Поколение одиночек

Помню, собрались мы как-то с Петром в Париже в роскошной квартире у его подружки, и решили поговорить всерьез за жизнь, решили с «величием творческого замысла» поменять жизнь. Да и болезни уже начали нас догонять. Я что-то и всерьез переиначил, у Петра такого не получилось, нигде не осел, ни приутих.

Правда, подошло время его лучшим художественным книгам. А потом и скоротечным болезням. Что было бы, если бы он пошёл моим путем? Да и хватило ли сил? В конце концов виски и джина с лихвой хватает и в Париже, а где были бы его герои? Судить не берусь.

Он легко отказывался и от возможности западных изданий, и от всяческих Букеров и Антибукеров, если для этого, оказывается, было нужно всего лишь… похерить свой патриотизм, прикинуться «демократом». И тут веселый и покладистый гуляка становился крепким, как скала… Мы знали, откуда эта твердость, эта порядочность. Он – из рода Кошевых!

С Петром всегда было просто, я твердо знал, что могу рассчитывать на его поддержку. И когда выступали на «круглом столе» писателей в Кельне, который вел известный немецкий славист Вольфганг Козак, и где были такие зубры «демократии», как Булат Окуджава и Борис Хазанов, и когда говорили о судьбах России на юбилейном съезде НТС во Франкфурте-на-Майне, на русских вечерах в Париже и Брюсселе…

Петр и своими державными книгами – «Москва или Третий Рим», «Наследник Российского престола…», «Козацкие могилы», «Един Державин» – и своими державно-монархическими взглядами чрезвычайно понравился русской эмиграции первой и второй волн, он был как бы наш посол в ее стане. Он же и вытянул лет двадцать назад нашу молодую команду из Москвы в Бельгию на съезд русской православной молодежи, там и образовался наш кружок: Лариса Баранова, Саша Фоменко, Миша Назаров, Пётр Паламарчук, там мы сдружились с русскими патриотами со всего мира – Николаем Рутченко, Олегом Красовским, Глебом Раром, Евгением Вагиным, Тамарой Бем…

Уверен, столь же легендарной со временем станет и его лучшая проза, ранние рассказы и повести: «Козацкие могилы», «Краденый Бог», «Ночь рождения» и последние романы «Нет. Да.» и «Наследник российского престола». Не забудутся и его бойкие байки. Его дурашливые хроники. Но как любил говорить сам Паламарчук: в каждой шутке есть доля шутки, остальное – истина.

Не случайно Патриарх Всея Руси Алексий II прислал свое поминальное послание по Петру Паламарчуку. Ибо именно четырехтомник последнего «Сорок сороков», описывающий все до единой существовавшие когда-либо церкви Москвы, помог восстановить сотни полуразрушенных храмов.

А сколько великолепных повестей, рассказов и сказаний успел написать он за свои сорок два года!.. Приходилось порой удивляться: когда он, собственно, пишет? Непременный участник писательских вечеров и вечеринок, компанейский человек, веселый бражник, который знал всех и которого знали все. Деликатный и дружелюбный, при всей своей открытости и всемерности, «всечеловечности», как сказал бы Достоевский, Пётр Паламарчук никогда не отступал от своих жизненных, гражданских принципов, что в наше время бывает нечасто. Он был патриотом Великой России, и потому для него не существовало вопроса: с кем быть?

Книжник, эрудит, путешественник, патриот, державник, тонкий прозаик, друг, весельчак и острослов – Паламарчук был одним из несомненных лидеров своего поколения. Казалось, природа дала ему все: крепость тела и духа, богатырскую силу, неиссякаемые энергию, талант и трудолюбие – и вдруг всего этого враз не стало. И Петра Паламарчука больше нет среди нас… Но еще долго будут жить его книги и исследования, гулять в писательской среде его шутки и розыгрыши, долго будут рассказывать друзья о его приключениях. Он из тех, кому суждено жить в легендах, – он и при жизни был уже легендарной личностью.

Вечная память тебе, мой дружище Пётр Паламарчук!

