Полет Бога грома
Шрифт:
– Моя чакра разрабатывает твои чакроканалы. Это больно, но зато так я помогу прочувствовать их тебе. Раньше более-менее перспективных гражданских принуждали проходить через такую процедуру, потому что нужны были бойцы.
– Заговорил Минато, надеясь отвлечь наставницу от неприятных ощущений. У него почти получилось. Нина стала вспоминать о том, что говорилось в аниме и манге. Кажется, чакрой обладают все живые существа, только девушка совершенно не ожидала, что это утверждение относится и к её миру. Но чакра Минато, текущая по её энергетическим каналам и извещающая о своем продвижении болью, говорила о том, что чакра есть и в этом мире.
Пульсирующие болью комочки зажигались один за другим. Сначала боль скрутилась в тугой жгут чуть ниже пупка, потом чуть выше, третий центр боли расцвел где-то между
Минато поймал девушку, падающую без сознания на спину. Ветер играл с травой на полянке, разнося запах земляники и звуки леса, в котором так усердно стучит дятел. По бледному лицу Нины стекает капелька пота, вызывая у Намикадзе желание её стереть. “Нина такая теплая…” - наставницу нужно отнести в дом. Ей нужно отдохнуть, набраться сил, а потом можно будет продолжить… Но что-то не позволяет Минато сейчас же встать и отнести девушку. Что-то не позволяет отвести от бледного умиротворенного лица взгляд. Подросток сглатывает ставшей вязкую слюну и наклоняется. Тень, его тень, накрывает её лицо. Что он хочет сделать? Что он делает? Он не знает.
– Прости… - И извиняется он не за то, что причинил боль. А за что?
Он никогда не проявлял романтический интерес к девушкам. Никогда не заглядывался на них. Исключением была Кушина, но её яркие волосы и взрывной характер привлекали внимание даже против воли. Минато всегда считал, что ему рано думать о девушках, что еще успеется, еще настанет время. Настало ли это время?
Намикадзе сам не понимает, почему его губы касаются кожи Нины… почему они так долго касаются? Почему он не может отстраниться? Почему ему хочется продолжать? Почему хочется касаться её кожи снова и снова? И почему не хватает смелости коснутся губами губ? Если это продолжится, думает Минато, он потеряет контроль над собой. Его изнутри сжигает огонь. Хочется обнять, сжать в объятиях и не отпускать. Никогда и ни за что. Так абсурдно, так ирреально, так… Минато медленно отстраняется, шумно выдыхая. Как-то рефлекторно облизывает губы, с запозданием пугаясь того, что Нина сейчас откроет глаза и посмотрит на него со смесью недоумения и возмущения. Но она не просыпается, а следов на её щеке от секундной слабости шиноби не остается.
Покидая комнату Нины через окно, оставив саму девушку на кровати, Минато не бежит в лес, не бежит в город, не бежит никуда. Он забирается на чердак, на котором не так давно нашел плед, и бродит там, рассматривая вещи, открывая коробки и пакеты. Со стороны кажется, словно он ищет что-то, но все его мысли блуждают далеко. “Рано. Глупо. Я все равно вернусь в свой мир,” - но уверенность покинула гулко бьющееся сердце подростка. Он уже не уверен, что рано, что глупо, что вернется. Куда ему возвращаться? К чему? И зачем? Здесь Нина, такая добрая и домашняя, такая замечательная Нина. А там квартира и пустота, которую не заполнить ехидному Фугаку, его милой невесте или Кровавой Хабанеро. Он начал читать мангу, но больше пролистывал её, останавливаясь лишь на самых интересных персонажах и ища их биографии в интернете, да и из своей собственной биографии он знал, что ему уготовано женится на Узумаки Кушине. Она добрая, немного наивная, импульсивная и очень верная, такая светлая, яркая, точно огонь в человеческом обличии… Минато ей симпатизирует, правда. Но это не отменяет того факта, что она не нравится ему, как девушка. Нет, не так, она не нужна ему как девушка. Он, возможно, не против подружиться с ней, если она сама захочет, но… “Она не Нина,” - Минато стискивает зубы, с болью признаваясь себе в том, что случилось непоправимое. Случилось ужасное.
Он влюбился.
Намикадзе тихо рычит сквозь стиснутые зубы, пинает коробку, с силой проводит по своим волосам ладонями. Ему хочется кричать, крушить, ломать, уничтожать. Хочется успокоиться, вернуть себе привычное самообладание, хочется выкинуть все мысли из головы!
