Покажи свою лучшую сторону

– Почему?

– Я не люблю людей. Они злые, и у меня не получается с ними общаться. Если я на земле не могу это сделать, то в воздухе тем более не получится.

– Тогда тебе надо стать кем-то особенным, чтобы все тобой восхищались и хотели дружить. Знаешь, как говорят, если не можешь победить толпу – возглавь ее.

Аня задумалась о том, какая жизнь у нее могла бы быть. Наверно такая, какая была у Юны, а может, даже лучше.

– Я хочу с тобой дружить, Аня, – вдруг став серьезной, произнесла Юна.

– Ты чего! Если ты будешь со мной дружить, с тобой больше никто не будет общаться!

– Ну и что. Мне неинтересны эти тупые роботы, мне интересна ты. Ты классная! – Юна накрутила на палец волосы в хвосте, отчего рука стала розовой, словно испачканной в краске.

На предложение нужно незамедлительно соглашаться, ведь это такая приятная неожиданность: обрести понимающую подругу, лучшую и самую необычную из всех, кого она знала. Рядом с Юной время замирало, и его не хотелось торопить. Подруги ушли из парка после заката и договорились быть на связи каждый день.

Аня не хотела говорить родителям о том, что случилось, но они уже все могли знать, если девочки пожаловались директору. А та непременно должна была позвонить и пригласить взрослых в школу, но дома не было ничего необычного. Открыв дверь, девочка попала в привычный мир с узорчатыми обоями, звуками готовки на кухне и шумом телевизора в спальне. Никто не обратил на нее внимания, не выскочил с криками. Значит, звонка не было. Аня выдохнула, сняла ботинки и пошла в ванную мыть руки.

– Ты опоздала! – крикнула мать из кухни.

– Гуляла, – вырвалось у Ани.

– С кем это ты можешь гулять? Иди-ка сюда!

Аня выключила воду, стряхнула руки и вытерла их своим полотенцем. У каждого в семье висело собственное: синее с мотоциклом – отчима, желтое с цветами – мамино и простое белое – Анино. Она любила простоту и не любила яркие краски. В ее идеальном доме все было бы только в двух оттенках: черного и белого.

Ремонт на кухне не делали никогда и жили, ничего из существенного не меняя. Из несущественного – покупали мебель в детскую да вкручивали новые лампочки. Обои в Аниной комнате до сих пор были с зайчиками и белочками, хотя девочка давно выросла. Всех это устраивало, кроме Ани. Ей хотелось все снести, выкинуть, перекрасить, переделать.

Когда родители были вместе, мама все время уделяла отцу и с ним куда-то ездила, оставляя маленькую Аню одну с красками и листами бумаги. Она этого не помнила, но рисование с тех пор было неким способом справиться со стрессом. Зато все помнила мама, как и след о разводе в виде оторванного куска обоев в прихожей – отец хотел их забрать с собой на память. Долго этот кусок так и болтался у всех на виду, а потом мама скрыла его под картиной, которую раньше прятала за комодом. Проходя сегодня мимо этого места, Аня снова вспомнила тот дом. «Как и в жизни», – думала она. Как и в жизни, люди пытаются заделать такие трещины, но их все равно видно.

Мама жарила котлеты в большой сковороде с цветочками, а потом перекладывала их в тарелки с отколотыми краями, тоже в цветочек. Аня налила чай в кружку из советского сервиза. Родители хотели увезти его на дачу, а она случайно разбила одну, и везти неполный комплект уже не было смысла, поэтому хороший набор поехал на дачу, а поломанный остался тут. Как напоминание о том, что Аня такая же.

– Рассказывай, – мать поставила на стол тарелку с котлетами и взяла себе одну.

– Это Юна, она новенькая, – Аня взяла руками котлету и запихнула ее целиком в рот.

– Юна? Какое дебильное имя. Нам не говорили на собрании о том, что будет новенькая.

– Нормальное имя, – с набитым ртом возразила девочка.

– Сначала ешь, потом говори!

Мама часто говорила это, и Аня не понимала, что ей делать: она же сама спрашивает и видит, что дочь ест. Казалось, будто специально просит ее сделать что-то не так, чтобы потом указать на ошибку и поправить. Именно из-за таких фраз Аня не любила разговаривать с ней, старалась сводить общение к минимуму и не пересекаться в общих зонах вроде коридора или кухни, но удавалось не всегда.

– Она пришла несколько недель назад, ее не было первого сентября, – прожевав, ответила Аня.

– Все равно странно. Я позвоню завтра в школу и узнаю.

– Не надо! – быстро ответила Аня. – Зачем звонить? Давай я ее приглашу к нам на выходных!

Мама странно посмотрела и покачала головой, нехотя соглашаясь с предложением. Дальше говорить особо было не о чем, и Аня включила телевизор, радуясь, что беседы с директором у мамы не будет.

– Так и откуда она?

– Не знаю, мы с ней только подружились.

– А как выглядит?

– Ну, она блондинка с розовыми волосами, на кончиках. Высокая, классная.

– Не видела никогда таких тут, она переехала?

Аня задумалась, к чему все эти разговоры. Обычно мама ничего не спрашивала об ее жизни, а тут такой интерес. Она задала свой вопрос, но ответа не было, а только снова вопросы о Юне: где живет, кто родители, куда будет поступать, из какой школы перевелась. На все вопросы Аня либо пожимала плечами, либо отвечала «нет» или «не знаю». В конце концов, ее это достало, и она встала, чтобы помыть за собой посуду.

Маме это не понравилось, и она начала ругаться: дочь выросла невежливой и не может уделить ей даже пять минут. Аня молчала, знала, что, если ответит хоть слово, будет только хуже. Это даст маме право заявить, что Аня вся пошла в отца, такого же необразованного и грубого. Мама все причитала и причитала, звук телевизора в соседней комнате нарастал, Аня держалась из последних сил, чтобы не взорваться и не высказать все, что давно копила в душе. Она сосредоточилась и вспомнила, как они с Юной бежали сегодня из школы. Это было и страшно, и весело. Такие новые эмоции отвлекли ее и перенесли в увлекательный мир фантазии, видимо, надолго, потому что вытащили ее оттуда с трудом.

– Эй, эй! – Мама трясла ее за плечо и выглядела уже обеспокоено: – Аня!

Аня сразу не поняла, что случилось. Она лежала на полу, а не стояла у раковины. Рядом валялись осколки той самой тарелки в цветочек. «Видимо, выскользнула из рук», – подумала Аня. Мама помогла ей подняться и усадила на угловой диван, трогая лоб, голову и щеки.

– Юра! – мама несколько раз громко позвала мужа, чтобы перекричать телевизор в комнате. Отчим услышал, сделал тише и пришел на кухню.

– Снова?