Покончить с ФРС

Есть и другие великие умы, труды которых я читаю, чтобы поддержать республиканский дух. Некоторые делают упор на денежной политике, другие пишут о личной свободе, внешней политике, а также об экономической свободе. Книги Джона Т. Флинна [37] , Изабель Паттерсон [38] , Роуз Вайлдер Лейн [39] , Гаре Гаррета [40] , Айн Рэнд, Ричарда Вивера [41] , Альберта Нока [42] , Г. Л. Менкена [43] и Франка Ходоров [44] не только повлияли на меня, но и убедили в том, что философия, которая ратует за личную свободу, частную собственность и обеспеченные деньги, является единственной политической философией, которую стоит поддерживать.

37

Джон Томас Флинн (1882–1964) — американский журналист, традиционный консерватор, сторонник классического либерализма. — Примеч. перев.

38

Изабель Паттерсон (1886–1961) — канадско-американская журналистка, писательница, литературный критик, политический философ. Вместе с Айн Рэнд и Роуз Вайлдер Лейн считается основательницей американского либертарианского движения. — Примеч. перев.

39

Роуз Вайлдер Лейн (1886–1968) — американская журналистка, писательница, политический философ. Вместе с Айн Рэнд и Изабель Паттерсон считается основательницей американского либертарианского движения. — Примеч. перев.

40

Гаре Гаррет (1878–1954) — американский журналист, писатель, считается либертарианцем или сторонником классического либерализма. — Примеч. перев.

41

Ричард Вивер (1910–1963) — американский ученый, занимался филологией, интеллектуальной историей и политической философией. Его взгляды сформировали американский консерватизм середины XX века и повлияли на современную риторику. — Примеч. перев.

42

Альберт Джей Нок (1870–1945) — теоретик либертарианства, критик от общественности, теоретик образования. — Примеч. перев.

43

Генри Льюис «Г. Л.» Менкен (1880–1956) — американский журналист, эссеист, журнальный редактор, сатирик, критик американской жизни и культуры, лингвист. — Примеч. перев.

44

Франк Ходоров (1887–1966) — аналитик, редактор, член «Старых правых», оказал влияние на многих сторонников либертарианского и консервативного движений. — Примеч. перев.

Чтобы осознать необходимость обеспеченных денег и ненужность центрального банка, необходимо полностью понимать принципы свободы. И в Конгрессе в те годы были люди, которые стояли на своем и блюли букву Конституции: доктор Смит от Огайо, Ховард Баффет и Г. Р. Гросс.

Мы все в большом долгу перед этими мужчинами и женщинами, которые всей силой своего духа отстаивали свободу и доказывали несостоятельность чудовищной лжи, невежество и заносчивость тех, кто всю свою жизнь провозглашал идеи авторитаризма, государственного вмешательства и применения агрессии.

Хотя Айн Рэнд никогда с большой любовью не отзывалась о либертарианцах, а я не намеревался становиться убежденным сторонником объективизма, я читал все ее произведения и бюллетень, пока он публиковался. Она заставила меня глубоко проанализировать те свои убеждения, которые я считал не требующими доказательств, понять их и научиться их отстаивать. Признаюсь, она так и не убедила меня в своем определении альтруизма и его функций. Я не считаю, что христианские ценности можно приравнивать к идеям коммунизма. Но она укрепила мою веру в то, что свободу необходимо отстаивать. В моей библиотеке есть первое издание ее романа «Атлант расправил плечи», вышедшее в 1957 году. На обороте стоит цена — 6 долларов 95 центов. Несомненно, Айн Рэнд повлияла на многих людей разных поколений, заставила их заново пересмотреть свои идеалы и стать еще большими приверженцами свободы.

4 Центральные банки и война

После создания ФРС правительство стало открывать для себя другие преимущества эластичного предложения денег помимо защиты банковской системы от невыполнения ее обязательств. Тот факт, что столетие мировых войн совпало с наступлением эпохи центральных банков — вовсе не совпадение. Когда правительствам приходилось финансировать собственные войны без помощи печатного станка, они экономили ресурсы. В частности, находили дипломатические решения для предотвращения войны, а если войны все же начинались, старались завершить их как можно быстрее.

Но в конце XIX века в Европе денежные ограничения на ведение войны были сняты. Теперь, с появлением центральных банков, правительства могли печатать столько денег, сколько им необходимо, поэтому они с большей готовностью спускали курок и начинали битвы. Дипломаты оказались не в силах остановить правительства, которым не терпелось опробовать свои станки для печатания денег. Кто знает, может, и не развязалась бы первая Мировая война, не будь у Германии и Англии этих станков и последнего кредитора? История не знает сослагательного наклонения, но поразмышлять об этом все же любопытно.

