Покойники всегда безопасней. Дело тяжеловеса
Шрифт:
— А о других девочках, которые ездили с ней в Париж, есть что-нибудь новенькое? Они из вашего города?
— Только одна. — Скейф заглянул в папку. — Дженет Шелли. Можешь записать адрес: Аркадия-драйв, двадцать пять.
— Ты у нее был?
— Нет. У нас сейчас дела поважнее. Шелли придется подождать.
— Думается мне, что Джоун Николс играла не последнюю роль в этом спектакле. Чем больше мы о ней узнаем, тем лучше. Ты не возражаешь, если я заеду к Шелли?
— Лично у меня возражений нет, — ответил Скейф с безразличной улыбкой. — Можешь ехать хоть к дюжине Шелли. Но не упоминай
Я встал:
— Если она расскажет что-нибудь стоящее, я позвоню тебе.
Аркадия-драйв — тихая малолюдная улочка на окраине города — упиралась в поросший сорняками пустырь. С одной стороны тянулась цепочка одноэтажных бунгало, с другой выгорали на солнце несколько пестрых рекламных щитов.
В доме под номером двадцать пять крохотный садик ласкал глаз посетителей аккуратно подстриженными газонами, занавеси на окнах сверкали крахмальной свежестью и чистотой. Жалкое впечатление производили лишь облупившиеся, потрескавшиеся стены.
Прошло не меньше минуты после моего звонка, прежде чем я услышал шаги внутри дома. Открыла мне молодая блондинка с приятным лицом и стройной фигурой. Ее стандартная красота, типичная для девушек, зарабатывающих на кусок хлеба выступлениями в ночных клубах, еще не успела поблекнуть. На ней был синий домашний халат, туго перетянутый в талии, на маленьких ножках — синие сатиновые шлепанцы. Хозяйка вопросительно посмотрела на меня.
— Мисс Шелли? — спросил я, приподнимая шляпу.
— Да. Если вы рассчитываете что-либо продать, не теряйте понапрасну время.
— Не беспокойтесь. Я не торговец, а репортер. Меня зовут Чет Слейден. Вы никогда не читали журнал «Мир преступлений»?
— Меня не интересуют преступления.
— У каждого свои вкусы. Разрешите задать вам несколько вопросов? Они касаются Джоун Николс, с которой вы когда-то работали.
Выщипанные брови мисс Шелли удивленно приподнялись:
— Но она умерла. Больше года назад.
— Мне говорили. Вы не возражаете, если я войду? Постараюсь вас долго не задержать.
Отступив в сторону, она пропустила меня вперед.
— Если вы намерены меня ограбить, — сказала она полушутя, полусерьезно, — расстаньтесь с надеждами обогатиться. В доме хоть шаром покати.
Я достал из кармана визитную карточку:
— Если и этого недостаточно, чтобы вы успокоились, позвоните в управление полиции сержанту Скейфу. Он подтвердит, что я абсолютно безвреден.
На ее лице промелькнула улыбка:
— Извините, но в газетах пишут столько ужасов… Входите.
Вслед за ней я прошел в опрятную, но бедно обставленную гостиную, где кроме предметов самой первой необходимости не было ничего.
— Садитесь. К сожалению, я не могу предложить вам виски. Не задерживайте меня долго — мне пора уходить.
Достав фотографию Фей Бенсон, я протянул ее Дженнет:
— Вы никогда не встречали эту девушку?
Она внимательно посмотрела на нее и отрицательно покачала головой:
— Нет. Фотография кого-то напоминает, но знаете, в кабаре все девушки на одно лицо.
В ее словах была доля правды.
— Значит, она
не ездила с вами в Париж?— В нашей труппе ее не было.
— Но Джоун Николс ездила с вами?
— Да. Видите ли, мистер Слейден, мне не совсем понятно, чем вызваны ваши вопросы. Вам нетрудно объяснить?
— Хорошо. В двух словах суть дела в следующем: четырнадцать месяцев назад Фей Бенсон пропала при загадочных обстоятельствах. С ней была знакома Джоун Николс. Во всяком случае она справлялась о ней в отеле через три дня после исчезновения Бенсон. Вернувшись домой, мисс Николс упала с лестницы и скончалась на месте.
— Я слышала об этом, мистер Слейден, — сказала Дженнет Шелли, бросив на меня вопросительный взгляд, — но мне говорили, что она просто оступилась.
— Так же считает и следователь. И хотя полиция не усматривает в ее внезапной смерти преступных действий, мне лично несчастный случай с мисс Николс кажется в высшей степени подозрительным. Я думаю, ей помогли упасть.
— Но зачем? Кому она мешала?
— К сожалению, вы ограничили меня временем и я не могу вдаваться в подробности. Для меня сейчас важно одно: в каких отношениях находились мисс Николс и Фей Бенсон? Были они подругами или просто знакомыми? Тут-то я и рассчитываю на вашу помощь.
— Вряд ли я смогу вам помочь. При мне она никогда не упоминала фамилию Бенсон.
— Вы были дружны с мисс Николс?
— Не очень. У Джоун был трудный характер. Она не сошлась ни с одной из наших девушек.
— Что вы имеете в виду под трудным характером?
Ее лицо выразило нерешительность, потом она пожала плечами:
— Я не люблю сплетничать, тем более о покойных. Но полагаю, теперь это неважно. Джоун постоянно страдала от отсутствия денег и занимала у нас. Нам всем платили одинаково плохо, но она не умела жить по средствам и залезала в долги. Рассчитавшись, просила снова. Стоило кому-нибудь из девушек ей отказать, и Джоун становилась ее злейшим врагом.
— Куда же она девала деньги?
Дженнет Шелли снова неопределенно пожала плечами:
— На что женщины обычно тратят деньги? На тряпки и безделушки. Джоун расходовала на них больше, чем другие девушки из труппы, как-никак она вращалась в высшем обществе. У нее была удивительная способность завязывать дружбу с богатыми дамами. В Париже, например, она познакомилась с настоящей миллионершей — Корнелией ван Блейк.
Не знаю, как ей это удалось. Она обедала с ней и дважды побывала у нее в гостях. Помню, перед тем как отправиться к ней в отель, она выпросила у меня новое платье и заняла у девушек двадцать долларов. Не могла же она ударить в грязь лицом. Платье я с трудом получила обратно, а деньги она, кажется, так и не вернула.
То, что рассказывала Дженнет, меня не особенно интересовало, но я не перебивал ее, надеясь услышать в конце концов что-нибудь полезное.
— Вы не встречали мисс Николс в обществе высокого загорелого мужчины лет тридцати пяти? С тонкими черными усиками? — поинтересовался я.
— Нет. Она избегала молодых людей. Джоун предпочитала проводить время с пожилыми бизнесменами, они делают богатые подарки.
Для девушки, которая не любит сплетничать, мисс Шелли была довольно разговорчивой.