Покорение Сибири

– Тяжело будет, Алексей Петрович. Кто согласится тратить лишние деньги на транспортировку и покупку горючего? У заводских хозяев прибыли упадут.

– Всё равно со временем им придётся на это пойти. А чтобы решить проблемы с доставкой угля и остального горючего материала, нужны железные дороги.

– Что за дороги такие, Алексей Петрович?
– удивился Котловский.

Казанцев подробно рассказал ему о железных дорогах, о паровозах и обо всём остальном.

– Думаю, к строительству таких дорог мы приступим лет через пять, пока только начнём возводить заводы, которые смогут обеспечить такие дороги всем необходимым. За это время нужно составить подробные карты, провести геодезические исследования, наметить маршруты будущих дорог.

– У вас грандиозные планы, Алексей Петрович, - восхитился Котловский.

– Страна у нас большая, дорогой мой Илья Васильевич. Если мы не наладим эффективного дорожного сообщения центра с окраинами, то тяжело будет управлять такой страной, а в случае войны своевременно снабжать войска всем необходимым.

– О какой войне вы говорите, Алексей Петрович?

– О любой войне, Илья Васильевич. Посмотрите сами на карту. Со всех сторон нас окружает куча государств, которым богатства нашей страны не дают покоя. И как говорили ещё древние: "Хочешь мира, готовься к войне". Да и сейчас вон - с османом воюем. Хорошо со шведом замирились.

– Это верно, Алексей Петрович, - согласился пермский губернатор.

– И ещё, вот...
– и Казанцев показал план военного городка, примерно такой же, как Агеев показывал томскому коменданту.
– Настала пора по-другому обучать наших солдат, а для этого нужно создавать новые условия проживания и тренировок для них. За финансирование не волнуйтесь.

– Я в Тюмени видел ваши обустроенные казармы и полигоны для тренировок. Это впечатляет! Поэтому все ваши начинания, Алексей Петрович будут мной поддержаны, не волнуйтесь.

В скором времени Казанцев покинул Пермь, а люди корпорации "Приют" стали активно интересоваться медеплавильными заводами, расположенными в пермской области. Ближе к весне у Казанцева состоялся подобный разговор в Тобольске с губернатором Алексеем Васильевичем Алябьевым, который так же поддержал Казанцева. В общем, с помощниками Казанцеву повезло. Тем более все финансовые потоки этого громадного края находилось практически в его руках.

Глава 6.

Кощеевы.

Как Игнат и обещал Маллеру, сына своего он назвал Артуром. И теперь этот маленький человечек покоился на руках своей матери и сосал титьку.

– Но почему, Игнат, тебе снова нужно надолго уезжать?
– спрашивала в это время молодая мать.
– У тебя столько помощников, посылай их.

– Лала, золотце ты моё, куда и кого я пошлю? Есть такие вещи, которые никому нельзя доверять...

– И что это за вещи такие?
– с интересом поглядела на него жена.

– Вырастешь, узнаешь, - ответил Игнат, не желая вдаваться в подробности предстоящего путешествия.

– Игнат, я родила для тебя сына, а ты говоришь, что я маленькая?
– нахмурилась юная женщина.

– Говори спокойней, ты ребёнка кормишь. И вообще, сам генерал-губернатор сказал, что тебе учиться надо. Танцуешь и поёшь ты красиво, но этого мало.

– Зачем женщине учиться? Женщине нужно детей рожать.

– Чтобы дети были умными, их мать тоже должна быть умной, - изрёк Игнат и сам удивился своим словам.

– Для этого есть учителя, - не отставала от него жена.

– Так я и доверил своего ребёнка какому-то там учителю...

– А жену, значит, доверить учителю можно, да?
– молодая женщина снова нахмурила лоб.

– Тьфу ты, блин! Опять - двадцать пять. Да пойми же ты, мне нужно уехать, а тебе нужно учиться.

– А я не хочу учиться!
– нагло заявила Лала и погладила голову сына, - кушай, Артурчик, кушай, мой хороший.

– А я тогда генерал-губернатору пожалуюсь!
– не найдя ничего лучше, выпалил Кощеев.

– И что мне сделает твой генерал-губернатор? В кандалы закуёт?
– и Лала подленько захихикала.

– Между прочим, Алексей Петрович танцует и поёт лучше, чем ты! Он про танцы даже книгу написал, - Игнат вышел из комнаты и вернулся с книгой, - вот...

– Тогда и брал бы в жёны своего Алексея Петровича!

– Лала! Ты что же такое говоришь? И как у тебя только язык поворачивается такие похабные вещи про своего мужа говорить?
– возмутился Кощеев.

– Игнат, ну, не уезжай, пожалуйста, а? Пусть Иван Андреевич поедет, он же твой друг...

– Ему разорваться что ли? Он и так дома мало бывает, и его Татьяна слово плохого никогда не скажет, потому что знает, что муж зарабатывает деньги, чтобы обеспечить достойную жизнь жене и детям.

– У Ивана Андреевича трое детей, вот и пусть обеспечивает, а у тебя пока один.

– Снова ерунду говоришь! Если мы друг друга не будем поддерживать, всё наше дело прахом пойдёт! И не смей больше мне перечить! А с завтрашнего дня к тебе будет приходить учитель, и ты будешь серьёзно заниматься учёбой. Моя жена должна быть не только самой красивой, но и умной!
– Игнат встал со стула и вышел вон из комнаты.

Лала хитро улыбнулась. Она чувствовала, что муж её сильно любит, и поэтому позволяла себе иногда его доводить, зная, что ничего плохого он ей не сделает. Почему она так поступает, молодая женщина и сама не смогла бы ответить. Может, проверяла силу чувств мужа. Может, чтобы показать ему, что она уже взрослая и имеет своё мнение. Всё-таки семнадцать лет это ещё детский возраст, не смотря на то, что у тебя есть ребёнок. Может, из-за того, что ревновала. Игната красивым назвать было нельзя, да и разница в возрасте была большая, но Лала именно с ним почувствовала себя женщиной, в его объятьях ей стало хорошо и спокойно... Любила или нет, она не знала, но это был ЕЁ мужчина.

Положив уснувшего Артура в кроватку, Лала взяла книгу, которую принёс муж и начала смотреть картинки. Читать она ещё не умела. Когда Игнат обратно зашёл в комнату она негромко спросила:

– А про что в книге написано?

– Про танцы написано, я же говорил тебе, - вздохнул Кощеев.

– Тогда я буду учиться... А ты возвращайся поскорее из своего путешествия...

Игнат уезжал в Петербург. Лапин ехал в Новосибирск, с собой он вёз людей для работы на существующих и ещё строящихся заводах. На дворе был январь 1790 года.