Покорение Сибири
Шрифт:
– Однако туда идут, да ещё и деньги за это платят, значит, народу нравится, - улыбнулся Иван.
– Народу нравится, вот пусть и ходит, а меня туда и силком не затащишь...
– Ваше право, матушка. А в Тюмени действительно хорошо. И мост через Туру построили... Сколько отец говорил про него, сколько мечтал...
– Вот мост - это хорошо, это давно пора было сделать. А он всё своими заводами занимался...
– Лена, зато ты супруга генерал-губернатора, - улыбнулась её сестра.
– И что с того? Он как стал генерал-губернатором,
– Зато у тебя самые красивые украшения и наряды, - снова пыталась приободрить её сестра, - на балах в "Доме мод" ты всегда самая красивая.
– У Татьяны Львовны Лапиной и Марии Владимировны Агеевой не хуже, - не согласилась Тихомирова старшая.
– Тем более Лапину мужчины всегда чаще приглашают на танцы... Подумаешь - бывшая танцовщица, - недовольно фыркнула женщина.
– Матушка, вы не правы. Она не просто бывшая танцовщица. Иван Андреевич привёз её из Цинской империи, а там она была дочерью знатного вельможи.
– Разорившегося вельможи, - ядовито уточнила Елена Михайловна, - который продал свою дочь, словно какую-то девку.
– Нравы у них там такие...
– пожал плечами Иван.
– А потом она в ресторане Ивана Андреевича танцевала и жила с ним в грехе, пока их грех не стал заметен, вот и пришлось ему жениться на ней.
– Однако, Леночка, он её любит и старается ей угодить, - улыбнулась сестра, - а ты чего сегодня такая недовольная? Алексей Петрович уже скоро вернётся, чего не скажешь об Артуре...
– Кстати, Дарья Михайловна, а для чего Артур Рудольфович поехал в Петербург?
– спросил Иван.
– Повёз Императрице свои прожекты и подарки...
– А что за прожекты?
– Хочет в Тюмени ещё один университет открыть, медицинский. А ректором поставить Рауля Петровича Дюранова (так теперь доктор значился в документах). А ещё повёз кучу новых учебников, которые здесь составил. Говорит, что будет учёную петербургскую братию переучивать, - и женщина звонко засмеялась.
– Давно пора!
– воодушевился Иван, - Столичная наука и вправду плетётся в хвосте. Хотя покойный Ломоносов многое пытался внедрить в нашу жизнь, да и Кулибин сейчас старается... Но погрязли наши учёные в своём консерватизме. Надеюсь, Артур Рудольфович вместе с Кулибиным сможет сдвинуть дело с мёртвой точки...
– Ванюша, - испугалась, Елена Михайловна, - в столице чай виднее, что лучше, а что хуже...
– В столице, матушка, больше думают о чинах, наградах, да прибыльных должностях. Даже шведы смеются над нами. Как-то перехватили их тайного гонца с письмами. Так в одном письме было про нашу гвардию сказано, что это не офицеры, а павлины разодетые, которые не военной службой занимаются, а, словно барышни, своими нарядами...
– Мало их Государыня к порядку приводила, поэтому такое и позволяют себе писать, - констатировала Елена Михайловна.
– А тебе жениться надо.
– Матушка, за что?!
– притворно испугался Иван и сложил руки лодочкой на груди.
– Чтобы меньше о глупостях думал, - авторитетно заявила женщина.
– Я отцу сказал, что пока звание капитана не получу - не женюсь.
– Если бы твой отец захотел, ты бы давно стал капитаном! И не где-то в море, а в гвардии
рядом с Императрицей.– Нет, матушка, придворная жизнь не по мне, - ответил Иван, и решил прервать неприятную для него беседу, - спасибо, всё было очень вкусно! Пойду на свежий воздух, погода сегодня замечательная...
После чего лейтенант встал и покинул столовую, оставив женщин дальше заниматься своими сплетнями. Выйдя на крыльцо и постояв немного на нём, Иван решил съездить на ферму, где когда-то обучался воинским премудростям.
– Здравствуйте, Ольга...
– через забор поздоровался Иван с молодой женщиной, которая во дворе играла с маленьким мальчиком.
– Вы меня знаете?
– удивилась она, вставая с корточек и пристально вглядываясь в молодого симпатичного юношу.
– Надеюсь, вы меня знаете... Я Иван Казанцев...
– Сын Алексея Петровича?
– обрадовалась женщина.
– Совершенно верно, его сын. Третий день, как в городе, а отец оказывается в Тобольск по делам уехал... И вообще, все куда-то разъехались, даже Даниил Петрович...
– Ой, Иван Алексеевич, а что же мы через ограду разговариваем? Проходите на двор. Лошадь свою вон там можете привязать, - и женщина указала место возле аккуратной конюшни, что находилась в глубине двора, а сама позвала няньку, которой передала своего сына.
Уже минут через двадцать они сидели за столом в небольшой открытой беседке, что находилась на заднем дворе и пили чай с пирогами.
– Вкусные пироги, Ольга...
– Просто, Ольга, - улыбнулась молодая женщина.
– Хорошо. А меня, тогда, просто - Иван. Вкусные пироги у вас, Ольга.
– Это моя повариха стряпает... Из самой Индии мне её привезли, - улыбнулась хозяйка.
– Ого! А ближе не было поварих?
– удивился гость.
– Были, наверное, - весело засмеялась Ольга, - только так получилось, что мне досталась эта.
– Я слышал, что в вологодском имении моего отца очень многие из Индии...
– Наши люди везде путешествуют, и если есть возможность, то набирают в дальних странах желающих жить и работать у нас. Хозяйство у нас большое, рабочие руки всегда нужны...
После выпитого чая Ольга предложила Ивану экскурсию по объектам, находящимся на территории фермы. Через четыре часа они снова сидели в беседке. Иван был немного ошеломлён увиденным, поэтому пребывал в некоторых раздумьях.
– Что, Иван, такой смурной?
– участливо спросила молодая хозяйка.
– Да вот, Оля, я только сейчас по-настоящему стал понимать, о каких наших секретах меня предупреждали и Иван Андреевич, и Игнат, и отец... Такое действительно нельзя показывать посторонним. Я в Петербурге имел возможность увидеть всю изнанку жизни. Зависть, подлость, интриги...
– Эх, Иван, Иван, - улыбнулась молодая женщина и потрепала его по голове, - не только в столицах, и здесь этого хватает. У меня вон, по молодости, было желание поделиться некоторыми знаниями со всеми... Только спасибо Даниилу, показал мне, что бывает, когда ты хочешь осчастливить мир. Мало кто ценит добро. А уж те, кто находятся рядом с властью и подавно. В любой момент могут предать или обмануть. Поэтому мы и допускаем к нашим тайнам только самых проверенных людей. Муж как-то сказал мне, что мы богаче многих королей и султанов.