Хочется спуститься вниз, хочется разбудить Нину и сказать ей всё, что на душе, хочет обнять её, хочется поцеловать её, хочется защищать её от всего мира и быть рядом с ней, ловить каждую её улыбку, каждый теплый взгляд. Очередное глухое рычание, такое отчаянное, такое обреченное, вырывается у подростка. Он устало опускается на какой-то сундук, безвольно опуская руки и закрывая глаза.Это слишком сложно для него. Он не знает, как вести себя, как вернуть утерянное спокойствие, как вообще теперь жить рядом с Ниной? Поймет ли она его чувства, если он ей расскажет? Примет ли их? Посмеется ли? Откажет? Попытается объяснить, что это пройдет? “Да, да, да!” - Намикадзе, почти обрадованный, одним слитным рывком поднимается на ноги, - “это непременно пройдет! Это просто… мимолетная слабость. Ничего не значит. Я справлюсь!” Но с каждой громкой мыслью внезапная уверенность гаснет, точно искры фейерверка, которые после своей вспышки, падают вниз, растворяясь в ночи.
Пол пыльный и грязный, но Минато плевать. Он садится на него и откидывается спиной на сундук, прикрывая глаза. Он осознал проблему, он четко (ну или почти) её осознает, но не видит путей решения. Так горько, но так сладостно. Подростка разрывают сплошные противоречия. Сердце так быстро бьется… Минато остается только удивляться этому, положив ладонь на грудь. От пьянящего чувства то ли радости, то ли любви, хочется смеяться, кричать, совершать безумные поступки, сейчас же оказаться рядом с Ниной и поделиться с ней этими чувствами! Но разум, разум говорит сидеть на пыльном чердаке и запереть в себе всю эту бурю. Слова ничего не решат, а только испортят. Нужно быть сдержанным, нужно… Минато злится на себя, на этот мир, на силы, которые его вырвали из привычной среды и познакомили с Ниной. Зачем?! Что за жестокая шутка?
Горькая усмешка. Это всё, что позволяет себе Намикадзе, сидя в одиночестве среди пыли и легкого полумрака. Солнечный свет проникает на чердак сквозь открытую маленькую дверь, но этот свет не может проникнуть в каждый уголок, затянутый паутиной. Минато кажется, что душа у него - такой же пыльный темный чердак. Он и сам не знает, что хранится на этом чердаке…
Наконец-то Намикадзе отвлекается на реальный мир. Ему что-то неприятно упирается в спину, потому он чуть отстраняется и оборачивается: сундук, на который подросток облокачивался, был пыльным настолько, что не разобрать настоящего цвета. Довольной простой, прямоугольный, он был закрыт на какой-то замок… квадратный замок с гравировкой какого-то знака. Весьма знакомого Намикадзе знака. Он удивленно вскакивает и начинает сдувать пыль с сундука, но это мало помогает. Найдя какую-то тряпку, Минато стирает ей пыль со своей находки… и снова садится на пол. Этому сундуку явно очень много лет, он явно старше и Минато, и Нины, и бабушки Нины, но этот знак на довольно простом и незамысловатом замке… Откуда этот знак на этом замке?!
Минато понимает, что ничего не понимает… и что у него появились вопросы к Нине. Много вопросов.
Комментарий к 9 глава
Нет, в мире Нины нет чакры. Почему у Нины есть чакроканалы? На этот вопрос ответы будут даны в следующей главе.
На счет воплощения второй части заявки… По крайней мере, изначально я не думала об этом, как и не очень хотела пейринг Минато/Нина. Я люблю этих персонажей и теперь, когда позади уже девять глав (если считать и эту тоже), я понимаю, насколько мне нравятся отношения, которые зарождаются между этими персонажами. Но со всем этим связано столько трудностей… Изначально я не хотела этот пейринг, потому что очень люблю Минато/Кушина, а теперь даже не знаю, что и делать. Пожалуй, пока не выполнена первая часть заявки, говорить о чем-то рано. Кто знает, куда моё вдохновение поведет через главу, через две?
Спасибо, что читаете мой фанфик и оставляете отзывы. Вы очень мотивируете меня и вдохновляете. Я пишу и развиваюсь, как писатель, ради того, чтобы радовать вас такими фанфиками, как этот.
========== 10 глава ==========
Комментарий к 10 глава
Мон - основной элемент японской геральдики, стилизованный японский щит.
Круг на спине Сакуры, красные спирали на униформе шиноби Конохи и на одежде Наруто, красно-белый “чупа-чупс” Саске - это клановые моды, гербы проще говоря.