Полёт Ангела

— Но она не была первым пострадавшим солдатом, так что это не проклятье, которое она подцепила в глуши. Басанти возглавляла эту миссию, и с ней всё прекрасно. Как и со всеми другими членами команды. Ни один из них не продемонстрировал таких симптомов.

— Да и трое заразившихся больше не демонстрируют такие симптомы, — заметил Харкер. — Что ещё ты выяснила?

— Я подумала, что Нектар мог быть заражён, но никого из них не повышали в одном цикле. Сорена повысили в прошлом году. Сержант Макерел получила повышение два месяца назад. Капрал Данн не получала повышения много лет.

— Ты уже хватаешься за соломинки, Леда.

— Из соломинок всё и состоит.

Харкер показал ладонями жест, означавший «выкладывай».

— Продолжай.

— Сержант Макерел работает медсестрой в медицинском крыле.

Харкер оживился.

— В медицинском крыле в последнее время зарегистрированы какие-нибудь необычные заболевания?

— Нет.

— Леда, тебе нравится меня мучить?

Я улыбнулась уголком губ.

— Возможно.

— Ты нашла что-нибудь в этом отношении?

— Нет, я не смогла найти никакого источника демонического оружия, и я понятия не имею, как оно распространяется. Нерисса не нашла никаких следов в их телах, а также в телах тех, с кем они плотно работают. Это фантомное оружие.

— Ты, похоже, всё проверила.

— И это не принесло нам никакого проку, — мрачно сказала я.

Вздохнув, Харкер посмотрел на свой ужин так, точно вдруг посчитал его таким же неаппетитным, как и я свой.

— Два дня, и я ничего не добилась, — я заскрежетала зубами. — Такое чувство, будто я бьюсь о стену. Раз за разом. Или барахтаюсь в воде, и мне некуда идти, кроме как вниз, и я просто пытаюсь удержать голову над водой.

— Ты овладела многими видами магии, Леда, — сказал Харкер. — Но не терпением.

— Наверное, веселее взрывать всякие штуки, чем беспомощно сидеть, сложа руки.

— Это уж точно, — рассмеялся Харкер. — Так каков твой план сейчас?

— Подождать следующего инцидента и притащить заражённого солдата Нериссе, чтобы она смогла протестировать его, пока он всё ещё ведёт себя странно.

— То есть, импровизировать в полете?

Я усмехнулась.

— Идеальная стратегия для ангела.

— К слову о полётах, у меня есть несколько упражнений, чтобы занять тебя на время ожидания.

— Надеюсь, не лётные упражнения.

Он вскинул бровь.

— Я думал, ты хотела летать.

— Хочу. Просто я всегда думала, что полет состоит в большей степени из пребывания в воздухе, и в меньшей степени — из падений и столкновений со всяким.

— Так и будет, — заверил он меня. — Просто дай себе время.

— Ты научился летать, как только стал ангелом.

— А ты можешь сыграть «Придите, все верующие» [1] на стаканчиках йогурта. У всех свои особенные таланты.

1

«Придите, все верующие» — известный католический рождественский гимн.

Он намекал на моё выступление на ночи талантов в нью-йоркском офисе Легиона несколько месяцев назад. Большинство участников демонстрировало искусное владение оружием или мастерское умение сплетать заклинания. Я же выбрала решительно иной подход — к радости аудитории, но не ангелов. Харкер уткнулся лицом в ладони. А Неро выглядел откровенно шокированным.

— Эти твои упражнения включают отжимания? — спросила я у Харкера.

Он приподнял брови.

Я вздохнула. Ну конечно, упражнения включали отжимания. Это же Легион Ангелов.

— Отжимания крыльями, — сказал он.

Божечки-кошечки.

— Сколько? — спросила я.

— Посмотрим.

— Зависит от того, буду ли я хорошей девочкой?

Он рассмеялся.

— Скорее от того, как долго ты сможешь оставаться в сознании.

— Ты не лучше Неро, — сообщила я ему.

— Программа отжиманий крыльями вообще-то принадлежит Неро. Он научил меня ей, чтобы укрепить мои крылья и продлить время моего полёта.

— Сколько отжиманий крыльями ты можешь сделать за один подход?

— Мой рекорд — две тысячи триста пятьдесят два.

Я подхватила свою челюсть прежде, чем она отвисла.

— Тогда, наверное, я быстренько сделаю три тысячи, и посмотрим, как я буду чувствовать себя тогда, — небрежно сказала я.

— Ты чокнутая, — хихикнул он.

— Это уж точно лучше, чем быть скучной.

Волна восторженного шёпота прокатилась по столовой. Солдаты расступались с главного прохода, давая пройти новоприбывшему. Маленькая белая кошечка прошагала по проходу, задрав хвост в воздух и вальяжно вышагивая, словно она владела этим местом. Словно она была королевой.

— Её Величество вернулось с охоты, — прокомментировал Харкер.

Моя кошка держала что-то во рту. Её добычу. Я присмотрелась. Это оказалась мёртвая чайка. Кошечка немало выросла за последние два дня. Её новый дом хорошо ей подходил. Она охотилась в садах и сама добывала себе пищу.

— Хорошая выдалась охота? — спросила я у неё.

Замурлыкав, кошечка села у моих ног и уронила мёртвую птичку в свою миску цвета слоновой кости.

— Ангел? — Харкер прочитал имя на миске. — В смысле, кот ангела? Собственность ангела?

— Ангел в смысле имя кошки ангела, — сказала я.

— Ты назвала свою кошку «Ангел»?

— Да.

Он фыркнул.

— Это лучше, чем Безешечка.

Он наблюдал, как котёнок ест свою чайку.

— Она не сойдёт за безе. Она даже уже не белая. Вся извозилась в грязи и крови.

— Ну, она из тех ангелов, которые не боятся запачкать лапки.

Плечи Харкера затряслись от сдерживаемого смеха.

Драматическая оперная музыка донеслась из его кармана.

— Я знаю эту оперу, — сказала я. — Это «Королева Дирижабля».

Чистый сопрано запел поверх драматичного оркестра.

— Это история ведьмы, в равной мере прекрасной и умной. Ты думал о ком-то конкретном, когда ставил эту песню на рингтон?

Например, о моей сестре Белле.

Но Харкер не смеялся — не в этот раз. Он серьёзно смотрел на экран своего телефона.

— Что такое? — спросила я у него.

— Произошёл ещё один инцидент, — он поднял взгляд от телефона и посмотрел мне в глаза. — Два часа назад.

— Почему мы слышим об этом только сейчас?