Как писал Мизес в 1919 году, «без всякого преувеличения можно сказать, что инфляция является важным инструментом милитаризма. Без нее влияние войны на благосостояние осознавалось бы намного быстрее и глубже; усталость от войны намного раньше давала бы о себе знать» [45] .

Вооруженные центральными банками для покрытия обязательств, европейские правительства начали войну через год после создания ФРС. В New York Tribune с ужасом писали: «Потрясенный и озадаченный мир наблюдает за тем, как Европа стремительно приближается к небывалой катастрофе… Нам столько раз говорили, что финансисты разных стран, которые давно уже стали гражданами мира в силу своих интересов, никогда не допустят, чтобы великие нации доводили себя до нищеты всеобщей войной. Стоит сжать тиски кредита, уверяли нас, как к большинству правителей вернется разум» [46] .

45

Ludwig von Mises. Nation, State, and Economy (New York: New York University Press, 1983), p. 163.

46

Оригинал, цит. по: America’s Money Machine: The Story of the Federal Reserve (Westport, CT: Arlington House, 1966), p. 88.

Когда-то было именно так, но система центральных банков навсегда изменила положение дел. Правительства перестали сдерживать страх банкротства и финансового краха, ведь инфляционное финансирование как по волшебству способно удовлетворить любые их нужды.

Более того, раньше Соединенные Штаты могли бы остаться в стороне от европейского конфликта. Но с ФРС Америка вступила в войну в 1917 году и с ней же приняла самую централизованную за всю историю страны национальную программу экономического развития. Она включала в себя регулирование цен, новые налоги, правительственную национализацию железных дорог, учреждение Военно-промышленного управления [47] , займы свободы, новые банкноты и огромное увеличение государственного долга, спровоцированное возможностью ФРС создавать деньги для покрытия долга.

47

Федеральное ведомство, просуществовавшее с июля 1917 по конец 1918 года, занималось изысканием и распределением необходимых для США и союзнических держав ресурсов. — Примеч. перев.

В те времена ФРС еще не научилась создавать деньги с помощью такого инструмента, как дисконтное окно, но уже тогда она играла важную роль, будучи поручителем долгов правительства. ФРС была кредитором последней инстанции и имела достаточно возможностей для создания новых денег просто из воздуха. Денежная экспансия началась в декабре 1914 года, и Америка пережила тогда свой первый из многочисленных ложных экономических подъемов. Процентная ставка искусственно удерживались на низком уровне, хотя она должна была расти вследствие увеличения рисков.

Как писали Фридман и Шварц о ситуации во время Первой мировой войны, «денежная масса, умеренно возраставшая на протяжении 1914 г., ускорила темпы роста в начале 1915 г. и наиболее быстро, как и цены, стала увеличиваться с середины 1915 г. по середину 1917 г., а затем в конце 1918 г. возобновила свой активный рост, уже более стремительный, чем цены. На пике в июне 1920 г. объем денежной массы примерно в два раза превысил показатели сентября 1914 г., когда федеральные резервные банки начали свою деятельность» [48] .

48

Milton Friedman and Anna J. Schwartz. A Monetary History of the United States, 1857–1960 (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1963), p. 198.

Банки начали предлагать кредиты правительству для выкупа государственных облигаций. В результате инфляции значительно увеличился уровень цен. Ложный подъем продолжался на протяжении 1918 года, пока не закончилась война. Затем страна тотчас же погрузилась в рецессию, за которой в 1920–1921 годах последовал еще один небольшой подъем. В целом, по оценкам исследователей, война лишь на 21 % субсидировалась за счет доходов от налогообложения. Все остальное предоставила ФРС путем заимствований (56 %) и непосредственного создания денег (23 %) — в сумме 33 миллиарда долларов.

Итак, мы видим, что ущерб от деятельности ФРС стал проявляться практически сразу после ее создания. По сравнению с сегодняшней ситуацией тогда ее власть была ограниченной. Но сам факт наличия кредитора в последней инстанции оказывал разрушительное воздействие на государственную политику. Он заставлял правительства мечтать о большей власти и новых проектах, он порождал все более честолюбивые замыслы. Пока у государства есть неограниченное финансирование, его ничто не сдерживает, даже когда к власти приходят люди с консервативными воззрениями в отношении финансов.