что я

уставился на нее. Хватка на ее сумочке усилилась, а подбородок поднялся вверх, пока она

продолжала иди в мою сторону.

Каждый ее дюйм был покрыт одеждой, ясное послание, что она не хочет

пожирающих взглядов. Она могла прикрывать себя сколько хотела. Я все равно знал, какие

изгибы она прячет под одеждой. Они впечатались в мой мозг, когда я увидел ее в «Киттен

Касл».

– Голди, – сказал я, больше подтверждая, чем спрашивая.

– Эм, да. А ты? – спросила она, не ослабляя смертельный захват на своей сумке.

– Присядем за столик, – предложил я, выходя из своей стойки и кивая в

направлении двери.

Я вошел внутрь, не давая ей второго шанса на разглядывание. Я знал, что она

последует за мной. Она в отчаянии, загнана в тупик. Она нуждается в этой встрече.

Мы сидели за столом у дальней стены, что предоставляло нам оптимальное

количество приватности. Я договорился о столике с хостесс заранее.

Голди ерзала, пока официант принимал наши заказы на воду. Ее руки дрожали,

интересно, я заставил ее нервничать.

Конечно, я. О чем я думал? Я – странный мужик, пытающийся убедить ее

выступать перед городской элитой. Если бы я был ею, то убежал бы со всех ног в свою

квартиру и запер все двери.

Игнорируя ее нервозность, я продолжил встречу.

– Почему ты так долго не связывалась с нами? – спросил я, откидываясь на

спинку стула и скрещивая руки.

– Почему бы нам не начать с небольшого вступления, а? Ну знаешь, старое

доброе «привет, меня зовут…» – она показывала мне рукой, чтобы я продолжил.

– Почему ты так долго не перезванивала нам? – спросил я снова, игнорируя ее

попытку втянуть меня в обычный разговор.

Разочарованно выдохнув, она сказала:

– Прости, просто я не подпрыгивала от возможности позвонить незнакомцу,

который связывался со мной три раза, после того как выслеживал по всему чертовому

Французскому кварталу.

Я утихомирил небольшую улыбку и продолжил.

– Почему ты в итоге позвонила?

– Потому что, видимо, я мазохистка, – она встала. – Это не сработает. Спасибо

за…воду.

Я непринужденно сидел на своем стуле, не беспокоясь об ее уходе.

– Долг в десятки тысяч долларов не исчезнет просто так, Голди.

Как по команде, она шокировано развернулась. Я, как ни в чем ни бывало, играл

с трубочкой в своем стакане и разглядывал ее из–под ресниц. Не надо быть гением, чтобы