Поле боя

Может, хибо и не способны были понять этих людей, но Асура понимала. Их мытарства только начинались. Если им удастся уйти от бандитов, что они будут делать? Планета большая, но чтобы преодолеть тысячи километров в поисках нового места, где нет войны, им понадобятся припасы, транспорт, силы, в конце концов. Так ли велики шансы у детей и стариков пережить долгий переход в неизвестность?

Асура могла остаться в «лагере», нарушив приказ, и таким образом выразить свой протест – не глупо ли? – но подумала, что у нее больше возможностей повлиять на исход событий на месте. Поэтому она пристроилась в хвосте небольшой колонны. Наемники были готовы к бою на случай западни, однако Асура опасалась, что Фаррел способен пойти куда дальше. В конце концов, он здесь хозяин, и даже Канни Офир не имеет на него влияния. Майору вообще ни до чего не было дела, она нянчилась с пленным и даже не тронулась с места, когда хибо ушли за своим капитаном.

Нет наемника, особенно из числа бывалых, который бы не запятнал себя убийством гражданских, пусть и невольным. Фаррел не походил на мародера, но кто знает? Его прошлое даже для бойцов-старожилов было покрыто тайной. Что Джнахин мог скрывать, какие «подвиги» он совершал в прошлом на других мирах, когда отрабатывал свои монеты?

Асуре было неприятно думать об этом, Джнахин в ее глазах до сих пор был личностью неординарной, достойной уважения, если не поклонения. Его харизма несомненна и авторитет тверже гранита.

Какое решение он примет в конечном итоге?

Это был отличный вопрос. Его Асура могла задать и себе. Сейчас она чувствовала, что готова переступить черту.

Таг остался на позиции у дерева. Ему было хорошо видно, что происходит. Увы, сцена для спектакля была узкая: в сущности, действующим лицам оставалось отыгрывать свои роли на лесной тропе. Никакого пространства для маневра, с обеих сторон кустарник и деревья. Если вспыхнет бой, хибо смогут двигаться лишь вперед или назад.

Впрочем, Ирган доверял своим инстинктам и знал, что до драки дело не дойдет. Джнахин не станет рисковать, а беженцы слишком напуганы видом вооруженных людей.

Таг видел лица фермеров. Он отводил глаза всякий раз, когда кто-то смотрел на него, хотя понимал, что это глупо. Матери уже убрали детей подальше. Инстинкт никуда не денешь.

– Что тут происходит? – Вопрос Фаррела был адресован Иргану.

– Пока ничего. Они только что пришли, обсуждают последние новости. Им досталось.

Капитан остановился, остальные рассредоточились позади него.

Джнахин, конечно, видел все. И кровь, и лохмотья, и сажу на лицах фермеров, и полные страха глаза. Он также слышал приглушенные голоса и детский плач. Маир, до того разговаривающий со своими соседями, резко развернулся и пошел в сторону капитана. Таг почти убедил себя, что проводник кинется на Фаррела с кулаками. Но Маир не стал этого делать, хотя решительности ему было явно не занимать. Он был в бешенстве, его голос срывался, как у человека, подошедшего к последней черте.

– А ты что тут делаешь? Пришел позлорадствовать, да? Ну? Тогда смотри! Смотри на них! Смешно? Смейся!

За его спиной появились мужчины с оружием. Похоже, им было наплевать, что хибо могут размазать их по стенке в два счета. В подобном состоянии гражданские способны наломать дров, и Таг начал думать, что ошибся в прогнозах. Маир мог подвигнуть своих родичей на глупость.

– Их преследуют, гонят, как животных! Не для того, чтобы прикончить. Этим тварям нужны рабы! – продолжал кричать Маир. – Назвать тебе поименно всех, кого сегодня убили и сожгли? А? Ну, чего молчишь, герой?!

– Примериваюсь, куда бы тебе врезать, чтобы ты заткнулся, – ответил хибраниец.

Было почти светло, и Ирган заметил, как сильно побледнел Маир. Его тонкие губы затряслись.

– Что ты сказал? Кто ты такой, чтобы топтать меня на моей же земле? А, пес инопланетный?

Это было невероятно. Таг замер.

– Мы тебя сюда не звали. Ни тебя, ни твоих эмадинских хозяев, ни Лигу! Нам преспокойно жилось и без вас! – добавил проводник. – А ну, сними шлем! Я хочу видеть твои глаза!

Провисло молчание. Воздух наэлектризовался.

– Снимай, чего стоишь? – фыркнул один из лесовиков за спиной Маира. – Оглох?

Джнахин поднял руку и снял шлем. Проводник уставился ему в глаза.

– Так лучше, – произнес фермер. – Великий герой, да, легендарный, да? Зачем ты сюда пришел? Убить нас?

Капитан был спокоен – внешне, но Ирган чувствовал, как внутри его бушует вулкан. Последний вопрос Маира он пропустил мимо ушей.

– Да сегодня просто ночь бунтарей, – сказал Фаррел. – Никогда бы не подумал, что попаду в центр такой драмы. А ведь я всего лишь прилетел сюда сделать кое-какую работу и спокойно вернуться и дать отдых своим старым костям.

– Ты ее сделал, – сказал Маир. – Теперь уходи. Это наша земля, наш лес, да?! Поэтому – убирайся!

– Мы уйдем, – кивнул наемник, проявляя недюжинное терпение. – Но позволь узнать: ты всерьез думаешь, что мы можем справиться с несколькими сотнями вооруженных мародеров?

– Вы же эксперты, нет? – усмехнулся Маир.

– У каждого эксперта есть свой предел.

– Ну да, за которым начинается обычная трусость.

– Полегче, бродяга, – не выдержал Испал Шейо. – Ты разговариваешь с капитаном.

– Вот именно. В точку! С ним, а не с тобой, который ничего тут не решает. – Маир скалил зубы, словно хищный зверь. Казалось, он совершенно обезумел.

– Капитан…

– Замолчи, сержант, – бросил Джнахин рыжему, не обернувшись.

Он посмотрел в глаза фермера.

– Думаешь, я чудовище?

– Да, – не раздумывая, ответил тот.

– И только потому, что не хочу жертвовать своими людьми ради тех, кого не знаю? Ради того, что кажется мне безнадежным?

Маир ткнул руки в бока.

– Атака на станцию не казалась безнадежной, да?

– Атака на станцию была хорошо подготовленной операцией, – ответил Фаррел.

– Все едино, капитан. Ты струсил. Или, может, дело в деньгах? Увы. Мы лишились всего, а так одарили бы героев отборным мясом, фруктами, овощами. Ага! Извини. Вам нужны кредиты! Ну, капитан, чего нет, того нет! Теперь вся наша собственность – то, что на нас. В чем, типа, успели убежать.

– Не надо меня жалобить…

– Жалобить? Не-ет. Я хочу, чтобы ты все понял. Невинное желание, да? – Маир снова надвинулся на хибо. – Я был тут с вами, вел вас на вашу треклятую станцию, в то время как… мой дом какие-то ублюдки превращали в пепел и убивали моих соседей… А моя жена и ребенок…