Двадцать четвертая глава. Юрий Поляков

Юрий Михайлович Поляков родился 12 ноября 1954 года в Москве в рабочей семье, всё детство прошло в общежитии маргаринового завода, где ютились его родители, переехавшие из рязанской деревни в годы индустриализации. В 1976 году окончил филфак Московского областного пединститута имени Крупской. Первые годы работал сельским учителем. Служил в армии в 1976 —77 годах. После армии работал инструктором Бауманского райкома ВЛКСМ. С 1981 по 1986 год редактировал газету «Московский литератор». Все этапы его жизни ярко и красочно, с максимально возможной для советского времени остротой описаны в прославивших его повестях. Армия – в «Сто дней до приказа»(1987). Работа в комсомоле – в «ЧП районного масштаба»(1985). Работа в школе – в повести «Работа над ошибками»(1989). Даже работа в московской писательской организации в конце концов способствовала написанию самой его яркой сатирической повести «Козлёнок в молоке» (1996), которая и ныне часто переиздается и мгновенно исчезает с прилавков. Но начинал свою литературную деятельность Юрий Поляков со стихов и литературоведения. В 1980 году с предисловием Владимира Соколова вышла книга стихов «Время прибытия». В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию по фронтовой поэзии.

Еще с советских времен стал популярнейшим культовым писателем, «последним советским писателем», как его назвал Сергей Михалков, в отличие от других заметных советских писателей свою популярность сохранил и в перестроечное время. При этом, ведет себя всегда достаточно независимо, сохраняя связи и в либеральной, и в патриотической среде, вызывая раздражительные отклики и с той, и с другой стороны. Его недолюбливает и серьезная критика, недолюбливают многие коллеги из писательского мира, завидуют успеху, славе, но его любит простой читатель.

С 2001 года назначен главным редактором «Литературной газеты». Лауреат многих премий. С 2004 года член Совета по культуре при президенте России В. Путине. Почти по всем его повестям сняты кинофильмы. Главным своим произведением считает роман «Замыслил я побег» о перестроечной судьбе русского интеллигента (1999). Женат. Живет в Москве.

Ответ фронтовику

Не обожжённые сороковыми,Сердцами вросшие в тишину,Конечно,мы смотрим глазами другимиНа вашу большую войну.Мы знаем по сбивчивым, трудным рассказамО горьком победном пути,Поэтому должен хотя бы наш разумДорогой страданья пройти.И мы разобраться обязаны самиВ той боли, что мир перенёс…Конечно, мы смотрим другими глазамиТакими же,полными слёз!Юрий Поляков

Я с детства традиционалист

Беседа с Владимиром Бондаренко

Владимир Бондаренко. Все знают писателя Юрия Полякова, но никто не знает, как он пишет свои нашумевшие повести и романы?

Юрий Поляков. У меня ничего не получалось с первого раза. Ни «Сто дней до приказа», ни аспирантура, ни фильмы, ни пьесы. «Козленка в молоке» мы второй год не можем показать по центральным каналам: клевета на демократию. А говорят, что у Полякова всё получается. Я лбом ткнулся. Разбежался. Ещё раз ткнулся. И так до победы.

Пишу я также трудно. Может быть, есть гениальные писатели, которые сразу пишут набело, я к ним не отношусь. У меня меньше десяти редакций текста не бывает. Я всё-таки поэт, а поэты пишут прозу словами. Это прозаики пишут абзацами. Поэты чувствуют семантическую радугу слов, о чем писал Соссюр. Они чувствуют отношения между словами в предложении. Читаешь и чувствуешь, тут у меня резонансик в предложении, слово надо заменить. Конечно, так писать тяжело, зато потом эти вещи переиздаются десятки раз.

В.Б. Тебе никогда не хотелось написать исторический роман?

Ю.П. Хотелось. Я несколько раз даже начинал собирать материал. Если Бог даст времени и здоровья я, конечно, напишу историческое произведение.

В.Б. В России нет традиции литературы «Трех мушкетеров». Если и есть, она идет где-то по касательной, Загоскин, Лажечников, Пикуль… Россия традиционно, при всем величии русской литературы, к традиции «Трех мушкетеров» относилась чуть свысока, считала ересью. У тебя достаточно редкий дар в русской литературе. Новые поляковские «Три мушкетера» будут всем интересны.